Елена Звездная - Киран 3 Укротитель для пантеры

Стою шокированная. Осознание медленно накрывает волной негодования и паники… В то время как вторая часть сознания уже просчитывает схему схватки… Именно просчитывает, со всеми вероятностями. У меня перед глазами уже схемы боя, перемещения нашей троицы в момент сражения и действия, которые могут принести победу. Правда одна мысль очень сильно тревожила — у этого воина тоже есть тень, значит такие же картинки возможных вероятностей его мозг так же сейчас активно составляет. Бракованный навигатор!

Но тут мама перестала держать паузу и задала глупейший вопрос:

— По какому праву?!

Воин медленно, как-то прям слишком медленно, протянул руку, осторожно обхватил запястье правой мамулиной руки, и так же медленно собственно владелице и продемонстрировал. Я даже не сразу сообразила, о чем он. Потом вспомнила — браслет! Его нет, значит женщина свободная и без защиты. Он ей просто продемонстрировал, что его в его праве ничего не останавливает. Жаль, я в тот миг выражения мамы не видела.

А затем воин отпустил ее руку, и с какой-то злорадной торжественностью начал говорить:

— Киара МакЭдл, властью меча и света…

Дальше произошло невероятное. Мамина ручка, та самая правая, которую только что подвергали принудительной демонстрации, метнулась к воину и накрыла его губы, заставляя умолкнуть. И пока воин пытался сообразить, для чего это ей требуется, мама, не менее торжественно и значительно более злорадно, произнесла:

— Гарданг Таргар, властью меча и света, ты мой!

От удивления, я попросту шлепнулась обратно в воду. Там сидеть и осталась. Воин же отреагировал побагровением, причем явно от гнева. Но сказать ничего не успел — мама демонстративно обхватила запястье его правой руки, чуть приподняла, демонстрируя, что там так же нет никакого браслета… и плевать что воинам он не полагается.

— Да-да, — злорадно протянула мамочка. — Очень непредусмотрительно было с твоей стороны, отправляться на прогулку без поручителей и охраны. И кстати, — она отпустила запястье воина и нежно провела по его обнаженной груди, — потрудись прикрывать свое тело. Мне не слишком импонирует мысль, что на МОЕГО мужчину пялятся всякие.

Воин в лице изменился.

Но маму уже понесло:

— Кира, живо из воды! — выглядела мамуля грозно и даже очень, но я-то ее знала.

И в отличие от воина видела и нервозность, которую пытались скрыть за быстрыми резкими движениями, и страх, который видимо сама мама замечать не желала. А потому и из воды быстренько вылезла, и к маме подошла, и даже начала куртку снимать.

— Отвернись! — приказала мамуля своему воину, и тут же почти просительно. — Не смущай мне ребенка, пожалуйста.

И он отвернулся, правда весь вид Гарданга был словно памятником негодующей обиды и сплошного непонимания.

Достав из рюкзака запакованные свертки, мама передала один мне, второй начала стремительно распаковывать. В свертках оказалось белье, одежда по иристанским традициям, то есть мешок прямоугольный и платки поверх него, и обувь. Мамина предусмотрительность радовала, как и всегда. Но вот мамин испуганный, какой-то загнанный взгляд мне не понравился.

— Маам, — протянула я, переобуваясь в бежевую обувку, — ты как?

Она испуганно взглянула на меня, затем на широкую и возмущенную спину Гарданга, а после опять на меня.

— Знаешь, Кирюш, — подвязывая платок на плечах, прошептала мама, — отсюда всего метров сто пятьдесят до тайного хода эйтн, но…

— Но что? — изумленно шепчу я.

— Как я его теперь оставлю? — прошептала мама.

Я едва сдержала смешок, после чего предельно серьезно ответила:

— Да, мам. Теперь, как честная женщина, ты просто обязана на нем жениться!

Недовольный взгляд зеленных глаз и едва слышное:

— Кто меня за язык дернул!

Я уж поязвить хотела, как увидела очень нехороший жест — Гартанг приложил два пальца к шее, а это могло означать только одно:

— Мааам, — напряженно произнесла я, — бежим! Моральные терзания оставь на потом!

Но не успела я перекинуть рюкзак за спину, как стало ясно — побег нам только снился.

— Женщина, — нарисовавшийся прямо перед нами Гартанг, чуть склонился к маме, — остановись!

Как он это провернул не могли понять ни я, ни мама. Только что стоял за нашими спинами метрах в двадцати и вдруг очутился перед нами. Но это не все — два пальца все еще находились на его шее, значит, общения с некоторыми блондинистыми воинами он не прекращал.

Но тут мама приступила к решительным действиям. Гордо вскинув голову, она предельно вежливо спросила:

— А не пошел бы ты, мужчина?

На это двухметровое чудовище в ответ задалось вопросом:

— Куда?

— В Каарду! — прошипела мама, застегивая рюкзак и забрасывая его за спину.

В общем, кажется, будем прорываться с боем. И мама уже явно готовилась нанести удар, как вдруг случилось невероятное — воин улыбнулся. Широко так, даже как-то радостно, и абсолютно обезоруживающе. То есть мама даже руки опустила, заворожено глядя на это. А потом Гарданг неожиданно нежно произнес:

— Я согласен, — и убрал руку от шеи.

— Что?! — не поняла мама.

— Я согласен быть твоим мужем, — невозмутимо ответил глава клана Таргар.

Результат его слов — сам воин стоит и улыбается, довольный такой, мама в шоке, у нее челюсть отпала и рот от этого приоткрытый, а вот я начинаю злиться. Нет, ну я все понимаю, вот только поведение сего объекта повышенной сексуальной агрессии, я про воина, подозрительно мне что-то напоминает. И как результат я сорвалась:

— Маам, рот закрой, это раз. Гарданг сейчас врет, причем нагло, это два. И последнее — мы бежать сегодня будем, или как?!

В ответ мне растерянное:

— Нет…

Мама опять в ступоре! У этого довольная ухмылка только ширится! Ну это уже ни в какие ворота!

Я схватила маму за руку и потянула за собой, она не упиралась, но как бы обычно роль тягача выпадала ей, а тут… И все бы ничего, но если сейчас тут будет Эран, плакал весь конфетно-букетный период… ибо мой воин понимающий и все такое, но до первого проступка, о чем он недвусмысленно мне и сообщил после происшествия с бегемотиком. А я там даже виноватая не была!

— Мама! — в отчаянии взываю к родительнице. — Ну, маааам!

— Что? — отозвалась она неожиданно нормальным голосом.

Я обернулась, увидела вменяемый мамин взгляд и насмешливо усмехающегося Гарданга, который неторопливо шел за нами.

С тяжелым вздохом все же решила спросить у матери:

— А Эрану я чего скажу, а?

Впервые вижу как воины тихо давятся смехом — этот давился. То есть явно ржал, но беззвучно. А мама главное к нему спиной, она-то ничего не видит. Зато, как и всегда, у мамули было чем ошарашить противника.

— Правду скажем, — невозмутимо ответила мамуля. — Что были у эйтн всю ночь, потом вышли покупаться и тут на нас попытались напасть.