Сергей Охотников - Специалист

«Пункт Свет. В дарагском государстве специалисты-манипуляторы стояли на самой вершине иерархической лестницы. Правда, помимо способности управлять магией, они и сами являлись высококлассными чародеями. Так что возможности Овера Мегри впечатляющи и ограничены одновременно Специалист может осуществлять сложные действия (такие, например, как умерщвление или вскрытие замков) заклинаниями минимальной силы и с малыми затратами энергии, может делать неэффективными или обращать против мага его же чары, комбинировать магнетические сгустки, получая сложные заклинания».

«Пункт Звук. Известно, Овер Мегри ограничен в манипулировании магией расстоянием и быстрым утомлением. В то же время не ясно, будут ли расти или сходить на нет эти ограничения со временем. Также непредсказуемо будущее поведения „Щита Молчания“ – блокировка может убить его, рухнуть по прошествии лет или же сохраниться в неизменном виде».

«Пункт Вещество. Овер Мегри замкнут, непредсказуем и одержим жаждой магического могущества. То ли в силу врожденной предрасположенности, то ли в силу пережитой травмы и неблагоприятных условий содержания… – Драммр подумал, что старик прячется за казенным языком, не показывает своего истинного отношения к детям „Щита Молчания“. Был он холодным и бессердечным экспериментатором или имели место какие-то человеческие чувства? Контролер поглядел на Уортока – по нынешнему его облику слишком сложно было что-либо разобрать. – …может оказаться по-настоящему опасным, расчетливым и хитроумным».

«Пункт Тело. На составление данного не слишком подробного и объемистого отчета ушло около двух лет. Поэтому, если возникнут какие-либо дополнительные вопросы, прошу попробовать вначале разрешить их самому и лишь в случае крайней необходимости обращаться ко мне. Если все-таки подобное обращение последует, то дополнительная информация будет предоставлена только в обмен на новые сведения об Овере Мегри. Я собираюсь исследовать отдаленные последствия своего эксперимента». – Старик еще и права качает, а эти отдаленные последствия теперь приходится изучать мне. Уорток отвернулся к окну. Похоже, если он и ожидал запроса, то по классической, разложенной по восьми пунктам, соответствующим видам магнетической энергии, форме. Брр, пора отсюда выбираться, пока мозги не закипели.

– У-у-у, страшный, – только и сказал гомункул, стоило им выйти из дома Уортока.

– Точно, – согласился контролер. Интересно, имел ли в виду Девяносто Шестой внешний вид или внутреннюю природу профессора? А он сам? Располагая обрывочными и односторонними данными, Драммр не мог и не хотел разделять персонажей этой истории на плохих и хороших.

К разбирательству контролер опоздал, нисколько, впрочем, не сомневаясь, что его официального заявления по обоим делам дождутся. Но то ли судебный механизм, уверовав в свою непогрешимость, посчитал возможным вынести решения, основываясь на его предварительных докладах, то ли кто-то усердно подталкивал его колесики, ускоряя работу. Впрочем, особого значение это не имело – любое дело не считалось закрытым ровным счетом никогда. И контролер всегда смог бы внести коррективы в расчет баланса справедливости. Посему Драммр вызвал знакомого техника и расспросил о судьбе Раждана и Шадугерат. Змей получил двойной условный срок: двенадцать лет армейской службы в рядовом составе, если его сообщник так и канет в Лету, семь, если отыщутся свидетельства участия Овера Мегри в ограблении, и всего три, если специалист угодит в руки Службы. Что ж, стандартное решение, не придерешься. С вердай все оказалось сложней. На заседание заявился младший контролер. Начал канючить о недостоверности и неподтвержденное™ сведений, значительных претензиях игномерийской стороны, баснословной стоимости вызова демон-знает-откуда эксперта в данной области. Потом предложил погасить все долги из бюджета, если дама-некроном поделится своими профессиональными секретами. Возможность отказа, по всей видимости, не предусматривалась. В общем, голубоглазая теперь надолго застряла в научном крыле пирамиды. Слишком уж все выходило для кое-кого складно. Драммр даже засомневался, что по чистой случайности битый час не мог поймать шрада, чтобы успеть на разбирательство. Хотя вряд ли смог бы чем-нибудь помочь Шадугерат. Разве что тот разукрашенный жрец-клоун заявится в пирамиду да продемонстрирует свои фокусы.

Приближающийся вечер наполнил солнечный свет липким оранжевым блеском. В эти часы Драммр любил заглядывать в свой кабинет, потому и не покинул здание Службы, разобравшись с делами. На столе его поджидал конверт. Контролер ничуть не удивился, узнав, что вещи из гномского банка всплыли в Ревенуэре. Он и так собирался завтра же отправиться туда. Но надоедливая чехарда событий, похоже, опять обогнала его. А значит, лететь придется сегодня. Драммр с дрожью вспомнил жесткие деревянные лавки воздушных лодок.

Небесные пристани, против обыкновения, оказались практически пусты. Кто-то по секрету сообщил, что в результате ночных погромов была каким-то (спрашивается, каким?) образом нарушена связь с войсками, и правительство бросило весь воздушный флот ее восстанавливать. На Каменный Кулак гражданские воздушные суда ходили не слишком часто, и Драммр очень сомневался, что сможет что-то найти в столь поздний час. Теперь же его шансы росли – почти вся дасская армия сосредотачивалась на юге и юго-востоке. И действительно, первая же отдающая концы лодка, «Танцующая фея», направлялась именно в Ревенуэр. На борту оказалось восемь магов, три пехотных офицера с какой-то громоздкой, тщательно упакованной штуковиной и один гражданский, очевидно, пронырливый торгаш, выложивший за путешествие приличную сумму. Никаких одеял, лишь жесткие накидки от дождя и ветра. Драммр уже отлично представлял, что скажут завтра с утра его кости. Все сидели скучные и хмурые, веселился только гомункул, он нырял с переднего крыла, .чтобы, прокатившись на холодных потоках, взобраться на заднее.

Широкие неуклюжие дасские десантные корабли крались вдоль берега без весел и парусов, на одной магической тяге. Командующий операцией генерал Брети пребывал в приподнятом, взволнованном расположении духа, как рядовой перед первой в своей жизни атакой. Лет десять как заскучавший по наступательным победоносным сражениям вояка умело обходил все возможные «но» и подводные камни. Выделенные для десанта неуклюжие тихоходные корытца не были помехой, так как вердуги боялись воды, подобно кошкам, и сколько-нибудь серьезного флота не имели. Связь с командованием по неизвестным причинам прервалась, но в ней-то как раз генерал и не нуждался. План был проработан до мельчайших деталей, так что опасаться стоило разве что внезапной его отмены. Над идеально ровной береговой линией то и дело возвышались очертания крепостных стен. За многовековую войну граница многократно перемещалась, потому перегораживающих прибрежную долину стен появилось, как зубцов в мелкой гребенке. Частично сохранившиеся, полуразрушенные, разобранные для строительства новых крепостей и лежащие в руинах – ночью, с такого расстояния и в туман разобрать было совершенно невозможно. Но и это не имело значения, пока в распоряжении генерала был Трешник – гомункул, созданный специально для этой операции. Здоровенный: чуть пониже человека, но плотнее. Радиус действия его уз как раз достигал действующей вердугской фортификации. Трешник был сработан топорно и для большинства поручений не годился – ручищи не так стояли: то уронит, другое сломает, потянется за чем-то да как заедет пальцем в глаз или локтем ниже живота. «Главное, следите за ним, как начнет вести себя странно: ну там буянить или забьется в конвульсиях – значит, прибыли на место», – таковы были напутствия создателей гомункула. Пока что гомункул слушался и сидел смирно, о чем приставленный к нему ординарец регулярно докладывал.