Лада Лузина - Ангел Бездны

— Неизвестно, — сказал Красавицкий. — В этой истории у его кузины нет не только лица, но и имени. Оно нигде не упомяну то. Она правда похожа на дух, исчезнувший так же загадочно, как и появился.

— Мой визит к Котарбинскому был оборван, — проговорила Дображанская. — Ему сообщили, что внезапно умерла какая-то Ася…

— Видите! — влезла Чуб. — Ду х Бездны начал убивать еще там. Может, Ася тоже любила ее… как сестру. Или во-още была лесбиянкой. Хорошо хоть вдову мы защитили…

— А она дала нам телефон жениха, чтоб мы могли предложить ему свою помощь, — сказала Маша. — Егор примет нас в офисе в пять часов дня, и мы очертим его… Хоть не думаю, что ему есть чего опасаться. Я пытала Город. Он не видит Ирины Ипатиной. Ее нет сейчас в Киеве. Скорее всего, она давно за его пределами…

— И даже за пределами нашей страны, — прибавила расстояния Катя.

— Ася… Ася… — Мирослав еще раз пересмотрел статью о художнике в «Страницах прошлого». — Нет, о ней тоже ничего не известно.

— Мир прав, — сказала Маша, — о Котарбинском действительно ужасающе мало информации и в Интернете, и в академических изданиях — только сухая биография в столбик.

— Зато картин его в Интернете — действительно кучи! — подозвала их Акнир.

Все это время помощница Главы Киевских ведьм сидела за компьютером, качая картинки из инета, и теперь повернула к ним экран, предлагая полюбоваться результатом неправедных трудов.

— Глядите… Я и наши сюда залила.

Фантастические, дивные, бередящие душу сюжеты замелькали на экране, сменяя друг друга. «Жертва Нила» — привязанная к плывущему по воде деревянному кресту прекрасная девушка, предназначенная в жертву священным крокодилам. «Богатыри», одновременно пронзающие друг друга копьями в схватке. «Умирающий» — истекающий кровью мужчина, взирающий на стоящую над ним деву в белых одеждах — свою собственную душу. «Цыганка» с банджо на дороге, «Цыганка» с банджо у городской стены…

— Смотрите, он рисовал очень похожие картины, — обнаружила Даша.

— Самоплагиат, — воспроизвела утверждение соперника Катя. — Иногда он менял только мелкую деталь.

— А я о чем? Пусти меня, — Чуб оттеснила Акнир от ноутбука. — Смотрите сюда. Вот, к примеру, одна… — Землепотрясная открыла картинку, изображавшую двух девушек в платьях римлянок, сидящих в саду при свете луны. Лицо красивой смуглой брюнетки было повернуто в профиль. Блондинка склонила голову на плечо подруги. — Вот вторая, — сказала Даша, показывая им тот же сюжет. Те же самые девушки в тех же платьях сидели в том же саду — только головы римских красавиц были повернуты чуть иначе. — А теперь… — Землепотрясная застучала по клавишам. Брюнетка и блондинка стремительно завертели головами. — Вы поняли? Это — не самоплагиат! Это — комикс. Он как будто рисовал мультик. Еще до того, как их придумали… А теперь поглядите на нашу story…

Даша нашла в папке три изображения «Тихой ночи»: открытку издательства «Рассвет», картину, купленную Катей на аукционе, и еще одну — украденную ею же из мастерской. Рука Чуб снова начала бить по кнопке. Увиденное и впрямь походило на мультфильм…

Вылетающая из туманного озера дева-душа подняла руку, обняла Ангела за шею и повернула к ним голову, словно хотела взглянуть на мир на прощанье.

— Он не перерисовывает один сюжет — он его продолжает! — громко заключила Даша. — Просто в его время мультиков не было, и он сам точно не знал, что рисует. У каждой его картинки есть движение. Или точней — продолжение истории. И у нашей ангельской девы — тоже…

— Ты хочешь сказать, — уловила мысль Маша, — что мы видим лишь три фрагмента. Четыре — если считать и картину «Дух Бездны». Четыре кадра цельной истории о Черном Ангеле, ставшем Белым…

— Или наоборот, — сказала Катя. — О Белом Ангеле, ставшем Черным. Мы не знаем последовательности. Не знаем, какая из работ изображает финал.

— Значит, нужно просто собрать фотки всех работ Котарбинского и сложить их вместе, — беспроблемно предложила Чуб. — И мы узнаем всю историю Духа Бездны.

— Боюсь, собрать их все невозможно, — покачала головой Дображанская. — Ведущий аукциона рассказывал, что Вильгельм Котарбинский нарисовал их великое множество. Часть его работ до сих пор не найдена. Он легко продавал их, легко дарил… Потому в Киеве даже в наши дни часто находят новые и неизвестные сепионы.

— Значит, нужно найти все, что можно, — оборвала ее Даша.

— Мне говорили, что есть еще одна работа, — вспомнила Катя. — Владельцы не пожелали продать ее на аукционе. Ну, а еще больше картин я видела в его мастерской… — Катерина застыла с видом «Ну что, мне разорваться, что ли?»

— Жаль, что мы не знаем, какая именно картина даст нам ключ к тайне. Мы даже не знаем, в чем тайна, — вздохнула Маша.

— «Тайна»! — вскликнула Дображанская. — Так называется третья картина! Сначала я должна съездить в Аукционный Дом…

— Нет, — оспорила Маша Ковалева, — сначала к Котарбинскому. В Прошлом время стоит, — разъяснила свое предложение она. — Потом — за «Тайной». Я с тобой.

— Прости меня, Маша. — Катерина удрученно нахмурилась. — Сюрприза не вышло. Эту картину, — показала она на экран с ангельской девой, — я собиралась подарить тебе вечером на день рожденья.

— Эту?..

Маша совсем не умела врать — и трех ее разочарованных букв совершенно хватило, чтобы понять…

— Она и тебе не понравилась? Нужно было покупать «Духа Бездны»!.. — расстроилась Катя.

— Да, нужно было! — поддержала Чуб.

— Что ты… нет, нет, — замахала Ковалева руками. — Он такой страшный. Мне нравится Белый Ангел…

— Забудь про него, — приняла соломоново решение Катерина. — Держи, — сняла она с груди модерновую брошь.

Маша протянула сразу обе руки, чтоб принять драгоценный подарок. И на этот раз Дображанской не нужно было и слов, чтоб понять, как младшей из Киевиц понравился дар.

На этот раз дверь в номер Котарбинского была не только не заперта — приоткрыта. Но Катя все равно постучала.

— Войдите… — его голос был тихим.

Художник сидел на дубовой лавке, сгорбившись, закрыв глаза.

— Здравствуйте, — поздоровалась Катя. — Я пришла к вам, чтоб закончить портрет.

Он только плотнее прикрыл веки.

— Помните меня? Я была у вас вчера… Мы не успели поговорить об оплате.

— Что? Об оплате?! — резко поднял голову он. — Вы намерены оплатить мою работу? Деньгами?

— Вы предпочитаете натуральный продукт? — порядочно удивилась Катерина Михайловна.

— Простите, простите, — вскочил он со скамьи, — я подумал… не понял… Так вы были вчера. Втроем?

— Вдвоем, — припомнила Катя так и не разъясненную натурщицу в спальне. — А это моя спутница Мария Владимировна, — представила она Машу Ковалеву.