Кейт Тирнан - Костёр. 1. Чаша ветра

Бабушка взглянула на меня резко.

— Большая магия — опасная магия, — сказала она, — Даже если она во благо. Помни, что за внешней стороной есть оборотная, и чем больше внешняя — тем больше оборотная.

Я кивнула, подумав: «Какого черта это означает?», а вслух сказала: — Ладно, постараюсь заниматься больше.

Бабуля встала и отряхнула руки о свой старомодный фартук.

— Как я уже сказала, решать…, - она прервалась, слова унеслись прочь.

Стоя очень неподвижно с застывшими руками, она осмотрела всё вокруг нас.

Небо, где сгущались обычные ежедневные грозовые тучи, улицу, противоположную сторону улицы, наш дом и двор.

— В чем дело? — я тоже встала.

Бабушка взглянула на меня удивленным взглядом. То есть, в действительности она смотрела так, словно затруднялась определить, кто я есть.

Это было жутко, и на секунду мне показалось, что у нее случился удар или что-то типа того.

— Что такое? — повторила я. — Бабуля, ты в порядке? Пойдем в дом, и я дам тебе холодного лимонада, хорошо?

Затем она моргнула и еще раз быстро осмотрелась вокруг.

— Нет, со мной всё хорошо, милая. Просто надвигается гроза.

— Летом в полдень всегда надвигаются тучи, — заметила я, мягко потянув ее к крыльцу, — И каждый день, примерно в три часа, случается ливень. Но он проходит очень быстро…

— Нет, — перебила она, — Нет. — Ее голос стал сильнее и привычнее. — Не ливень. Я имею в виду большую грозу — ту, что повлечет… — ее слова снова стихли, и, опустив взгляд на землю, она потеряла мысль.

— Ураган? — спросила я, пытаясь понять.

Она напугала меня ужасно.

И не ответила.

Я осмотрелась вокруг и вздохнула.

Класс, один из тех самых снов.

Как раз то, что мне нужно.

Всю мою жизнь мне снились реалистичные, красочные, живые сны.

Я пыталась рассказать о них папе, но, несмотря на его сочувствие, он так и не понимал, что я имею в виду.

Конечно, каждую ночь они не снились.

Где-то примерно в 65 процентах случаев.

В снах я ощущала холод и тепло, чувствовала запахи и вкусы, могла определять вещества на ощупь во рту.

Как-то раз после ограбления магазина в центре города, мне приснилось, что я была в нем и что в меня выстрелили.

Я ощутила жгучий жар от пули, пробившей грудь, а затем толчок от этого удара сбил меня с ног.

Вкус крови наполнил рот.

Теряя сознание, истекая кровью, я в изумлении уставилась на потолок, по старинке отделанный оловом.

Однако это был лишь сон.

Воистину раздражающая вещь заключается в том, что даже хотя почти всегда я осознаю, что сплю — я бессильна остановить это.

Лишь несколько раз я выкрикивала «Хватит!» и ухитрялась вытащить себя из некоторых событий.

Однако большую часть я была вынуждена просто поглотить.

Что объясняет, почему я стою в центре этого болотистого густо заросшего места, думая: «Проклятье!»

Вероятно, я все-таки научусь покупать туристические открытки и отправлять их домой друзьям. Отправься я в тур по сновиденьям — картинки на них выйдут забавными: луизианское болото или огромная плантация или вход в стриптиз-клуб на улице Бурбонов — причем все с моим крошечным изображением. Эти образы, определенно, очень глубоко застрянут в моем подсознании.

Итак, болото. Что ж, мне нужно отключить все свои ощущения от этого места и просто увидеть, что произойдет, что именно должен показать мне этот сон.

Я осмотрелась вокруг. Мои голые ноги находились глубоко в красновато-зелено-коричневой воде, на удивление теплой. Дно под ногами из чрезвычайно скользкой глины. Густой ил хлюпает между пальцами. Воздух плотный, тяжелый и влажный. Моя кожа покрылась потом, который не мог испариться.

Солнечный свет едва доставал до земли, и я попыталась убедить себя, что это фантастический пример лесоподобного места обитания дождя.

Затем я увидела привидений. Прозрачных, серых, диснейворлдовских привидений, порхающих с ветки на ветку, словно играя в привиденьческие прятки.

Я увидела женщину в старомодной одежде, седовласого мужчину в выходном костюме. Маленькую девочку с впалыми глазами, одетую в лохмотья, которая пальцами ела рис из чашки. И раба с цепями на запястьях, исцарапанной, кровоточащей кожей. Я стала замерзать, и каждый крохотный волосок на моем теле встал дыбом.

Не было ни звука: ни плеска воды, ни криков птиц, ни шелеста листвы. Мертвая тишина.

— Так, я увидела достаточно, — твердо заявила я себе. — Пора просыпаться.

Туман вокруг меня сгущался, становился темнее, обволакивая дымчатой узорчатой пеленой деревья, кипарисовые коленки, испанский мох.

Где-то в десяти ярдах (~9,14 м) зашевелилось бревно… нет — аллигатор, покрытый толстой темно-зеленой кожей. На одну секунду я увидела его маленькие желтые глаза перед тем, как он тихо погрузился в воду, направляясь ко мне.

Дерьмо.

Что-то коснулось моей голой лодыжки, и я вскрикнула, высоко подпрыгнув в воздухе. С колотящимся сердцем я посмотрела вниз. Гигантская змея обвивала мою голую ногу. Огромная, толщиной с мою талию, невероятно сильная, темная и мокрая. Из треугольной головы торчали два ледяных рептильных глаза. Постоянное хлестание ее языком по моей коже вызывало ощущение, будто я покрыта ползающими насекомыми.

По моим венам равномерно заструился адреналин, сдавливая горло, ускоряя сердцебиение. Я попробовала сбежать, но змея тут же схватила меня. Беспомощно изо всех сил я дернулась, пытаясь выпутаться из ее хватки. Я ударила ее кулаком по голове, но она лишь едва покачнулась.

Она обвилась вокруг меня так, что под тяжестью, сдавленная ею, я повалилась с ног. Воздух покидал стиснутые легкие. Я задыхалась, пытаясь закричать, впившись ногтями в сильные мышцы, опутавшие шею. Затем внезапно до меня дошло, что я умру: здесь в этом болоте, не понимая почему.

— Папа! — Из последних сил крик вырвался из моей груди.

И тут же обвившая шею змея подавила его. Я больше не чувствовала рук. Голова кружилась, и я ничего не видела… Вдруг всё вокруг стало ярким, словно кто-то включил прожектор.

Я тяжело задышала и бешено заморгала, всё еще ничего не видя, со змеей на шее.

— Тихо-тихо, черт возьми, — прозвучал голос, и сильные руки принялись за мою шею.

Когда хватка змеи ослабла, я снова смогла дышать, глубокими вдохами заглатывая ледяной воздух, чувствуя, как по виску и спине стекает холодный пот.

— Аха, аха…

— Я слышала, как ты кричала, — сказала Акселль, и я с трудом сфокусировалась на ней.

Медленно с неимоверным трудом я села, приставив руку к горлу. Я всё еще задыхалась, с до сих пор сдавленным от паники горлом.

Я огляделась вокруг: я в маленькой комнате в доме Акселль в Новом Орлеане. Акселль выглядела нехарактерно растрепанной с взъерошенными волосами ото сна, сердитой, ее тело едва умещалось в красную кружевную комбинацию.