Лада Лузина - Принцесса Греза

— Что-что? — дернулась Дображанская.

— Ты ж видела, будуар Модерн только-только окончили реставраторы. На стенах — тончайшая роспись. А тайник находился в стене… И Шоколадный домик боялся, что если он скажет нам про него, мы опять разворотим ему стены. Он и так ждал реставрации целых 30 лет!.. Но как только я выгребла из тайника все ценные вещи еще в 1917-м, дом успокоился.

— И что он сказал тебе? — Катерина подалась к Маше.

— Не сказал. Показал… — Маша достала из кармана Катину пудреницу с круглым зеркалом. — Помнишь того человека с пистолетом? Он жил в Шоколадке и однажды, так же как мы, нашел тайник с драгоценными камнями и старым письмом, не представлявшим, на первый взгляд, особой ценности. Камни он сразу передал власти. А поскольку на свою беду он был профессиональным историком, инстинкты исследователя взяли свое. Письмо заинтриговало его. Он решил расспросить истопника Георгия Архангельского, работал ли тот при прежнем хозяине и не слыхал ли про Мелисинду… Тут бывший Жоржик и вспомнил историю из детства — Семена Могилевцева на коленях перед божественной Сарой. А связать Бернар, Мелисинду и портрет на потолке не составило большого труда. Это теперь мало кто помнит имя Принцессы, а в начале прошлого века пьеса имела всемирный успех. Существовали вальсы, духи, шоколад «Принцесса Греза». Вот так, в задушевных беседах, Жорж Олимпович Архангельский и сошелся с известным историком…

— Известным. Значит, тебе известно, кто он? — сказала Дображанская.

— Я окончательно поняла, кто он, как только Пуфик прочла нам постскриптум… Тот, кто отдал жизнь ради любви! Помните, о чем Сара просила Могилевцева? «Не измените мне с какой-нибудь прекрасной идеей. Не говорите, что готовы отдать жизнь ради нее… это счастье отныне вы выбираете сами». А Жорж уличал противника в любви к некой Марии. Он подслушал, как тот говорил: «Пусть я пропаду, не она. Отдать жизнь за нее — счастье».

— Он умер вместо своей любимой? И кто эта Мария? — спросила Катя.

— Та, за чрезмерную любовь к которой в 30-е годы легко можно было угодить под арест. Контрреволюционная буржуйская морда Мария — лик Богородицы «Нерушимая стена» в Софийском соборе. А историк — профессор Николай Емельянович Макаренко. Единственный, кто отказался поставить подпись под актом о разрушении Михайловского собора. В память о нем сейчас на монастырской стене висит табличка и бронзовый бюст Макаренко. Хоть он там совершенно на себя не похож. Я даже не узнала его… А жаль, ведь это его единственная память о человеке, который сделал все, чтоб спасти Софию… И спас ее!

Я не раз слышала версию, мол, именно он спас ее. Но не понимала как… Есть много версий, почему, уничтожив в Киеве десятки церквей, большевики сохранили ее. Одни говорят — просто не успели разрушить, началась Вторая мировая война. Другие — что за нее заступился французский писатель — нобелевский лауреат Ромен Роллан. Третьи — что Макаренко боролся за нее сколько мог, пока мог… Вряд ли он верил в ее магию. Он просто прочел письмо, нашел Лилию. Он просто был ученым, на глазах у которого рушат святыни. И в отчаянии он произнес: «Пусть я пропаду, не она». И Лилия приняла его просьбу и подарила ему счастливую смерть. Его арестовали, расстреляли в Сибири. У него нет ни могилы, ни памятника. Но умереть вместо нее действительно было для него счастьем. До сих пор спасенье Софии Киевской считалось чудом… Теперь мы знаем, так оно и есть.

— Забавно. Алмазная Лилия тоже француженка, — приметила закономерность Катя. — И на защиту Софии Киевской вдруг встал французский писатель…

— Нет, — оспорила Маша. — Вся Франция. Роллан приехал в Советский Союз, был на приеме у Сталина и сообщил ему, что, по мнению французского правительства, София — не только древнерусская, но и французская святыня, ведь на ее фресках изображена Анна Ярославна — дочь Ярослава Мудрого, ставшая королевой Франции.

— Но там была изображена не только она, но и Дева Мария, — сказала Катя. — Теперь мы знаем, за что Кылына взъелась на Шоколадку — благодаря ей был спасен самый мощный православный оберег. Но как профессор нашел Лилию?

— Он отыскал второй тайник. Но к несчастью, Макаренко показал находку новому другу. Тот предложил продать ее и поделить деньги. Когда же ученый отказался, они подрались… Архангельский донес на него в соответствующие органы, историка забрали. Так Жорж получил Лилию. Видимо, помимо Макаренко, он один прознал, где находится тайник.

— И познал на собственной шкуре свойства магических амулетов, — скривилась Катя. — Сильный талисман не признает того, кто взял его силой и мстит за хозяина. Вскоре Архангельского постигла та же судьба — его арестовали и уничтожили те же органы, а Лилия перешла к арестовывавшему… Верно сказала Сара: «Легенда всегда берет верх над историей». История про невинно погибшего деда-дирижера, у которого был роман с Сарой Бернар, звучит красивее, чем история про предателя, вора и доносчика.

— То же можно сказать и о самой Саре, — закивала Маша. — Ее биография, как гобелен, сплетена из легенд. Но, похоже, правда о ней — еще удивительней. К тому же, с ее помощью мы тоже узнали важное свойство. Если такие, как ты или она, достаточно долго носят талисманы-модерн, при передаче другому те не теряют магических свойств даже спустя много лет. Ведь, в течение двадцати лет, Лилия Сары не утратила способности даровать счастливую смерть.

В коридоре Башни послышался топот.

— Ну, что у вас тут? — в круглую комнату влетела Даша Чуб с рыжей кошкой на плече. — Я так классно выступила! Вы бы видели… Не зря я все же пошла на спектакль. Я там сразу подумала, что в середине своей трогательной песни вдруг сорвусь… Сначала так — сюси-пуси, а потом бабах! Взрыв… Предрасстрельный канкан. И все поймут, что это лишь кажется трогательным и сюси-пусистым, а на самом деле — трагедия. А потом я сделала, как Сара. Сначала эту ее фишку скопировала, потом сделала так… Смотрите сюда. — Чуб завертелась, демонстрируя отрывки из номера. — Завтра огласят итоги конкурса…

Катя кисло посмотрела на Дашину руку с кольцом Бернар, изукрашенным водными лилиями, известными также как одолень-трава.

— Прости, — сказала она, — не хочу тебя расстраивать, но у тебя нет ни малейшего шанса… проиграть.

— Что?

— Подожди, — Катерина импульсивно поднялась с кресла. — Я пропустила главное… Ты нашла тайник с Лилией в 1917 году? На двадцать лет раньше Макаренко! Мы можем вернуться в тот год и забрать ее…

— Не можем, Катя, прости, — скорбно сказала Маша. — Ведь тогда Николай Макаренко не сможет найти Лилию и не спасет Софию. А Софийский собор — гораздо бóльшая ценность, чем любой амулет, пусть даже повелевающий смертью. Ты и сама это знаешь.