Алина Жигулина - Гадалка. Карта Смерти

Но одно дело — обращенный, и совсем другое — истинный оборотень. За все время нашего знакомства с Тенлой тот убедил меня в том, что это совершенно разная нечисть. Сверхслух, гипноз, поразительная способность к регенерации — и ведь это только начало списка всех «особенностей».

Жуя теплую картошку, не забыв при этом щедро посыпать ее солью, я вспомнила про вчерашний расклад, сделанный Тенле. Любовью там и не пахло, но невеста вела себя так, будто бы Тенла действительно был ее возлюбленным. Может, дело не в любви, а в другом? Я что-то не понимаю?

Тонра и Тенла. Интересно, истинные оборотни всегда так похоже называют детей, которые в будущем должны вступить в брак? Руны «тонра» я не помнила, хотя по аналогии с «тенлой» она должна была быть. Хотя я, скорее всего, просто ее не знаю. Какая-нибудь малоиспользуемая руна и, судя по произношению, не лефийская и не тардонская.

Входная дверь хлопнула, и на пороге возникла Тонра. Изрядно присмиревшая, на ее лице даже сверкала улыбка. Не к добру.

— Ты извини меня, хорошо? — села она за стол и посмотрела на меня.

— Хорошо, — холодно ответила я.

— Я правда не знала, что ты тут не потому… ну, ты поняла.

— Ага.

— Ты сердишься?

— Нет.

— Я же вижу, ты сердишься! Прости меня, пожалуйста!

Я посмотрела в кристально-чистые глаза Тонры и губы невольно растянулись в улыбке. Все-таки эти оборотни могут воздействовать не только на животных, но и на людей.

— Ладно, я тебя прощаю. Но передай Тенле, что теперь к оставшимся четырем дням бани прибавятся еще два.

Девушка непонимающе захлопала глазами. Усмехнувшись, я встала и пошла к себе в спальню.

Роман Сины так и валялся на комоде недочитанным, хотя до конца осталось удручающе мало страниц. Завалившись на кровать, я раскрыла книгу и снова погрузилась в увлекательные похождения дочери баронессы. Главная героиня, видимо, поставила перед собой цель осчастливить все королевство, причем не только мужскую часть, но и женскую. На этот раз у нее в спальне оказалась молоденькая служанка. Покраснев и пролистнув страницы с откровенной сценой, я впала в ступор. На вдохновенной фразе героини «Теперь мы всегда будем с тобой, моя милая!» книга кончалась.

— Черт бы побрал эти романы, — сказала я вслух и зашвырнула книжку в дальний угол.

— Я слышала стук. Ты снова сердишься на меня? — входя, спросила Тонра.

— Оборотней что, совсем не учат манерам? — возмутилась я. — Я бы попросила тебя стучать перед тем, как войти.

— Извини. Что-то случилось?

— Да нет. Вот, книжку дочитала, а она с… м-м… плохим концом.

— Вот эта, что ли? — оборотниха подобрала книгу и прочитала название: — «Пылкие сердца».

— Она самая, — вздохнула я. — Эротический роман.

— И что там за плохой конец? Все умерли?

— Да нет, как раз наоборот…

— Ух, ты! А можно я возьму почитать?

— Бери насовсем, — разрешила я. — Мне ее тоже подарили.

— Спасибо! — уткнувшись в первую страницу, Тонра вышла.

Делать снова стало нечего. Полежав на кровати, я подумала и вышла на крыльцо. Там на ступенях как раз сидел Тенла и рассеяно смотрел куда-то вдаль.

— Странная эта твоя Тонра, — сказала я, сев рядом.

Оборотень вздрогнул.

— Почему странная? — спросил он.

— То с кинжалом на меня кидается, то прощения чуть ли ни на коленях просит, — пояснила я.

— А-а… Она думала, что ты очередная моя… э-э… девушка. А месяц назад у нас был первый ритуал супружества, что-то вроде второй помолвки, после которой я обещал ей больше не… не заглядываться на других женщин, — сбиваясь, сказал Тенла. — Я потом все ей объяснил про тебя, про некроманта рассказал.

— Я надеюсь, она больше не будет на меня кидаться?

— Нет, — усмехнулся оборотень.

— Вот и хорошо. Пока недельку перекантуюсь у тебя, а дальше видно будет. Может, некромантку к тому времени поймают.

— Ты в это веришь?

— Ну надо же мне хоть во что-то верить.

— Я думаю, твоя мать права, — подумав, сказал Тенла. — Тебе надо ехать куда-нибудь подальше от центральной части Лефии. В тот же Приогон.

— Ты меня гонишь? — улыбнулась я.

— Нет, но ты не можешь сидеть здесь вечно. Рано или поздно кто-нибудь заметит твое сходство с преступницей.

— Ты видел плакат? За такую некромантку могут принять разве что тебя в волчьем обличье!

— Но такие плакаты не везде. Как я понял, тот маг в «Пивомании» знает о твоем сходстве с некроманткой?

— Знает, — кивнула я. — Но он также знает, что это всего лишь сходство.

— Но другие нет.

— Я больше не буду ходить по многолюдным заведениям.

— Это не решит проблему.

— Но все-таки…

Тенла беспомощно развел руками. Переубедить меня сейчас не могла бы даже мама.

— Ой, вы тут сидите? А я-то думаю, не слышно вас, — выскочила на крыльцо Тонра, размахивая романом. — Итиль, книжка просто потрясающая! Я оторваться не могу! Там совсем плохой конец, да?

— Я бы не сказала, что плохой, — хмыкнула я. — Но конюху и графу ничего не светит.

— Да? Ой, так жаль, — огорчилась Тон. — Они такие симпатичные!

— Откуда ты знаешь, что симпатичные? — спросил оборотень. — Видела их, что ли?

— Нет, но в книге они описаны красивыми! — выпалила Тонра. — Вот: «Джер был сексуальным и брутальным. Его тело было бронзовым от загара, а черные жесткие волосы ниспадали до лопаток. Аристократическое лицо было излишне самоуверенным, но красивым. Риша таяла на кровати, пока он снимал с себя…» Ой, это уже не то…

Я хихикнула, а Тенла отобрал у будущей жены книгу. Пролистнув пару страниц, он буркнул:

— Ужас, как ты такое можешь читать?

— Мне нравится! Отдай!

— Потом отдам, — уткнувшись в книгу, оборотень зашел в дом.

Тонра рванула за ним. Я осталась сидеть на крыльце одна, что было только к лучшему. Надо хорошенько подумать над тем, что делать дальше. Тенла прав — я не могу сидеть здесь вечно.

Подул ветер, первые капли тяжело бухнулись мне на макушку. Я вздрогнула и пересела под козырек крыльца. Здесь дождь меня не достанет. Зато остальные — легко…

Небо плакало тяжелыми слезами, превращая пыль в грязь, обмывая дороги, заставляя людей кутаться в плащи, натягивать на головы капюшоны. А я все сидела на крыльце из теплого ясеня, дрожа от холода, и так не могла придумать, что мне делать дальше.

Следующие дни были на редкость однообразными. Готовка, прогулки по саду — не слишком длинные, ибо осенняя непогодица разошлась не на шутку, не давая как следует поцвести бабьему лету. Тонра оказалась девушкой милой, разве что слишком эмоциональной. Она была моей ровесницей, в прошлом месяце ей исполнилось двадцать два года. Общие темы находились легко и целыми днями мы только и делали, что болтали без умолку. Тенлу она любила, но не пылкой страстью пятнадцатилетней девчонки, а по-сестрински. И заботилась она о нем как сестра.