Андрэ Нортон - Корона из сплетенных рогов

— Теперь я не держу тебя, — ответил я, так как мне надоело воевать с ней, и я бы с большим удовольствием повернулся и ушел от нее, если бы смог.

— Ты держишь меня, держишь своей волей! — пронзительно крикнула она.

Затем она медленно поднялась на ноги, как смертельно уставший человек, и поплелась на запад с таким выражением на лице, что было ясно, что идет она против своей воли.

Мы прошли совсем немного к западу, как плечи ее выпрямились, голова поднялась и повернулась к северу. В нее вливалась новая энергия, такая могучая, что я почти мог видеть ее. Отшвырнув плащ, как будто одежда для нее ничего не значила, она пустилась бежать. Ноги ее сверкали в утреннем свете.

Я подхватил плащ и побежал за ней. Хотя на мне были кольчуга и меч, я все же не выпускал ее из виду и даже понемногу догонял. К счастью, она держалась на открытой долине. Я боялся, что она свернет в лесок, где легко сможет спрятаться от меня. Но, по-видимому, она вообще забыла обо мне. Я был уверен, что ее снова захватили сети колдовства.

Начался подъем. Инна легко бежала наверх, прыгая с камня на камень, с уступа на уступ. Она уже пропала за вершиной холма, когда я, тяжело дыша, добрался до вершины. И тут я резко остановился, так как увидел, что ждало нас внизу.

Там была та самая одетая в черное карга, с которой я имел дело в Лунном Святилище. Она была не одна и ее спутники не были людьми. Одно из летающих чудовищ, с одним из которых я уже дрался, стояло слева от нее. Чудовище было женского пола и намного выше ведьмы. Громадные крылья лениво колыхались в воздухе, но когтистые лапы твердо стояли на земле. Справа стояло другое чудовище, при виде которого я замедлил шаг.

Это была жуткая смесь зверя и человека, причем самых отвратительных компонентов. Тело его от пояса вниз было покрыто жесткой грубой кожей, а на ногах были копыта, как у быка. Половой орган его тоже был как у быка. он был хорошо виден, как будто специально выставлен напоказ, как какое-то оружие.

Выше пояса кожа становилась менее грубой, но на груди, плечах и руках она все же оставалась жесткой и шершавой. Сами руки были необычайно длинные и болтались почти у земли. Но поразили меня голова и лицо.

Оно было до ужаса похоже на лицо, изображенное на моем кубке, но его выражение было совсем другим. Если одно было благородным, то другое было гнусным и отвратительным. Это было одно лицо, но человек-зверь был полной противоположностью Рогатому Лорду — и он не был коронован. На его густых курчавых волосах не красовалась корона из переплетенных рогов.

Голова его откинулась назад и он издал крик, похожий на язвительный смех человека или звериный рык. Карга вскинула вверх руки и пальцы ее шевелились, как бы сплетая сложный узор. Крылатая женщина сардонически улыбалась, показывая страшные клыки.

Инна, как бы не замечая ничего, неслась вниз, к ним, правда, замедлив свой бег после того, как она споткнулась о камень и чуть не упала. Я был слишком далеко, чтобы успеть перехватить ее. Тогда я с отчаяния швырнул вслед ее плащ с таким расчетом, чтобы он развернулся в воздухе.

Плащ опустился ей на голову и окутал ее. Она сделала еще шаг и упала, все еще довольно далеко от ожидавшей ее троицы. Я подбежал к ней, пока она боролась с плащом.

Смех человека-зверя затих. И тут запела карга, она призывала на помощь свое Могущество, это я хорошо знал.

Человек-зверь стоял, ухмыляясь, уперев могучие руки в могучие бедра. Он весь дышал уверенностью в победе. В глазах его горел огонь и в его глубоких глазницах не было видно ничего, кроме этого зловещего огня. Вероятно, эти огненные глаза видели в мире совсем не то, что видели глаза обыкновенные.

Крылатая женщина покачивалась взад и вперед. Крылья ее теперь били воздух сильными ударами и она едва касалась земли кончиками ступней. Я почувствовал, что она сейчас бросится на меня и приготовил меч.

Увидев его, человек-зверь разразился хохотом. Левой рукой я обхватил Инну, держа ее как можно крепче. Если она сбежит к ним и ведьма окончательно наложит на нее свою лапу, то девушка будет окончательно потеряна и никакое могущество не сможет освободить ее. Все, что было в ней чистое, доброе, человеческое, умрет и останется только то, чему лучше было бы умереть. Ведь тогда единственное доброе дело, которое я смогу сделать для нее — это убить ее. Когда я думал о том, что эти чудовища могут сделать с ней ради собственного удовольствия, у меня чесались руки всадить ей меч в горло…

— Давай, давай, сделай это, идиот! — я увидел всплеск пламени в глазах человека-зверя. — Дай нам ее кровь, мы с радостью примем ее.

Я помимо своей воли смотрел на него. Он был очень похож на Рогатого. В каждом человеке смешано плохое и хорошее. Так, в изображении Рогатого было собрано все хорошее, а тот, что стоял передо мной, олицетворял все самое худшее, самое темное, самое отвратительное.

— Да, ты правильно думаешь, кретин. Ты мой, если я пожелаю этого, — и он сделал непристойный жест.

Огонь вспыхнул в моих чреслах. Дикое плотское желание охватило меня точно так же, как и в Черной Башне. Сорвать плащ — схватить девушку!.. Я так крепко сжал рукоять меча, что она впилась мне в руку. И эта боль отрезвила меня, я смог оторвать взгляд от чудовища.

Карга плела вокруг нас сеть своих заклинаний. Если мне повезет, то меня постигнет быстрая смерть, а Инну ждет гораздо более страшная судьба.

И тут во мне зашевелились силы, которые вошли в меня на кургане. Я мог принять их, или отвергнуть. Пришло время сделать выбор. И если я решу принять их, то мне нужно будет сделать это полностью. Но я человек. И как человек, я иду своим путем. Могу ли я позволить сделать себя орудием Могущества — Доброго или Злого? — ведь я тогда отдам все то, что делает меня собой.

Время… мне нужно время! Но времени не было. Я поднял голову, посмотрел на небо, на облака, сомкнувшиеся над нами. Как потолок тюремной камеры. Даже вся долина вокруг нас покрылась серой хмарью, затмившей зелень травы и листвы деревьев.

Я облизнул губы. Последний раз я почувствовал себя Эльроном, тем самым Эльроном, которым я был всегда. И затем я крикнул:

— Ха, Холла, Курноус!

Меня как будто стиснула могучая рука, кровь со страшной скоростью устремилась по жилам, кости затрещали под натиском могучих сил. Я закачался из стороны в сторону, как будто сильный ветер накинулся на меня. Но я устоял. Резкая боль пронзила мою голову. Я мог только думать о каком-то месте с огромным количеством закрытых дверей. И в эти двери кто-то ломился и изнутри и снаружи одновременно. Двери слетели с петель и то, что было за ними, освободилось.

Что я такое? Я этого теперь не мог сказать. Я слышал и видел такое, для чего человек даже не имел названия. Дикая боль постепенно уменьшалась. Сколько времени продолжалось это? Моему измученному естеству казалось, что прошли дни.