Алексей Пехов - Золотые костры

Длинный, жаркий язык пламени ударил у меня из-за спины, с жадностью обнял кособокий силуэт. Гертруда без шапки, растрепанная и рассерженная, крикнула мне:

— Добивай!

Пламя заставило других одушевленных отшатнуться, отступить во мрак, но она уже перевела струящийся огонь на следующего снеговика. Я же бросился к обгоревшему.

Не сказать, что он развоплотился, лишь чуть подтаял по краям, но пока мало что соображал. Я ударил знаками- когтями, выросшими у меня на пальцах, махая руками, точно мельница, стараясь причинить ему как можно больше вреда.

Одушевленный в ответ едва не оторвал мне голову своими ветками. Наверное, так бы и произошло, если бы не появившаяся призрачная горгулья, плюнувшая в него огненным шаром. Это его отвлекло, и я нанес еще несколько ударов по израненному, но все еще «живому» противнику.

Две горгульи защищали Геру, посылая в лес огненные шары величиной с арбуз. С каждым таким выстрелом призрачные создания истончались, а затем и вовсе исчезли, оставив после себя горящие деревья.

— Вместе! — сказал я Гертруде.

Наши знаки пригвоздили одного из нападавших к земле, на какое-то время остановив. Но еще три фигуры медленно обходили горящие деревья, намереваясь отрезать нам дорогу к дому.

Три. Не четыре, как должно было быть.

— Где Эрик?!

— Внутри!

— Черт!

К крыльцу мы подбежали как раз в тот момент, когда по ступеням скатилась голова снеговика. В дверном проеме появилось раздраженное Пугало с обнаженным серпом. Оно явно было не в восторге от того, что какие-то снежные уроды без приглашения завалились к нему в гости. Пугало вытолкнуло на улицу уже одевшегося Эрика и захлопнуло у нас дверь перед носом. Мол, к вам пришли, сами и разбирайтесь.

— Еще трое, — мрачно сказал я, следя за неспешным приближением. — И погоня из законников по озеру. Оторвемся?

— От людей — возможно. От этих тварей — нет. Они, в отличие от нас, не знают усталости.

— Мы не справимся с ними. Потребуется слишком много знаков, чтобы их убить. У нас двоих нет такого количества сил.

— Твои предложения?

— Попробую попросить у Пугала серп. Кажется, он так же эффективен, как наши отсутствующие кинжалы. Эрик, не лезь вперед.

— Я просто хотел помочь.

— Ты ничем не поможешь. Гера, тебе надо уводить его. Я их задержу на несколько…

Фигура, созданная Эриком, была мне знакома. До этого я видел ее только один раз, когда законница Ханна уничтожила одушевленных велефа, но я так и не понял, как ее создавать.

Рубиновые астры вспыхнули под ногами снеговиков, выпивая из них силу, развоплощая и превращая в обычные груды снега. Все было кончено легко, просто и без всяких усилий.

Глаза у Геры были изумленные. Мы оба посмотрели на ухмыляющегося Эрика.

— Может, в следующий раз вы все-таки не будете отказываться от моей помощи?

Той ночью поспать нам больше не удалось. До самого утра преследователи наступали нам на пятки, и только магия Гертруды помогла сбить их со следа. Мы же по дуге вернулись к озеру и продолжили путь. День выдался очень тяжелым, лишь за полночь мы добрались до обжитых мест и, сняв комнату у какой-то древней старушки, проспали чуть ли не сутки.

Еще четыре дня потребовалось для того, чтобы добраться до Эринбрауга и оказаться в герцогстве Удальн. По счастью, за время пути с нами не произошло ничего непредвиденного. Нас действительно потеряли. Во всяком случае, на время.

Мы остановились в одном из лучших трактиров города, узнав его адрес из письма в ближайшей конторе «Фабьен Клеменз и сыновья». Именно здесь нас должны были «подхватить» другие стражи, чтобы помочь Гертруде доставить мальчишку в Арденау.

Пугало ушло шататься по городу, Проповедник решил проинспектировать местные церкви, Гера без устали расспрашивала Эрика о его удивительном даре и пыталась (пока еще только на бумаге) воссоздать фигуру, с помощью которой он сделал то, что не смогли двое опытных стражей. Мальчик не учился в нашей школе, не знал основ рисунков и нужных терминов, и потому частенько их общение напоминало беседу людей, говорящих на разных языках и почти не понимающих друг друга.

— Он мыслит совсем иными категориями, — как-то сказала мне колдунья. — Его сила огромна, он бесконечно талантлив, но я не понимаю даже толики того, что он пытается рассказать. Такое впечатление, что его уже успели научить совершенно по иной системе.

— Но это невозможно. Он самоучка.

— Очень талантливый, Синеглазый. И, боюсь, нам придется ломать все его установки и учить заново, по системе школы Арденау. Если у нас все получится — он может стать одним из самых сильных стражей за последнюю тысячу лет. Я никогда не видела таких способностей. Понятно, почему Орден его украл.

Сегодня она попыталась дать мальчишке самые азы базовых знаний, и я, чтобы не мешать, спустился в зал таверны, думая о том, что меньше чем через день мне придется расстаться с Гертрудой. И опять неизвестно на сколько. Ее путь лежал в Арденау. Мой — в Дерфельд, где мне следовало вновь искать следы создателя темных кинжалов.

— Господин ван Нормайенн, доброго вам дня, — сказал высокий черноволосый литавиец с запавшими щеками. В руках он держал две кружки, до краев наполненные белым эринбраугским пивом. — Помните меня?

— Конечно. Мессэре Клаудио Маркетте. Мы встречались с вами в Ливетте во время чудесной игры в квильчио. Присаживайтесь.

Законник благодарно кивнул, поставив одну кружку передо мной:

— Очень любезно с вашей стороны. Как ваши дела?

— До последней минуты были более чем хороши.

Он понимающе улыбнулся.

— Какими судьбами вы здесь? — спросил я, попробовав пиво и вытерев пену с губ.

— Исключительно ради вас, господин ван Нормайенн. Думаю, вы это и так прекрасно поняли.

— Ну конечно. Я просто несколько удивлен, что именно вы пришли сюда. И неужели в одиночку?

— О! В этом нет ничего удивительного, страж. Дело в том, что я счел это очень разумным. Подумал, если вы увидите знакомое лицо, то сперва хотя бы выслушаете, прежде чем станете делать глупости. Что касается компании — то она ждет на улице. Не только мои люди, но и городская стража. Я большой гуманист и, признаться, хотел бы решить все недопонимания с помощью слов, а не оружия. Как поживает любезная госпожа фон Рюдигер?

— Неплохо.

— Она наверху? С мальчиком? — И, видя, что я не собираюсь отвечать, с пониманием улыбнулся. — Господин ван Нормайенн, я искренен в своих желаниях. А сейчас главное из них — не допустить кровопролития. Но если колдунья начнет использовать волшебство, все мои надежды рухнут.

— Ваша мечта и так неосуществима, мессэре. Один страж уже погиб.

Он печально кивнул:

— Верно. Здесь нет никаких оправданий. В тот момент операцией руководил не я, и все полетело к черту. Хочу лишь заметить, что ни один из законников не участвовал в этом. Людям, которых мы наняли, был дан четкий приказ — вернуть ребенка и никого не трогать. Они перестарались. Исполнители уже получили по заслугам от вас. Руководители получат в ближайшее время. Они допустили ряд серьезных ошибок.