Мэгги Фьюри - Сердце Мириаля

— Ну иди же, не будь ослом! — С этими словами Тулак твердой рукой завела упирающегося коня в стойло, которое располагалось в дальнем углу амбара. Укрыв Мазаля одеялом, она привязала его так тщательно, как не привязывала никогда в своей долгой и полной предосторожностей жизни. Устроив коня, Тулак в нескольких словах описала Казу, что происходит в доме.

— Вот такие дела, — закончила она рассказ, обращаясь к дракену. — По-моему, Мазаль уже немного привык к тебе. Держись от него подальше, не делай резких движений — и все будет в порядке. — Набравшись смелости, она погладила Каза по носу. — Спасибо за помощь, приятель, большое спасибо. Этот глупый старый коняга очень много для меня значит.

И Тулак торопливо пошла к выходу, чтобы вернуться в дом прежде, чем незваные гости вздумают ее искать.

— Да ладно, пустяки. Но не забудь — ты у меня в долгу. Слова эти словно ниоткуда возникли в голове Тулак — уже на пороге амбара. У старой наемницы отвисла челюсть. Она стремительно обернулась к дракену — но тот, словно и не замечая ее, с преувеличенным интересом следил за Мазалем.

— Ну и ну! — пробормотала Тулак, выходя из амбара с чувством, что ко всем ее проблемам прибавилась еще одна. — Не так уж я стара, чтобы слышать воображаемые голоса… Ну и ну! — повторила она, с трудом удержавшись от искушения вернуться в амбар. — Чтоб меня утопили в собачьем дерьме!

Едва Элион выбрался из оврага, как порыв ветра чуть не сбил его с ног. Ледяной холод запросто проникал через облепленный снегом плащ и несколько слоев одежды. Даже гнедой так дрожал от холода, что и не пытался куснуть молодого чародея — брел по тропе, понуро опустив голову, словно его седок, спасенный Тиришри торговец, весил вдесятеро больше обычного человека. Шагов через десять Элион начал всерьез сомневаться, что они уйдут отсюда живыми. Он хорошо знал, что такое снежная буря в горах, а сейчас убийственно ледяной ветер был для них даже опасней, чем густой снег. Быть может, лучше им вернуться под защиту крутых склонов оврага и переждать в снегу непогоду? Провизии у Элиона хватит дня на два, а к тому времени буря наверняка утихнет.

В этот самый миг Элион ощутил мысленный зов Вельдан, пробившийся наконец через его невеселые размышления.

— Элион! Элион, ответь! Почему ты не отвечаешь?

— Что тебе нужно? — Ему не удалось скрыть свою враждебность.

— Сможешь ты найти укрытие на перевале? У нас в доме расположился вооруженный отряд — должно быть, те самые негодяи, которых вы видели на вершине. Думаю, тебе было бы лучше…

— Замерзнуть до смерти в буране, пака ты будешь нежиться под крышей, в теплой постельке? Это, по-твоему, «лучше»? Кого ты пытаешься обмануть, Вельдан? Ты же делаешь это просто со зла, верно? Не желаешь, чтобы я любовался на то, как лихо ты провалила дело. Может, мне вообще убраться отсюда подобру-поздорову ?

— Я бы предпочла больше никогда не видеть тебя, безмозглый ублюдок! Смерти я тебе не желаю — живи, пожалуйста, но только подальше от меня. Так что доставь себе удовольствие — приходи сюда. Правда, последнее, что ты услышишь, подыхая со стрелой в брюхе, — это мои слова: «Я же тебе говорила!»

— Насколько, по-твоему, велика эта опасность, Вельдан? — Трезвый голос Шри остудил спорщиков, точно ведро ледяной воды. — Пойми, я доверяю твоему суждению, но учти при этом, что здесь, наверху, вовсю бушует буря. В крайнем случае мы сможем провести здесь ночь, но людям придется нелегко.

— Тулак — бывшая наемница, которая нас приютила, — говорит, что Элиону будет куда безопасней мерзнуть на перевале, чем столкнуться лицом к лицу с лордом Блейдом. Она до тонкостей знает все местные дела, и я уверена, что нам лучше прислушаться к ее совету. — Вельдан на миг заколебалась. — Судя по тому, какого мнения Тулак о наших незваных гостях, мне бы тоже стоило присоединиться к вам, но только вряд ли я смогу сейчас выбраться из дома незамеченной. Кроме того, — прибавила она искренне, — эта старая женщина мне по душе, и я у нее в долгу. Я не хотела бы бросать ее одну с целой шайкой вооруженных мерзавцев.

— Такая преданность делает тебе честь, Вельдан, но все же помни, что прежде всего ты чародейка и первый твой долг перед собратьями по Тайному Совету. Я требую, чтобы при первых же признаках опасности для тебя или Каза вы оба немедленно убрались оттуда и сразу же дали мне об этом знать. Надеюсь, я смогу помочь вам благополучно скрыться. Мы сейчас намерены укрыться от бури в овраге, где тебя отыскал после оползня твой напарник. Да, знаю, ты была без сознания, но Казарл наверняка помнит, как найти это место. До встречи, Вельдан, и береги себя!

Мысленное касание Вельдан исчезло из разума Элиона, предоставив ему сорвать свою злость на фее воздуха.

— Ну, спасибо, Шри, — проворчал он, — огромное спасибо! Ночевка в снегу на вершине горы — это все, чего мне не хватало для успешного завершения столь замечательного дня!

Резкий порыв ветра швырнул ему в лицо пригоршню колючего снега.

— Всегда к твоим услугам, дорогой мой чародей! — И тут же мысленный голос феи посерьезнел. — Впрочем, для нас это в любом случае был бы наилучший выход. Вельдан и без нас подвергается большой опасности, а вам, хрупким человечкам, нужно бы поскорее отыскать надежное укрытие. Пойдем же, Элион, нечего дуться, словно дитя малое! Будешь мешкать — погибнешь. Разворачивайся, и двинемся назад, в овраг.

Элион не мог не признать — хотя бы в душе — правоту Тиришри. Уязвленный в самое сердце обвинением в ребячливости, он стиснул зубы и развернулся лицом к ледяному ветру, волоча за собой упирающегося коня.

И сразу же узнал, какова по-настоящему убийственная сила бури. Ветер хлестал в лицо, слепя глаза горстями жесткого, как крупа, снега, мороз яростно щипал уши, прохватывал зубы до ноющей, нестерпимой боли. Элион шатался, скользил, не в силах разглядеть дорогу в буйстве снежной заверти, и порывы ветра точно гигантским кулаком молотили его в грудь. Молодой чародей слишком долго медлил, прежде чем повернуть назад, — и сейчас задыхался, точно выброшенная на песок рыба, слепо хватая ртом ледяной ветер.

И вдруг все стихло. Элион от неожиданности шатнулся вперед, едва не потеряв равновесие. Сейчас, когда промозглый холод не высасывал из его измученной плоти остатки тепла, ему стало почти что жарко. Наслаждаясь этим призрачным чувством, Элион жадно глотнул ледяного воздуха, затем еще и еще; протер слезящиеся глаза, смахнув налипший на ресницы иней. В ушах у него звенело — как будто где-то совсем рядом все еще выла буря…

— Да не мешкай же, болван! Я же здесь одна-одинешенька против разбушевавшейся стихии! Как ты думаешь, долго ли я продержусь?— Даже мысленный, голос Шри прозвучал хрипло и сорвано.