Елена Кипарисова - Право последнего вздоха

- Прошу не надо. - Я в отчаяние кинулась ему навстречу, забыв обо всех предосторожностях. -

Брось этот чертов нож!

Мужчина не ожидал такого и отступил на шаг, но его замешательство не продлилось долго - он резко оттолкнул меня, убирая со своей дороги. Я споткнулась о ковер и повалилась на спину, нож опасно прочертил в воздухе петлю и упал рядом. Старейшина взвыл, хватаясь за голову и сгибаясь пополам. Его агония пугала, но в тоже время притягивала как в фильме ужасов, когда ты не можешь оторваться от экрана даже в самые страшные моменты.

Я подползла к ножу на четвереньках, отбрасывая его еще дальше, но мужчину, кажется, тот больше не интересовал. Он поднял на меня печальный взгляд, плавно осмотрел комнату, а потом начал отступать назад к окну. Шаг за шагом, становясь все слабее, теряя человеческие черты.

Можно было подумать, что я победила, но как всегда просто не доиграла до конца.

Старейшина резко вскочил на подоконник, с такой скоростью, которую совсем не ждешь от дряхлого старика, а после бросился на стекло, прорываясь наружу. Звон осколков заполнил уши, а потом все затихло. Я не слышала удара от падения, убеждая себя, что он приземлился на клумбу или второго этажа было недостаточно, чтобы разбиться насмерть. Ноги дрожали, и мне с трудом удалось подняться. Из оконной рамы торчали острые окровавленные зубья, словно пасть адского пса, только что поглотившего свою жертву. Из-за ночного сумрака первое время ничего не удавалось рассмотреть, только неровную землю, укрытую угольными тенями. Я

присмотрелась, в панике вглядываясь дальше, не в силах дождаться пока глаза привыкнуть к темноте.

Никто не смог бы выжить после такого. Низкая оградка всего в полметра высотой огораживала небольшой прямоугольный садик, состоящий из удушливых ирисов и еще каких-то яркокрасных как пламя соцветий. Мужчина приземлился именно на нее, будто точно знал и планировал именно это. Острые прутья прошли сквозь грудную клетку, едва выступая на коже багряными пятнами. Его голова была откинута назад, руки раскинуты в сторону - словно тряпичная кукла, выброшенная на мусорку. В груди болезненно защемило, в легких стало не хватать воздуха, отчего перед глазами поплыли размытые круги. Я с трудом боролась с тошнотой, чувствуя, как горло стягивает невидимыми тисками. Он умер! Ноги подогнулись, и мне пришлось ползти на корточках, пытаясь как можно скорее добраться до двери. Что-то защекотало мои щеки, и только позже я поняла, что это слезы. Внутри нарастала паника, а мысли путались, выхода не было.

Я уже добралась до кухни, в надежде отыскать черный ход, когда услышала мимолетный шорох. Словно порыв ветра, всколыхнувший застоявшийся воздух. Дом мгновенно ожил,

протестуя против вторжения, предупреждая, что чужаки уже близко.

- Вы его родственница? - Я обернулась, чтобы встретиться лицом к лицу с высокой женщиной,

слишком бледной для обычного человека. - Мы сочувствуем вашей потере.

Мое тело превратилось в камень, каждый мускул напрягся, застыв, и не в силах даже дрогнуть.

Скорее всего, она все прочитала по лицу, увидев панику, учуяв в воздухе запах страха. Женщина сложила два и два, и в одно мгновение маска доброжелательности спала, обратившись в хищный оскал. Это дало моему телу необходимый толчок.

Паника захлестнула подобно лавине, врезаясь в меня, пронзая насквозь. Я развернулась,

пытаясь обогнуть ее и добраться к спасительному выходу. Рука коснулась дверной ручки,

ощущая ее шероховатость, секунда, створка поддалась, открываясь. Но вампирша и не пыталась остановить меня, заранее зная, что побег невозможен. Мое сердце упало, казалось даже перестав биться. За дверью оказалась кладовка. Я так и застыла, осматривая ровные деревянные полочки, заставленные разными баночками.

- Вам придется пройти с нами. - Холодная рука скользнула по моему плечу, вызывая приступ животного страха. - Мы о вас позаботимся.

Я дернулась, но все безрезультатно, ее костлявые пальцы только сильнее вцепились в плечо, с тем же успехом можно было сражаться с мраморной статуей. Это оказался проигрыш, финал.

Мне некуда было отступать.

- Да как вы смеете! - провизжала я, изображая истерику, и это вышло даже слишком натурально. - Мой дядя мертв, а вы еще что-то требуете? Отпустите меня! Господи, увезите его тело, быстрее, не могу на это смотреть! Мне нужно в больницу! Следует убрать кровь, не могу видеть дом в таком состоянии!

Женщина засомневалась, хотя едва ли это можно было прочесть по ее лицу. Она являлась новичком, только привыкая к своей новой сущности, пытаясь примериться с действительностью. И вампирша боялась, один неправильный шаг мог отправить ее в небытие,

Совет не прощал ошибок.

- Ну, - продолжала давить я, - вперед. Позаботьтесь о нем, где ваше уважение к члену Совета?!

Женщина отступила, послушно склонив голову. Ее фигура колыхнулась, а потом исчезла,

словно неудачный мираж. Мне хватило времени, чтобы все-таки отыскать заветную дверь,

ведущую во внутренний дворик, в лицо ударил порыв свежего воздуха. Это почти походило на чудесное спасение, но я боялась в это верить, зная вампиров - их бесшумные молниеносные движения, невероятное чутье. Но лес был так близко, они могли замешкаться, растеряться,

Стражи не отличались большим умом. Смерть старейшины наверняка интересовала их куда как сильнее, да и кто смог бы узнать меня?

Под ногами хрустели ветки, выдавая каждый мой шаг, но я не оглядывалась, уходя все дальше и дальше от дома, который казался мертвым, как и прежде - ни голосов, ни ярких огней - ничего не выдавало произошедшего.

Но, тем не менее, бессмертные были рядом. Я всхлипнула от отчаяния, понимая, что они наверняка уже поняли свою ошибку, и сейчас все стражи сосредоточены на одном - найти беглянку. Оставалось надеяться, что они все же решат взять меня живой, а не мертвой.

Вокруг стало совсем темно, что значило, что я слишком углубилась в лес, а шоссе так и не маячило среди сплетенных ветвей. Возможно, дорога была выбрана неверно, но в тот момент это не имело большого значения, главным стал бег. Частое дыхание, бешеный стук сердца,

ветер, свистящий в ушах, боль, начинающая зарождаться в боку. Темп снизился, тело стало сдаваться, когда что-то резко перехватило меня за талию, выбив из легких последний кислород.

Я словно врезалась в металлическую балку, живот скрутило, возвращая опротивевшую тошноту.

Крик застрял в горле, став лишь приглушенным стоном боли. В глазах плясали разноцветные огоньки, а в голове гудело как после удара.

- Что ты здесь делаешь? - Голос пробился сквозь громкий шум в ушах, но смысл ускользал от меня, его затмевала паника. - Что ты здесь делаешь?