Андрэ Нортон - Корона из сплетенных рогов

Я осмотрелся вокруг, посмотрел на широкую долину, на горы вдали, которые сейчас были окутаны туманом, и только изредка выглядывали в просветы, чтобы снова скрыться.

— Ты уверена, что можешь найти ее? — это был не вопрос, так как я знал, что она сможет.

— Да. Потому, что она взяла мое… и… смотри!

Она замолчала и взглянула на север. Затем она перевела взгляд на свой посох, который лежал в ее руке. Она смотрела на него с полной концентрацией своих сил. Я тоже посмотрел на посох, и вдруг я увидел…

Этот сук, который лежал на ее ладони так, что она никак не могла воздействовать на него, начал вращаться. Он повернулся, медленно, но безошибочно, и его острый конец показал на окутанные туманом горы на западе.

— Ты видишь? — спросила она. — Я очень много работала, чтобы вырастить это в себе. Оно направляет меня, ведет меня. Оно ведет меня туда, где я должна быть, где находится сейчас она!

Я не сомневался, что она верит в то, что говорит. Такова уж эта страна, в которой так много странного, по которой ведет меня девушка, уверенная в том, что ищет высшую магию, и в то, что она обладает могуществом, которое приведет ее туда, куда надо, но не только ее, но и меня.

Мы ничего больше не нашли в этой долине. Единственное, что мы видели, это стада оленей, которые паслись в отдалении. Мы затратили два дня, чтобы пересечь ее, и каждый раз, устраиваясь на ночь, расчищали площадку от травы, и Гатея делала защитный круг. Но незваных посетителей больше не было. На вторую ночь тучи разогнало ветром, и луна сияла над нами во всем своем великолепии. Гатея стояла, обливаемая серебряным светом, и пела. Слова этого гимна были мне совершенно незнакомы. Он как будто воздвигнул между нами толстую невидимую стену. Эта страна была не для меня, человека и воина, я был ее спутником только случайно.

К утру третьего дня мы были уже у подножия гор. Теперь Гатея шла вперед медленно, часто останавливаясь, чтобы с помощью посоха проверить правильность направления. И он указывал нам безошибочно на пустынную страну, где травы уже не было, и все было покрыто серыми камнями с тускло-красноватыми и светло-желтыми прожилками. Хотя река осталась позади, мы, с помощью Гру, нашли здесь источники. Но он снабдил нас не только водой. Он охотился и делился с нами своей добычей. Я уже начал думать, что нам придется идти через эту страну целую вечность. Здесь не было ничего, кроме изредка встречающихся диких зверей.

Вскоре мы набрели на долину, которая шла в нужном нам направлении. Здесь было больше растительности, а кое-где даже встречались деревья. Правда они все были низенькие, искривленные, и на них было неприятно смотреть. К вечеру, когда мы устроили лагерь, Гатея была так возбуждена, что не могла сидеть спокойно. Она все время вскакивала и ходила, вертя посох в руках, как бы напоминая самой себе о том, что скоро должно произойти.

Изредка с ее губ слетали непонятные слова. Гру тоже был неспокоен. Он мягко расхаживал возле костра, глядя в том же направлении, что и Гатея. Он как будто искал источник опасности впереди.

— Он чувствует! — Гатея тряхнула головой.

После того, как мы ушли от реки, она не стянула свои волосы лентой. И теперь я видел странную вещь. Пряди волос на ее голове приподнялись, хотя в воздухе было абсолютно безветренно. Создавалось впечатление, что от нее самой исходит какая-то энергия, заставляющая шевелиться ее волосы.

Она вытянула руку с посохом и я, клянусь Вечно Неугасимым Пламенем, увидел на его кончике пляшущую искру огня.

— Здесь… я здесь! — она кричала так, как будто стояла перед воротами и требовала открыть их. Она знала, что отказать ей не могут.

И затем…

Гатея бросилась бежать. Я был так поражен, что некоторое время не двигался. А затем подхватил мешки, свой и ее, который она оставила, и побежал за ней. Гру несся впереди — серебряная молния — петляя между деревьями. Гатея уже исчезла из виду. Я бежал за ней, хотя уже было темно. К тому же низкие ветви деревьев мешали мне отыскивать следы. В темноте я налетел на ствол дерева и почти потерял сознание. Боль вернулась в мои старые раны.

Ветки хватали меня, цепляли, били по голове, царапали, и в конце концов я не выдержал и, выхватив меч, стал прорубать себе дорогу сквозь заросли. Я очень боялся потерять след Гатеи и никогда не найти ее снова.

Тот шум, который я создавал при своем продвижении вперед, заглушал все остальные звуки. По правде говоря, я боялся остановиться и прислушаться, но еще больше боялся отстать от нее и остаться одному в этой непонятной стране.

К тому шуму, который делал я, прибавилось карканье птиц в ветвях деревьев. Дважды что-то бросилось прямо мне в лицо, оцарапав щеку когтями или клювом. После этого я двигался вперед, закрывая лицо локтем. Пот заливал мне глаза, рубашка прилипла к телу. Я уже изнемогал от усталости, дыхание с хрипом вырывалось из груди, но я боролся.

Это была настоящая борьба. Я был уверен, что эти деревья знают, кто я такой, и всеми силами мешают мне пройти. Мне даже показалось, что я слышу слабые крики — звуки отдаленной битвы. Я уже не мог держаться на ногах. Но что-то заставляло меня стремиться из последних сил вперед. И наконец я вскарабкался на последний склон, почти потеряв равновесие, и обрубил последнюю, утыканную шипами ветку, преграждавшую мне путь. Передо мной расстилалось открытое пространство.

Я стоял на вершине горного хребта, лишенного всякой растительности, и передо мной расстилалась каменная пустыня. Впереди не было никаких признаков ни Гатеи, ни Гру — только голые камни. Я прислушался, думая, что я обогнал их, и они все еще продираются сквозь заросли, но все было тихо. Они, вероятно, исчезли через одни из этих «ворот», которые мне так не нравились, так как я не мог понять, что это такое.

Я медленно пошел через равнину. Луна светила ярко и давала достаточно света, чтобы я мог искать следы, но было мало надежды обнаружить что-либо на голом камне.

Вскоре я приблизился к подножию утеса и увидел то, чего не мог увидеть издали. В каменной поверхности были вырезаны в определенном порядке углубления, достаточно большие для того, чтобы ухватиться за них рукой, или поставить в них ногу. Однако я все еще не мог поверить, что Гатея проделала весь путь с такой скоростью, что совершенно скрылась из виду. Как бы быстро она не бежала, я должен был бы видеть, как она карабкается вверх на утес.

Как охотник, потерявший след, я осмотрелся. Если она все еще шла через лес, то идти дальше смысла не было. Но, поразмыслив, я все же решил идти вперед, попытаться влезть вверх.

Закрепив мешки на спине, проверив, надежно ли держится в ножнах меч и нож, я начал подъем. Это было не просто, так как я быстро понял, что выемки в скале сделаны для кого-то более высокого, чем я, и мне приходилось прикладывать немало усилий, чтобы продвигаться вверх. Интересно, как Гатея умудрилась подняться вверх.