Кира Тигрис - Последняя сказка2

Новенький чип, стоящий в голове у паренька содержал колоссальный по современным меркам объем информации – о всех типах отходов, о карте тысяч космических свалок, универсальный международный язык, знания о законах и титулах, о правах и обязанностях.

Но, увы, ни слова о доброте и справедливости! О том, что такое любовь и дружба, честь и сострадание Двадцатый не узнает никогда до последнего своего дня, когда он, как и миллионы других, будет утилизирован, словно мусор.

Увы, эти уроки он должен брать у самой жизни, превратившейся для него в вечный бесконечный экзамен, жестокий и суровый.

Жизнь привыкла постоянно спрашивать, и, при этом, совершенно не давать советов. И, вот, свой самый первый серьезный урок Двадцатый получил прямо здесь, в космосе, среди звезд.

– Входящий вызов! – объявила система, и тут же безо всякого согласия своего юного капитана на экране появился лысый мужчина средних лет, одетый в зеленую униформу, у него хватало заработка, чтоб совсем отказаться от солнечной батареи в виде волос, – вызывает Господин Сорок Седьмой!

– Двадцатый! Где тебя носит?! – раздраженно закричал лысый, его холодные голубые глаза сверкали злобой ярче звезд, – вернись на базу С4, ты должен утилизировать три контейнера!

– Я..да, господин Сорок Седьмой! – промямлил паренек, виновато отводя глаза в сторону, он плохо умел врать, – я сейчас буду!

– Разворачивайся немедленно, ошибка системы, или я тебя утилизирую! Ты сегодня оштрафован на сто баллов! – хрипел его начальник, – и сбавь скорость! Ты..

Экран внезапно потух и растворился в воздухе – Двадцатый первый раз в своей недолгой жизни оборвал связь без разрешения. Но вместо того, чтобы развернуться к Земле, он надел большой разноцветный шлем, первый раз чувствуя себя таким беспомощным и уязвимым, и велел системе увеличить скорость вдвое.

Шлем был не простой – словно шапка-невидимка, он блокировал сигнал о местонахождении Двадцатого, исходящий из датчика в чипе, установленного у него в голове. Сорок Седьмой был в бешенстве, такого еще никогда не было – с его карты исчезла точка, показывающая положение одного из его подчиненных, которому, вдобавок, он теперь не мог дозвониться.

Вот и все – парень сжег последний мост, соединяющий его с Землей – теперь у него нет работы, через пару секунд на него будет объявлена охота на поражение, и за побег он, скорее всего, заплатит жизнью. У него заберут корабль, вытащат чип, после чего полностью сотрут память. Если только он выиграет гонку, не разобьется и выживет без воды и топлива – в этом случае он сможет заплатить штраф и выкупить свою свободу. Невидимые электронные баллы сегодня решали все.

В каюте раздался громкий треск – система зафиксировала поступление сигнала SOS, где-то совсем недалеко. На экране, где только что мерцала карта звездного неба появился мальчишка, примерно одного возраста с Двадцатым, его юное лицо с ярко малиновыми волосами и наивными голубыми глазами, было сильно искажено отчаянием и ужасом.

– Двадцатый! Притормози! – молил очередной участник гонки, глаза лихорадочно бегали по экрану, – у меня кончается кислород! Одолжи мне пару литров!

– Третий, ты о чем думал раньше? – следовал ответ, – я на четверть минуты впереди тебя!

– Сбрось скорость, брат! Потом я дам тебе фору!

– Брат?

– Да, брат! – повторил Третий, – мы из одного инкубатора! Я старше тебя всего на четыре часа!

У Двадцатого на лбу выступил холодный пот, и хоть он понятия не имел, что значит это «волшебное слово», но шепотом приказал Максу сбросить скорость.

Роковая непоправимая ошибка – его маленький корабль ощутил сильнейший толчок и бешено закрутился в пространстве вокруг своей оси – Третий и не думал останавливаться, он лишь резко ускорился, сбив с курса впереди идущий корабль соперника.

– Прощай, неудачник! – громко смеялся на экране жестокий «брат», только что продавший душу за невидимые баллы, – тебе никогда не быть первым! Ты будешь вечно возить мусор, ошибка системы!

Двадцатый стиснул зубы от боли и обиды – эта ошибка стоила ему жизни, теперь он не придет к финишу даже в тройке лидеров. Первый раз в жизни он плакал, зажавшись в кресло и глядя сквозь слезы, как мимо проносились сотни светящихся точек – все корабли соперников были теперь впереди! Гонка кончена, собственно, как и жизнь... Зря волнуется система, тщетно пытаясь выровнять курс, через пару часов у нее будет новый капитан.

Двадцатый снял шлем, по щекам побежали соленые ручьи, он опустил руки, позволяя инерции все дальше и дальше уносить свой корабль в неизвестном направлении.

– Капитан! Мы сбились с курса! – даже металлический голос Макса был взволнован, – я не могу стабилизировать положение!

– Какая разница, Макс? – буркнул Двадцатый, – отдыхай! Нам некуда больше спешить! Никто нигде не ждет, ничто нигде не держит!

Внезапно его скорость возросла в десятки раз, какая-то неведомая сила, словно океан щепку, манила маленький корабль к себе. Сердце Двадцатого бешено заколотилось, во рту пересохло – он вдруг понял, что, быть может, все его проблемы решаемы, кроме той, что сейчас он попал в поле сильнейшей гравитации и его корабль несется на чудовищной скорости к неизвестной светящейся туманности.

– Макс, разверни корабль! – закричал он, очнувшись.

– Невозможно, капитан!

– Включи полную скорость!

– Невозможно, капитан!

– Я хочу жить! – задыхался Двадцатый, его руки нервно бегали по панели управления, – хотя бы пару часов...

– Невозможно, капитан!

Последнее, что он видел, была яркая вспышка света, затем что-то больно ударило его по голове, в глазах заплясали звезды сразу всех галактик, и паренек потерял сознание.

Очнулся он от удушья, в кабине было очень жарко, душно и темно – система жизнеобеспечения находилась на последнем издыхании. Двадцатый закашлялся и в кромешной тьме принялся себя ощупывать – вроде цел, только порваны ремни безопасности и справа на лбу огромная шишка.

– Макс! – позвал он шепотом, вглядываясь в темноту, на искореженной панели мерцала пара лампочек, – Макс... где мы?

– Неизвестная планета, капитан... – прохрипела система, растягивая слова, – аккумулятор на нуле, мы не смогли преодолеть гравитацию...

– Мы утилизированы? – спросил Двадцатый испуганным шепотом, подразумевая «мы мертвы».

– Нет еще... Ты жив, а у меня села батарея, – голос системы становился все тише и тише, – снаружи обнаружена атмосфера с избытком кислорода, но пригодна для дыхания, и масса биологических веществ... Возможно... жизнь... есть...

Это были последние слова Макса, после чего система затихла до следующей минимальной зарядки аккумулятора – то есть до лучших времен.