Инна Сударева - Король-странник

- Госпожа, я думаю: нам стоит отдохнуть? - Лия тронула хозяйку за плечо.

Та вздрогнула, обернулась. Было непонятно - то ли капли дождя текут по ее щекам, то ли слезы.

- Я бы не советовал, - отозвался Фредерик, - мы недостаточно далеко от Перепутья, а это небезопасно.

- Зачем Роману преследовать нас? - пожала плечами Роксана.

- Граф Густав - это кто? - вместо ответа спросил Фредерик.

- Единокровный брат ландграфа, младший. Матери у них были разные…

- Так-так. - Теперь молодой человек и вовсе нахмурился: по всему выходило, что он действительно влез в опасные дела; тут попахивало интригами, а то и заговором. - Вот и есть, за что нас преследовать.

- Но куда мы вообще направляемся? - спохватилась Роксана.

- Я отвезу вас домой, к вашему отцу: он, бедняга, видно, места себе не находит.

- А если я не захочу? - Девушка остановила свою лошадь, с вызовом глянула на Фредерика.

- Это вряд ли. - И он кивнул назад. - Вот и погоня, дамы… Зря мы перешли на шаг… Советую дать коню шпоры, леди Роксана. Роман и его люди едут не затем, чтобы вернуть вас. Убить - вот их цель.

- Они не посмеют!

Фредерик пожал плечами:

- Хотите проверить?

Секунду на раздумья - и Роксана первая сорвалась в галоп.

- Куда?! - взревел Фредерик, пуская своего могучего мышастого скакуна следом.

Он ловко перегнулся в седле, ухватив лошадь девушки за поводья, одной рукой развернул ее с пути в придорожные заросли.

- Скачите в лес. Там будет, где спрятаться.

Но их, видимо заметили: со стороны преследователей донеслось улюлюканье, а потом мимо свистнула пара стрел. Фредерик придержал мышастого, развернул его в сторону всадников.

- Сэр, что вы собираетесь делать?! - вскрикнула Роксана.

- Задержу их.

- И что мы будем делать в пуще одни? Две слабые девушки? - возмутилась Лия. - Уж лучше вам ехать с госпожой, а я поскачу в другую сторону и отвлеку погоню на себя.

- О, нет! Они убьют тебя! Точно!

- Не волнуйтесь, госпожа, я не такая дуреха, чтоб попасться.

Фредерик кивнул:

- Это разумно. Едем. И пригнитесь к шее лошади.

Одной рукой он схватил поводья коня Роксаны, второй - поводья своего скакуна и решительно дал мышастому шпоры. Тот сорвался в бешеный галоп. Девушке оставалось лишь уцепиться за гриву своего коня и прижаться к нему как можно плотнее - над головой засвистали ветки деревьев.

Лошади неслись, сбивая влагу с папоротников и поднимая вихри брызг. Из потревоженных кустов взмывали на соседние ели испуганные птицы. Чуть приподнимая голову, Роксана тут же получала в лицо порцию мокрой сорванной паутины, полной всяческой трухи. Впереди она видела мощный круп серого коня и спину своего рыцаря, который железной рукой держал повод ее лошади. По этой руке, она видела, то и дело нещадно хлестали, срываясь, ветви и сучья.

Бешеная скачка, от которой становилось дурно голове и больно телу. Из последних сил девушка старалась не вылететь из седла. Руки, судорожно вцепившиеся в гриву коня, невыносимо болели. Хотелось просто закрыть глаза и пробудиться из этого дурного сна…

Ее конь, отчаянно заржав, рухнул наземь. Роксана не успела ни подумать, ни прикрыться, как вылетела из седла в густой кустарник, обдираясь до крови, и, ударившись о нечто твердое, потеряла сознание…

Первое, что почувствовала: тепло и мягко… Свежо пахнет хвоей и аппетитно - грибами… Первое, что услыхала: тихую, убаюкивающую песню:

Я ехал лесом, душистым лесом,

Светило солнце, слепило солнце,

Тебя увидел, тебя заметил.

И солнца ярче твое оконце…

Роксана открыла глаза. Как же ужасно голова болит… и тело ноет… и пить хочется… ох, перед глазами все кружится… Где она, вообще?

Понемногу справившись со слабостью, девушка приподняла голову, повернулась набок, чтобы обозреть окружающее. Она лежала не то в пещере, не то в норе, на плаще, покрывавшем охапку елового лапника. Потолок был сплетением неких ветвей или корней, сквозь них пробивались золотистые лучики солнца. У входа с веток капала тягучая влага. 'Дождь кончился', - подумала девушка, плотнее укутываясь в одеяло… Одеяло? Это же плащ, теплый, шерстяной… Чей? Роксана спохватилась: ее платье сняли. Она лежала почти голышом в чужом плаще, а ее левые плечо и нога были аккуратно обложены сочными подорожниковыми листьями… Вновь послышалась тихая песня:

Я умру, я пропаду,

Если бросишь ты меня,

Стану я землей, могилой,

Если бросишь ты меня…

Потом уже прозой и шепотом: 'я умер, я пропал…'.

- Сэр Фредерик, - позвала Роксана, узнав голос.

Тут же среди ветвей, что обрамляли вход, появилось его лицо, бледное, взволнованное. Он улыбнулся, очень ласково и приятно, увидав ее открытые глаза.

- Я рад, что вам лучше, леди.

- Вы… вы раздели меня? - чувствуя, что краснеет, опросила Роксана.

- А как же иначе я добрался бы до ваших вывихов и ушибов? - Он присел рядом на лапник, протянул ей фляжку, из которой сладко пахло. - Вода с медом. Пейте.

Она послушно сделала пару глотков, искоса поглядывая на Фредерика. Он же сидел, терзая в руках папоротниковый побег и мурлыкая под нос опять какую-то песенку. На нее не смотрел - следил за солнечными зайчиками, что прыгали по лапнику. Его тонкий, изящный профиль, мягко подсвеченный солнцем, заставил Роксану о многом забыть. 'Странный он, - подумала девушка, и тут же спохватилась: - Он меня спас, а я еще ни слова благодарности'.

- Сэр, - вновь позвала она.

Он кивнул, дав понять, что слушает.

- Я хотела сказать вам спасибо, сэр… И простите за то… за ту пощечину… Право, я вам стольким обязана, - сбивчиво заговорила Роксана. - Даже не знаю, чем вас еще отблагодарить…

Фредерик улыбнулся, все так же глядя на солнечные блики. Улыбка была печальной, как и вздох, что внезапно вырвался у него.

- Ничем, - сказал он, - я рад, что смог помочь вам. Терпеть не могу, когда таких, как вы, используют как товар.

Роксана бросила взгляд на его правую руку - все предплечье было туго замотано полотняными полосами.

- Вы поранились?

- Пустяки. Вам больше досталось, когда с коня слетели, - ответил Фредерик. - Как плечо? Я вправил вывих, а подорожники должны были снять боль.

- Ноет немного.

- Могу я посмотреть?

Девушка кивнула, вновь чувствуя, что краска заливает ее щеки. Молодой человек осторожно спустил ниже плащ, которым были укутаны хрупкие плечи Роксаны, мягко пальцами прощупал вздутую и посиневшую ключицу. Потом вдруг посмотрел прямо в глаза. Он был так близко, что Роксана, смутившись, укуталась обратно.

- Вы боитесь меня? - спросил он. - Напрасно. Я хочу лишь отвезти вас домой, к отцу.

- Почему вы это делаете? Почему вы решили помогать мне? Я до сих пор думаю, что вы человек моего отца или ландграфа.

- Я сам по себе. И всегда был, - коротко ответил Фредерик, вновь усаживаясь на лапник. - Ваше плечо на пути к выздоровлению. С ногой еще легче - пара царапин - быстро заживет. Еще немного полежите, и поедем дальше. У меня подозрение, что нас не оставят в покое - будут искать. Ваша лошадь сломала ногу при падении. Я добил ее. Поедете на моем Мышке, - говорил он, словно ломти отрезал: быстро, четко и ровно.