Галина Романова - Как не потерять работу

— Ага! Я помню, где бежал, — закивал тот с энтузиазмом. — Я знаю! Я найду!

— Найдешь ты, как же, — проворчал его дядя, начиная копаться в своей сумке в поисках нужных для ритуала предметов. — Как бы тебя самого не нашли… с оторванной головой!

— Тут поблизости бродят умертвия? — догадался я.

— И умертвия, и призраки, и кого тут только нету, — буркнул мой коллега. — Этот глупец даже не посмотрел, кто из земли полез, — сразу дал деру!

— Не сразу! — заспорил тот. — Я контур сперва замкнул… Ну не совсем сперва, а уже после того, как скелета увидел…

— Минимум один скелет и еще несколько призраков, — подытожил я. — Весело. А с виду кладбище выглядит тихим…

Что правда, то правда. Вот не ощущал я присутствия потусторонних сущностей. Или это моя женушка постаралась, лишив меня напоследок всех чувств?

— Так что вы, мэтр, — коллега посмотрел на меня, — тут вот пройдитесь, контур замкните, чтоб никто потусторонний не просочился, а я в центре делами займусь.

— А я? — подал голос племянник.

— А ты иди ищи амулет!

— Но, дядя, — Дубин-младший огляделся по сторонам, — но ведь скоро ночь…

Я неопределенно хмыкнул. Уже вечерело, под кронами деревьев сгустились тени. Еще немного — и тут наступит настоящая ночь. Допевали свои песни дневные птицы, где-то в овраге выводил свои трели соловей. Заслушаться можно. Одуряюще пахло свежей листвой, зеленью, цветами. Ночь — самое рабочее время для представителей нашей профессии. И что это ее парень так боится? С таким отношением к мраку ему никогда не стать некромантом.

— А мне плевать! Иди ищи!.. И вы, мэтр, тоже принимайтесь за дела.

С этими словами дядя и племянник направились в разные стороны.

Оставшись один, я начал действовать.

Создать защитный контур от умертвий — плевое дело. Знания теории плюс немного практики — и его можно делать практически из ничего. Я наметил несколько склепов и обошел их все, на каждом ножом чертя охранный символ. Внутреннее зрение подсказывало, что от склепа к склепу протянулись невидимые обычному глазу нити. Даже нежити будет очень трудно прорваться сквозь мою защиту. Эх, если бы можно было замкнуть контур на другой стороне кладбища и постепенно стягивать его границы, как невидимую удавку! Тогда бы все возможные умертвия и призраки, оказавшиеся в петле, были бы вынуждены двигаться в нужном направлении. К сожалению, ни один некромант не в состоянии в одиночку охватить такое «поле деятельности»! И в этом сила и слабость нашей профессии.

Завершив подготовительные работы — пришлось для усиления эффекта зажечь несколько свечей, — я сосредоточился, прислушиваясь к состоянию кладбища. Ни-че-го! Обычное старое кладбище. Имеется пара-тройка привидений, но скажите на милость: а где их нет? Большинство обитающих на старых кладбищах призраков безобидные и тихие. Самое большее, на что их хватает, — пугать по ночам случайных прохожих. А где же умертвия? Или я все-таки ослеп и оглох «благодаря» Смерти? Но ведь призраков-то я чувствую по-прежнему!

…А ведь это идея! Где кладбище — там и «кладбищенский сторож»! Так уж повелось, что каждое захоронение начинается с самого первого трупа. Молитесь вы каким угодно богам или демонам, соблюдайте любые обряды при погребении, освящайте землю — все равно самый первый покойник на новом вместе всегда ложится в неподготовленную землю. Он навсегда остается неупокоенным, как ни крути. И поскольку по логике вещей чаще первыми оказываются старики, то они как бы становятся и хранителями этой земли. У нас, помнится, даже был практикум на эту тему — определить на кладбище «сторожа». Здесь он тоже обязательно должен быть, и его наверняка потревожили недавние «раскопки». Да и бродящие везде умертвия, не говоря уж о скелетах, тоже должны взволновать «старожила». Вот только где его могила? И как ее определить, не сходя с места?

Тихо-тихо, стараясь не сделать лишнего движения, дабы не привлекать внимания мэтра Твиста и его племянника — почему-то не хотелось, чтобы об этом знали посторонние, — я встал возле ближайшего надгробия и поднес лезвие ножа к запястью. Несколько капель крови иногда в прямом смысле слова способны сотворить чудо. Например, проявить откуда-то взявшуюся среди деревьев фигуру человека.

— Стой, кто идет!

— Ого…

Человек покачнулся так, что поневоле закралась подлая мыслишка — вот ты и попалось, умертвие! Не переступить тебе зачарованной линии! Но потом незнакомец, кое-как выровнявшись, сделал еще шаг — и сомнения улетучились. Передо мной был обычный молодой мужчина в добротной, можно даже сказать, богатой одежде, из плоти и крови.

— Ого-го. — Его пошатнуло еще раз. Он схватился рукой за ближайшее надгробие. — А что тут происходит?

— Операция «чистое кладбище», — брякнул я. — Кто? Куда? Откуда? Зачем?

— Н-никто. Ник-куда. — Он икнул. — Оттуда… А зачем… Не знаю!

Несмотря на полумрак, я увидел озарившую его лицо улыбку.

— Вы пьяны?

— Что? А, — он отмахнулся, как от мухи, — ну… есть такое дело… Чуть-чуть. Мы тут с друзьями…

— Так здесь и ваши друзья есть? — Я вытаращился в полумрак, силясь разглядеть силуэты случайных прохожих. — И что вы делаете в такую пору на кладбище, позвольте спросить?

— Ка-ак — что? Гуляем! Нельзя?

— Не сегодня, — отрезал я. — Сегодня тут проходит важное мероприятие. Присутствие посторонних нежелательно. Я еще не знаю, как вы проникли в контур для нежити, но…

— Чего? — Молодой человек аж вздрогнул. — А? Что? Где? Вы чего?

— Здесь проходит граница, а вы…

— А я ничего не делал! — Он почти закричал. — Я просто шел… Мы тут того… ну… гуляем! А что, нельзя? Место тихое, спокойное… Мы тут и сейчас… это… ну…

— Где ваши друзья?

Я вдруг представил себе, что будет, если ничего не подозревающие люди наткнутся всего на одно умертвие. Приятного мало: в лучшем случае — истерика у свидетелей, а в худшем — одного-двух из них потом придется хоронить, и не в самом приглядном виде. А кто отвечать будет? Конечно, некроманты, проморгавшие появление посторонних, вернее, один из них, иногородний.

— Мои д-друзья? — Молодой человек огляделся по сторонам с таким видом, словно только что сообразил, где находится. — Н-не знаю… Они тут были… недавно… Потом я пошел…

— Куда? Зачем?

— А вы кто такой? Городская стража, что ли? — взвился он. — С каких это пор…

— Я — некромант. И если тут поблизости сейчас появится упырь или какое другое чудовище, вам не позавидуешь.

— Правда? — как-то совсем по-детски удивился он. Перепады настроения у него, надо сказать, ошеломляющие.

— Правда. И вам стоит убираться отсюда как можно скорее. И друзей ваших предупредите, чтоб уходили с кладбища, если хотят остаться целы!