Анфиса Кохинор - Пета бяху или по миру наугад

Но Эрик не заплакал. Юлька не знала, что он видит, посматривая на неё, но его губы каждый раз сжимались в тонкую полоску, а лицо становилось решительным и упрямым. Возможно, он наконец-то разглядел в ней обычную женщину, всеми силами пытающуюся выжить, и старался вести себя соответственно. "Молодчина! Я начинаю гордиться знакомством с тобой, Эрик! Жаль, не могу сказать тебе это прямо сейчас". Джунгли, как выяснилось, были не лучшим местом для бесед. Стоило открыть рот, и в него тут же попадала какая-нибудь дрянь - мошка или непонятного происхождения лист. "И как только мы пробираемся сквозь эту жуть без топоров и мачете? На одном упрямстве едем. Да уж…"

Несколько часов кряду беглецы тащились по джунглям, а места для стоянки всё не просматривалось. Юльке стало казаться, что идти придётся до тех пор, пока не оставят силы, потому что добровольно усесться, а тем более улечься на мокрую, гниловатую листву она не согласилась бы ни за какие коврижки. Череп заполонила свинцовая тяжесть, куртка и джемпер оттягивали руку так, словно девушка тащила мешок картошки, а сумочка била по левому боку, как возненавидевший слабый пол боксёр. И вдруг лес изменился. Сразу! Юлька поняла это, когда внезапно отпала необходимость беспрерывно размахивать свободной рукой, раздирая сплетённые между собой листья. Она остановилась от неожиданности, кое-как протёрла глаза и обнаружила, что малахитовая беспутица преобразилась. Деревья стали выше и толще, подлесок уже не был так густ, а, значит, они смогут без труда идти через него. Лиственный свод над головами тоже перестал напоминать монолит, кое-где сквозь густые кроны просвечивало ясное голубое небо. Юля задрала голову, наслаждаясь передышкой и впитывая глазами упоительную, ни с чем не сравнимую небесную лазурь, и едва не завыла в голос: метрах в десяти от земли с древа свисали спелые банановые гроздья. Какое издевательство!

Юля попыталась сосчитать, сколько часов назад ела, но разницы во времени между своим и чужим миром она не знала, и пришлось ограничиться собственными ощущениями, а, судя потому, что, несмотря на зверскую усталость и боязнь высоты, нестерпимо хотелось забраться на дерево, голодала она уже больше суток. "И если ничего не придумаю, буду голодать дальше! - Девушка повернулась к Эрику: мальчишка, тяжело дыша, прислонился к дереву и ждал дальнейшей команды. - Я не против, буду командиром отряда, но пусть только попробует обозвать меня госпожой - обижусь!.. Если, конечно, сил хватит".

- Привал, - вздохнув, сказала Юля. - Дальше сегодня не пойдём. Надеюсь, твой хозяин ленивое и осторожное существо, и заречётся по джунглям лазать.

- Для этого он наймёт охотников, - вяло произнёс Эрик и сполз на землю.

"А вот это уже полный капут!" - кисло подумала девушка, расстелила на траве куртку и усадила на неё парнишку. Эрик поблагодарил её слабой улыбкой, прислонился спиной к дереву и закрыл глаза. Через минуту он уже спал. Видно, живя в рабстве, привык обходиться без обеда. А вот Юля, нежная московская барышня, нет. Бросив джемпер на землю, она села рядом со спящим мальчишкой и порылась в сумочке. Ничего, только сигареты, а курить на голодный желудок Юлька терпеть не могла. Она подняла голову и враждебно посмотрела на сочные, ровно-жёлтые бананы: "Теперь я знаю, что такое пытки!"

Бананы висели высоко, но ошалевшая от голода землянка с каждой минутой всё острее ощущала исходящий от них аромат. Он заволакивал разум, лишая всего цивилизованного и человеческого. Наверное, Юля предприняла бы тщетную попытку добросить палку до вожделенных фруктов или попробовала бы залезть на дерево, но после долгого перехода руки и ноги нещадно ныли, а спину ломило. "Зря я не занималась спортом, - со злой обречённостью подумала она. - Вот умела бы лазать по канату, так и на дерево забралась бы без особого труда. И плевать, что оно метров десять".

Юля всё-таки закурила. Но вместо того, чтобы успокоиться, разозлилась ещё больше. История с "висит груша, нельзя скушать" выводила её из себя. Девушка даже обещание себе дала, что, если вернётся домой, никогда больше не выйдет на улицу без термоса, спичек, соли и минимального запаса продуктов. Да, звучало глупо. Но и разумно, в свете её нынешнего положения. Развивая приятную мысль, Юлька начала представлять, как купит себе огромную сумку с множеством глубоких вместительных отделений, как разложит в них хлеб, масло, сыр, колбасу… Желудок протестующе зарычал, и девушка мужественно изгнала мысли о еде.

Эрик спал, а Юля сидела рядом и тихо ему завидовала. Ей-то в этом зелёном аду было никак не заснуть. И, самое ужасное, неизвестно, сколько дней им предстояло брести по джунглям. Смогут ли они добраться до людей, да и что будет, когда доберутся? Девушка сорвала свисавший над головой лист и повертела его в руках. "Может пожевать? А вдруг ядовитый? - Юля вдруг увидела себя скорчившейся на земле, медленно и болезненно отдающей концы, и отшвырнула лист в сторону: - Всё! Пора делать глупости!" Ноги держали плохо, но землянка заставила себя подняться и подойти к банановому дереву. Она провела ладонью по грубой рифлёной коре и словно с цепи сорвалась - вцепилась в ствол и стала остервенело раскачивать дерево. Хорошо, что Юлька не видела себя со стороны, иначе бы ужаснулась, узрев, с какой жуткой амплитудой ходит из стороны в сторону дерево. И откуда только силы взялись? Минуту назад, казалось, руки поднять не сможет.

Бананы держались крепко. Девушке понадобилось несколько долгих минут, прежде чем пара гроздей сдалась и ухнула на землю с многометровой высоты. "М-да… Товарного вида, как ни бывало", - с досадой подумала Юля и рыкнула:

- Плевать! - Вытерев руки о влажные джинсы, она отделила от малопривлекательной кучи кусочек бледно-жёлтой, почти не вымазанной в земле мякоти и сунула в рот. Блаженство! Какие там омары и утки по-пекински. Вот оно, лучшее блюдо на Земле! И не на Земле тоже.

Смолотив штук пять бананов, девушка немного пришла в себя и вспомнила о том, что бог велел делиться. Сорвав с дерева большой глянцевый лист, она выложила на него приличную кучку банановой мякоти и разбудила Эрика. Сначала мальчишка не хотел просыпаться, но, когда Юля поднесла импровизированное блюдо к его носу, мигом открыл глаза и, как одержимый, накинулся на угощенье. Юля с удовольствием наблюдала за его трапезой: "Ещё бы! Я ухитрилась добыть нам еды. Можно и погордиться немножко".

- Спасибо! - проглотив последний кусок, поблагодарил Эрик.

Он смотрел на девушку так, словно она лично испекла для него именинный торт с кремовыми розами и кучей праздничных свечей. Впрочем, готовят ли в Главерне именинные торты, Юля не знала. "Опять меня куда-то несёт. Хватит идиотничать, Юлька! Лучше сделай что-нибудь полезное! - отругала себя землянка. - Например, поговори с Эриком. А что? Отличная идея!" И, мысленно воззвав к своему неустойчивому разуму и умоляя его немного постоять на месте и позволить задать необходимые вопросы, Юля пристроилась на куртку рядом с парнишкой и спросила: