Рон Криннит - Проклятие Эвлона

Королева от удивления вскинула голову. Ей только что отказали. Ей только что отказала какая-то торговка! Конечно, эта довния умудрилась облечь свой отказ в красивую форму, но факт оставался фактом — она осмелилась отвергнуть предложение повелительницы. Возможно, Канея настолько простодушна, что просто не поняла смысла произошедшего сейчас? Нет, ужас в глазах торговки свидетельствовал — она прекрасно все поняла.

Простая довния, противостоящая повелительнице? Синсера развеселилась. Конечно же, нет, о каком противостоянии могла идти речь, если совладать со строптивой эквой легко было одним ее словом? Чтобы настоять на своем достаточно просто отдать приказ. Пусть это сочли бы неприличным, но кто посмел бы осудить королеву? С другой стороны, если Канея осмелилась перечить ей, то она так же легко сможет противостоять всей своре советниц. Повелительница уже давно мечтала как-нибудь растормошить то болото, в которое превратился совет, а заполучить себе этого странного кари можно было и другим способом.

«Советница Канея, я поздравляю тебя с новой должностью», — королева Синсера громко объявила о своем решении. Перенервничавшая довния упала в обморок, а повелительница понимающе кивнула и заметила: «Ах, жеребые эквы так впечатлительны!» Сбоку зашуршала стилусом секретарша, фиксируя указ на бумаге, а еще одна служащая внесла на подносе кайлубисовую цепь с медальоном советницы. На нем присутствовал традиционный треугольник, являвшийся как знаком хорний, так и символом всего государства. Внутри был вписан круг означавший совет Эвлона, а по центру выбита надпись «Советница Канея». Очевидно, медальон подготовили заранее.

Кто-то из свиты вызвал врача, и в кабинет вбежала еще одна хорния. Быстро осмотрев Канею, она сунула под нос довнии какой-то фрукт, от чего она мотнула головой и пришла в себя, а Сергей с нескольких шагов ощутил необычный едкий запах.

— Канея, ты теперь лумина и мой вассал, а значит, я могу воспользоваться законом о кари, — произнесла Синсера. — Как твоя госпожа, я могу брать твоего кари взаймы на две головы дней в каждый прайд.

— Как Вам будет угодно, — прошептала довния, поклонившись.

Повелительница подошла ближе и понизила голос:

— Но я все еще готова его обменять. Неужели тебе этот уродец настолько дорог?

— Дозвольте обратиться с вопросом, Ваше Величество, — тихонько попросила Канея.

— Да, дозволяю.

— Если Сегри — уродец, тогда зачем он Вам?

Синсера опять фыркнула, поразившись смелости этой эквы.

— У меня есть прайд инкидо, полпрайда лемуров, два апера и даже один унко, а такого, как твой — нет. Я хочу его заполучить для своей коллекции, — соблаговолила пояснить королева.

— Благодарю Вас, Ваше Величество, но Сегри действительно мне очень дорог, — Канея собралась с духом, чтобы еще раз отказать своей госпоже в обмене. — Для меня будет невероятной честью предоставить Вам своего кари на две головы в каждый прайд, как этого требует закон.

Королева рассмеялась. Эта довния вновь смогла правильно подобрать слова так, чтобы Синсера не почувствовала себя оскорбленной. Тем не менее, странный кари все равно попал в королевский зверинец, пусть даже и не на постоянной основе. Оставался последний вопрос, который следовало рассмотреть на данной встрече.

— Канея, у тебя есть родовое имя? — спросила повелительница.

— Нет, Ваше Величество. Я — не луни.

— Теперь ты равна луни, следовательно, имеешь право на родовое имя, — королева улыбнулась, явно придумав что-то особенное. — Я нарекаю тебя Канеей Контумакс.

— Бусы Люсеи! — довния совершенно не ожидала подобного поворота событий. — Благодарю Вас, Ваше величество!

Она опять припала мордочкой к полу в низком поклоне, а Сергей усмехнулся. «Конту» да еще и «макс» — в переводе означало, что Канея теперь «очень упрямая» или «невероятно твердая».

Секретарша быстро записала новый указ, и королева прикусила краешки двух свитков с назначением советницы и присвоением родового имени. «Отведите кари в зверинец, я погляжу на него вечером», — распорядилась она, покидая кабинет. Одна из довний нацепила на Сергея ошейник, а он не решился пока возражать и лишь погладил хозяйку за ушком при расставании.

— Я буду скучать, — сказал Серый.

— Ой, а я-то как буду скучать! — согласилась Канея. — Ты только веди себя хорошо, ладно?

— Ну, это уж как получится, — усмехнулся он напоследок.

Служащая дернула за поводок, прерывая разговор, и увела его куда-то по коридорам вглубь замкового комплекса.

Королевский зверинец королевской роскошью не блистал: ряды железных клеток, каменный пол, окна, закрываемые лишь ставнями, и никаких украшений. Клетка богатой обстановкой похвастаться тоже не могла: засыпанный опилками пол, вязанка сена, ведро с водой и связка арини. По уютному домику хозяйки Серый заскучал в тот самый миг, как за ним захлопнулась железная дверь, а при взгляде на бананы хотелось громко ругаться, ведь в ближайшее время предстояло питаться исключительно этими незамысловатыми фруктами.

Ни вечером, ни с утра правительница Эвлона так и не явилась поглядеть на нового кари. Сергей действительно оказался нужен Синсере исключительно для коллекции. Он лежал на куче сена, скучал и обдумывал произошедшие события. Сергей даже представить себе не мог, что Канея настолько к нему привязалась. К чему могли привести пререкания с королевой, очевидно было даже ему. Ради своего подопечного белая довния пошла на неоправданно высокий риск. К счастью, Синсера оказалась не настолько мстительной, чтобы всерьез ее наказать. Перспектива сменить хозяйку Серому не понравилась сразу. Дело было даже не в том, что королева не слишком лестно о нем отзывалась, Сергей у многих экв сперва вызывал негативную реакцию, но что-то позволяло ему преодолевать неприязнь и довольно быстро завоевывать их доверие. С правительницей подобная особенность могла не сработать, чтобы ее очаровать, как минимум, требовалось с ней пообщаться, а подобного случая пришлось бы ждать слишком долго. Имея почти два прайда кари, Синсера вряд ли отдала бы приказ привести к ней самого несимпатичного.

В сторону клетки Сергея по проходу шла хорния, но он поначалу не обращал на нее внимания — тут постоянно ходил персонал, то приводя, то уводя кого-нибудь, прибираясь в клетках или разнося свежую воду. Только ощутив неприятное чувство, будто под черепушкой забегали мягкие пальчики, он глянул внимательнее и заметил еле заметное свечение рога. Очевидно, с ним решила позаниматься одна из дрессировщиц.

— Эй, ты! — возмутился Сергей. — А ну прекращай!

— Ты что, говорящий? — удивленно воскликнула эква. — Впрочем, неважно. Мне надо делать свою работу.