Мария Трещёва - Врата Бальдура

Девушки вбежали на бугорок противоположного берега и очутились перед изумлёнными друзьями. Равена с силой провела сестру вперёд, и та не удержалась на ногах, упала. Полудроу уже стояла лицом к мосту, ожидая врага. Гнолл выскочил на бугор огромным прыжком, и время для всей команды будто пошло в десятки раз медленней, давая возможность путешественникам рассмотреть их погибель до мельчайших подробностей. Зверь завис в воздухе над Равеной, и воительница замахнулась мечом, чтобы разрубить врага поперёк. Этот момент остался в её памяти навсегда. До этих пор её сердце никогда так не замирало. Меч начал свой путь к плоти монстра, гноллу оставалось жить какие-то считанные мгновения, но в этот момент Равена почувствовала ту самую вибрацию в рукояти. «Нет!» – Прохрипела полудроу, но руки по инерции продолжали путь. Имоен с ужасом в глазах смотрела, как рассыпается на мелкие частицы лезвие меча. Сверкающим звездопадом ссыпалось оно на землю, оставив невредимым врага. Сейчас он достанет до её драгоценной сестры, доделает то, что начал в крепости. Её Равены, её дорогой Равены не станет. Имоен закрыла глаза руками. Позади команды сверкнул розоватый свет, и гнолла поразили магические снаряды. Зверь всей массой повалился на воительницу. Джахейра обернулась: Дайнахейр сползала по дереву, теряя сознание.

– Минск, ты не говорил, что твоя подопечная – магесса! – Воскликнула друид.

– Дайнахейр – ведьма, очень сильная ведьма, – пожал плечами следопыт.

Халид столкнул с Равены ветерана, тот ещё пытался подняться, но полуэльф одним махом срубил его уродливую голову. Имоен подползла к названой сестре. Равена была без сознания. Из раны на шее больше не текла кровь, а кожа приобрела мертвенно-серый оттенок. Джахейра пощупала пульс подруги.

– Она жива, Имоен. Пока что, – попыталась успокоить девушку полуэльфийка. – Удивительно, но мы все живы. И если мы хотим остаться таковыми, нужно срочно убираться отсюда.

Наскоро соорудив носилки из веток и дорожных плащей, оставшиеся в силах уложили на них Дайнахейр и Равену. Идти было трудно. За себя говорили усталость и раны. Друзья должны были дойти до лагеря и принять дальнейшие решения.

Откуда-то донеслись до неё голоса. Они ворвались в окутавшее её забвение, преодолев липкие сети бреда. Голоса – женский и мужской – говорили почти шёпотом, чтобы не потревожить чей-то покой.

– Как ты думаешь: кто из них? – Грубоватый, но приятный женский голос дрожал от волнения.

– Я н-не хочу думать об этом сейчас.

– Но мы должны об этом подумать, ведь… – Стон боли прервал фразу.

– Н-не делай резких д-движений, – усталость и нежность соединились в голосе мужчины. – Тебе н-надо отдохнуть.

– Скажи мне свои подозрения, мне станет легче, – настаивала она.

Лёгкий вздох прервал мучительную паузу.

– Я тоже так думаю, – видно мужчина молча указал на того, кого они в чём-то подозревали. – Это очевидно.

– Очевидное н-не всегда верное. Время п-покажет, правы мы или нет. И когда эт-то случится…

Голоса всё удалялись, оставив её падать в пустоту, и чёрная дымка забытья снова окутала её.

Равена открыла глаза. Над ней нависал каменный неровный потолок. Она не чувствовала своего тела. Язык прилип к нёбу, в горле пересохло. Она облизала сухие губы и попыталась проглотить слюну.

– Я уж думала, нам придётся тащить тебя до Нашкеля!

Равена медленно повернула голову в сторону голоса. Рядом с ней сидела Джахейра и подготавливала повязки для перевязи.

– Как чувствуешь себя? – Поинтересовалась друид.

– Я не чувствую себя вовсе, – в охрипшем голосе полудроу не сразу узнала свой собственный. – Пить хочется.

Джахейра поднесла к губам подруги бурдюк с водой и помогла напиться. Воительница приподнялась на локтях и обвела глазами вокруг. Они были в просторной пещере. Где-то шумел прибой. Равена боялась пошевелиться, она заметила, что её спутница сильно припадает на ногу, а бедро её было перетянуто тугой повязкой. Девушка вспомнила бой, и голова закружилась. Она зажмурила глаза и снова опустилась на своё ложе. Она видела трупы гноллов и свои руки, испачканные в крови. Она чувствовала когтистую лапу гнолла-ветерана на своей шее. Она слышала его хрип и плач Имоен. Имоен! Равена вскочила. Боль прострелила тело, в глазах потемнело, и пол ушёл из-под ног.

– Тихо, тихо! – Поймала её Джахейра. – Куда ты собралась так резко?

– Имоен… – Девушка пыталась совладать с собой. – Где она? Она жива?

– С ней всё хорошо. Успокойся!

– А Халид? – Темнота, наконец, спала с глаз полудроу.

– Он отделался несколькими не очень серьёзными ранами.

– А Минск?

– Равена, мы все живы! Хотя Дайнахейр очнулась не многим раньше тебя.

– Мы спасли её? У нас всё получилось?

– Не верится? – Усмехнулась полуэльфийка. – Мне тоже долго не верилось. Однако, что случилось там с вами: с тобой и Имоен. Мы уж потеряли было надежду спасти вас.

– Неужели Имоен смогла удержаться и не рассказать вам ничего?

– Она сообщила, что пока ты не очнёшься, будет молчать. Расскажет всё только с тобой на пару.

– И настаиваю на своём решении. Ведь я и сама знаю только часть произошедшего, – голос названой сестры зазвенел с другой стороны.

Равена резко обернулась к ней. Новая волна боли накрыла её, пронзив левое плечо, шею и челюсть. Девушка машинально схватилась рукой за больное место. Её обдало потом. Что это? Грубые рубцы тянулись от ключицы к щеке. Она провела чуткими кончиками пальцев по ним. Раз… Два… Три… Четыре жутких шрама – след от когтей – остались, как напоминание о битве в Крепости Гноллов. Равена взглянула на друида, и та опустила глаза.

– Прости, моих сил оказалось не достаточно, пришлось шить. Надо было подождать немного, собрать силы, но… – Джахейра принялась вдруг оправдываться. – Но я боялась, что будет поздно.

– Перестань! – Резче, чем надо было оборвала её полудроу. – Ты была истощена после битвы. Я жива (и в этом твоя заслуга, не сомневаюсь), и это главное.

Полуэльфийка благодарно улыбнулась.

– И когда они заживут? – Поинтересовалась воительница.

– Через неделю-другую, если лечить обычными средствами. Я ускоряю процесс заживления, но надо было сразу использовать заклинания, чтобы шрамов не осталось.

– Лучше бы себя залечила до конца, – снова укорила друида Равена. – Значит, шрамы останутся?

– Может, священники смогут чего-нибудь сделать? – Встряла в разговор Имоен. Она хотела кинуться названой сестре на шею, обнять её, но боялась сделать ей больно, поэтому просто гладила её по здоровому плечу. – Ты что-нибудь хочешь, сестрёнка?

– Поесть бы. Я голодна, как ворг! – Равена сморщилась от боли – растревоженные раны дёргало.

– Ещё бы! Ты же не ела три дня! – Усмехнулась Имоен.