Анфиса Кохинор - Пета бяху или по миру наугад

- Так я и знала… - Юлька положила ложку рядом с "шайбой", захлопнула коробочку и вернула её Эрику: - Спасибо, я сыта.

Мальчишка отправился к лошади Тельвара, чтобы убрать "фастфуд" в седельную сумку, а Горр, последний раз зыркнув на мага, развернул девушку к себе и озадаченно взглянул ей в лицо:

- В чём дело?

- Я представила себе берола.

- И что?

- Он зелёный, пупырчатый и плохо пахнет.

Несколько секунд тангир очумело таращился на землянку, а потом расхохотался, согнувшись и уткнувшись ей в ключицу. Хором с ним заржал арентийский маг. Юлька покраснела, то ли от досады, то ли от возбуждения, ибо от жаркого дыхания тангира по спине потекла неторопливая река мурашек.

- Это всё моё больное воображение, - попыталась оправдаться она, - как вспомню, что в другом мире оказалась, так вздрогну. И слово себе дала, что не буду задумывать, что и как у вас готовят, а тут Эрик с пояснениями.

Горр отсмеялся, вытер пальцами выступившие в уголках глаз слезинки и с умилением посмотрел на Юлю:

- Берол это разновидность оленя, отличается от прочих сородичей сравнительно небольшими рогами и обязательной рыжей полосой на морде, а тиземская капуста…

- Не надо!

- Почему?

Юлька отвела взгляд от изумлённого лица тангира и вздохнула:

- Я не хочу обсуждать местную флору и фауну. Я вообще обсуждать Аренту не хочу. То есть, не совсем, конечно. Мне важно знать, как здесь общество устроено, чтобы выжить, но подробностей знать не желаю.

- Это неправильно, Юля, - вставил своё слово Шайлэ, но девушка протестующе взмахнула руками:

- Не продолжай! У меня и без того голова пухнет от неразрешимых вопросов.

- Так задай их! Чего ты боишься?

Юлька скривилась, словно откусила приличный кусок лимона:

- Мне кажется, если я расслаблюсь, приму случившееся, как данность, и начну, так сказать, обживаться, то никогда не вернусь домой. А там родители, там Светка. Как я без них?

Неожиданно для себя, Юля всхлипнула, и обжигающе горячие слёзы хлынули по её щекам. Девушка попыталась утереть их закутанной в шёлк ладонью и почти не удивилась, обнаружив, что слёзы у неё теперь не прозрачные, а молочно-голубые. "Хорошо хоть пятен на одежде не оставляют", - отрешённо подумала она и вздрогнула от громкого возгласа мага:

- Это невозможно! Они вымерли почти тысячу лет назад!

- Кто? - испуганно спросила землянка, и тангир услужливо пояснил:

- Гианы, лесные вампиры.

- А причём здесь я?

- Внешне гианы могли выглядеть так, как пожелают. Чаще всего они принимали облик людей или эльфов. И только слёзы выдавали их.

Юлька ошеломлённо посмотрела на свою ладонь, где дрожала и тускло мерцала молочно-синяя капля, что-то неразборчиво пробормотала и сжала пальцы в кулак:

- Всё! Больше ничего не говори! С меня хватит!

- Подожди, - запротестовал Шайлэ. - Я кое-что понял, позволь мне объяснить.

- Не сейчас! Мы собирались ехать в столицу? Так поехали! Помоги мне взобраться на коня, Горр.

Но маг не собирался отступать. Он шагнул вперёд, положил руку на плечо тангира и настойчиво проговорил:

- Ты должен объяснить ей, как это важно. Она не может разгуливать по нашему миру и не осознавать ответственности за свой дар.

- Хватит, я сказала! - завопила Юлька и мелко задрожала.

Многоцветные волосы зашевелились, словно очнувшиеся от сна змеи, кожа вспыхнула и засветилась, что было прекрасно видно даже сквозь плотную ткань сатавара, а бегущие по щекам слёзы приобрели угрожающе красный оттенок.

- Тише, милая. - Горр прижал девушку к себе, успокаивающе погладил её по спине и вперил бешеный взгляд в лицо мага: - Слушай, вящий, ты по-хорошему заткнёшься или тебе помочь?! Видишь, что натворил?!

- Вящий?

Истошный вскрик Эрика хлёстко ударил по ушам, мгновенно приведя Юльку в чувства. Она оттолкнула тангира и ринулась к мальчишке, путаясь в шёлковых складках и рискуя свернуть себе шею. Схватила за руку, встала плечом к плечу и исподлобья взглянула на мага и тангира:

- У вас ровно минута, чтобы объяснить, что здесь происходит, а потом… Потом я за себя не ручаюсь!

И в подтверждение своих слов девушка зашипела и оскалилась, демонстрируя острые вампирские клыки.

Холодный ветер ласкал и ерошил чёрные, радужные перья, поддерживал и обнимал, словно заботливый отец. В вышине, над снежными пиками гор, яркой многоваттной лампочкой пылал золотой солнечный шар. Широкие прямые лучи, будто сказочные мечи, взрезали пышные голубовато-серые облака и растекались по крутым склонам, даря тепло и свет неприхотливой горной растительности. Опьянённая эйфорией свободного полёта Светлана неслась, широко раскинув мощные крылья, и улыбалась, хотя её немного загнутый и твёрдый как воронёная сталь клюв был совершенно не предназначен для улыбки. Однако такие мелочи не волновали девушку - душа ликовала, и этого было достаточно, чтобы чувствовать себя счастливой. Острые пики гор неумолимо приближались. Лёгкость и блаженство первых минут полёта плавно сходили на нет, и где-то глубоко внутри шевельнулся и слабо завозился крошечный, едва народившийся червячок тревоги. Света хотела замедлить стремительный полёт, но ветер, ещё минуту назад ласковый родитель, внезапно оказался жестким и строгим конвоиром, который крепко держал пленницу, не давая свернуть с выбранного курса.

Из горла вырвался отчаянный гортанный крик, сердце тревожно забилось - радость свободного полёта обернулась тяжёлыми кандалами неволи. Чудное утро потеряло своё очарование, острые пики в белоснежных искрящихся мантиях потускнели, облака сгустились, окрасившись в зловещий тёмно-сизый цвет и лишив горы животворного света. В воздухе закружились мелкие снежинки, предвестницы грядущей бури, и Светлану охватила паника. С ужасающей ясностью она представила, как раненой птицей кувыркается в безжалостном яростном вихре, падает на острые камни и катится вниз, отмечая свой путь грязными окровавленными перьями. Тело прошила автоматная очередь боли, в глазах потемнело, и тут прогремел взрыв. Мощная воздушная волна подхватила Светку и с чудовищной силой отбросила прочь. Последним, что почувствовала землянка, был удар, правда, неожиданно мягкий, словно она упала на пружинистый, упругий матрас. "Как во сне, - отрешенно подумала девушка, - летишь с высоты и просыпаешься в постели". Отчего-то сравнение показалось необычайно забавным, и Света улыбнулась, представив, что сейчас откроет глаза, увидит белый потолок своей комнаты, услышит требовательный кошачий мяв, выберется из-под тёплого одеяла и прямо в ночнушке отправится на кухню - кормить проголодавшихся за ночь кошек…

- Тебе так хочется вернуться в своё убогое жилище?