Джим Батчер - Работа на стороне

— Прокляты? — спросил Гвинн. Злобная усмешка перекосила его лицо. — Прокляты значит, да?

— Или таково широко распространённое мнение, — ответил я.

Гвинн хмыкнул, потом встал и спустился с трона.

— Пойдем со мной.

Низкорослый монарх пошёл вглубь пещеры, мимо своего престола, в то, что напоминало какой-то странный музей. Там были ряды и ряды шкафов, каждый с полками в черном бархате и стенками из хрустального стекла. Каждый застеклённый шкаф вмещал около десятка артефактов: корешки билетов были одними из наиболее распространенных предметов, хотя здесь и там среди них попадались и бейсбольные мячи, а также бейсбольные карточки, буклеты болельщиков, вымпелы команды, биты, перчатки подающих, и перчатки принимающих.

А я шёл рядом с ним, стараясь, чтобы мой темп был медленным, чтобы позволить ему диктовать, как быстро нам идти, и до меня дошло, что король Тильвит-Тегов Гвинн ап Нудд был фанат бейсбола — или фанатик — в первоначальном устаревшем смысле.

— Это были вы, — сказал я вдруг. — Вы были одним из тех, кого вышвырнули с игры.

— Да, — ответил король Гвинн. — У меня были дела, и к тому времени, когда я туда попал, все билеты были распроданы. Мне пришлось найти другой способ попасть на игру.

— Под видом козла? — спросил я, поражённый.

— Он был талисманом команды, — ответил Гвинн с гордостью. — Сианис, придумал символ, и все провозгласили, что Чикаго забодает Детройт. Затем они демонстрировали меня и символ на поле перед игрой — это вызвало множество восторженных возгласов, позвольте мне сказать вам. И он заплатил за лишний билет на козла, так что это было не так, хотя старые наследники Ригли заявляют, что он сжульничал. Им просто не нравится, что кто-то спорил с билетёром и выиграл!

Гвинн произнёс эти слова с жаром, который можно объяснить только аргументом, что он репетировал эту речь примерно миллион раз. Учитывая, что он, должно быть, практиковался, начиная с 1945 года, я был не настолько глупым, чтобы подумать, что подобная причина не была достаточным поводом. Так что я просто кивнул и спросил:

— Что случилось?

— Перед игрой кто-то оказался поблизости, — продолжил Гвинн, его голос просто кипел от возмущения, — и они попёрлись к Сианису и выпроводили его из парка. Потому что, говорили они, от его козла пахло слишком уж отвратительно!

Гвинн остановился и повернулся ко мне, яростно хмурясь и показывая на себя руками.

— Здравствуйте! Я же был козёл! Козлы должны вонять, когда они побывали под дождём!

— Так и есть, Ваше Величество, сэр, — благоразумно согласился я.

— И я был безупречным козлом!

— У меня нет сомнений на этот счет, король Гвинн, — сказал я.

— Что за законы такие — чтобы кого-то выгнать с игры Серии за то, что он безупречно подражал козлу?!

— Нет правосудия для всех, Ваше Величество, сэр, — сказал я.

— И сказать, что я, Гвинн ап Нудд, король Аннун, я, кто победил Гвит ап Грейдавла, советник и союзник богов и героев, вонючий!

Его рот скривился от ярости.

— Как посмели эти смертные обезьяноподобные выскочки сказать такую вещь! Как будто от каких-либо смертных пахнет лучше, чем от мокрого козла!

Я было призадумался, что следует указать Гвинну на его противоречивую логику — будучи совершенным (и, следовательно, вонючим) козлом, он возмутился тем, что был изгнан с игры за то, что вонючий. Но только на секунду. В противном случае, я бы вполне мог вернуться в Чикаго лет этак через сто, слишком поздно, чтобы успеть перекусить в Бургер Кинг.

— Я, конечно, могу понять, почему вы были расстроены и обижены, Ваше Величество, сэр.

Часть праведного гнева, казалось, покинула его, и он раздражённо махнул рукой.

— Мы здесь говорили о чём-то важном, смертный, — сказал он. — Мы разговаривали о бейсболе. Зовите меня Гвинн.

Мы остановились у последнего шкафа-витрины, который был огромным по меркам меблировки зала, так сказать, размером с гардероб человека. Одну из его полок занимал комплект одежды; голубые джинсы, футболка, кожаная куртка, носки и туфли. На всех остальных были вытянутые прямоугольники билетов-абонементов, фактически, их там были сотни.

Но я заметил, что одна стопка билетов на верхней полке лежала отдельно, рядом с бейсболкой.

И на билетах, и на бейсболке была символика Кабс.

— Это было очень серьезное оскорбление, — тихо сказал я. — И очевидно, что ответ был адекватным. Но, Гвинн, вас оскорбили непреднамеренно, смертные, чья глупость помешала им понять, что они делают. Мало кто из них жив до сих пор. Разве их дети должны расплачиваться за их ошибку? Конечно, этот факт также имеет какое-то значение для мудрого и щедрого короля.

Гвинн испустил усталый вздох и сделал правой рукой жест, словно выливал воду, набранную в ладонь.

— О, да, да, Гарри. Ярость прошла десятилетия назад — в основном. Сейчас это дело принципа.

— Это то, что я могу понять, — сказал я. — Иногда вам нужен вес из принципа, чтобы ветром не унесло.

Он бросил на меня проницательный взгляд.

— Да. Я слышал, что вы понимаете кое-что.

Я развёл руками и попытался придать голосу оттенок неуверенности в себе.

— Здесь должен быть какой-то разумный способ уладить разногласие между Кабс и Тильвит-Тегами, — сказал я. — Какой-то мирный способ разобраться с этим оскорблением прав и похоронить эту проблему.

— Ох, да, — ответил король Гвинн. — Прямо как покойника. Всё, что нам нужно делать — это ничего не делать. Заклинание будет постепенно рассеиваться. И всё пойдёт своим чередом.

— Но вы явно не хотите, чтобы такое произошло, — сказал я. — Очевидно, что вы прилагали усилия, чтобы поддержать действие проклятия.

Маленький король вдруг улыбнулся.

— По правде говоря, я перестал думать о нём, как проклятии, годы назад, парень.

Я поднял брови.

— Тогда зачем вы его возобновляли?

— Как защиту, — сказал он. — От настоящего проклятия бейсбола.

Я перевёл взгляд с него на билеты и задумался на мгновение. Затем сказал:

— Я понимаю.

Это заставило Гвинна обернуться ко мне, удивлённо выгнув брови.

— Неужели? Он изучал меня некоторое время, а потом улыбнулся, медленно кивая. — Да. Да. Вы мудры, для столь молодого.

Я печально покачал головой.

— Недостаточно мудрый.

— Каждый с языком себя мудрым почитает, — ответил Гвинн. Некоторое время он разглядывал свои билеты, потом заложил руки за спину.

— Теперь вы снискали лояльности некоторых из Крошечного Народа, а это не такая уж быстрая и простая задача.

Вы поносили королев Сидхе. Вы даже сунули палец в глаз Эрлкинга, что забавляет меня до сих пор. И вы были достаточно умны, чтобы найти нас, а это редко кому удавалось, и изо всех сил старались быть вежливым, а от вас это означает нечто большее, чем от других.