Олег Геманов - Первый инженер [СИ]

— Ваше Величество, мы нашли! Там, — после столь обстоятельного доклада обладатель самой знаменитой бороды королевства огляделся по сторонам и победно приосанился.

— Отлично! — неподдельно обрадовался Осипов. — А что именно нашли?

С лица Эрикбарта мгновенно слетело самодовольное выражение. Он смешно причмокнул губами и двумя руками провел по бороде:

— Нашли… там… — только и смог ответить глава артели, после чего окончательно замолчал

Осипов ободряюще улыбнулся бородачу и обратился к подопечному Ламбарта:

— Рассказывай.

Хранитель откровенно завистливо взглянул на бороду главного городского артельщика и скороговоркой ответил:

— Ваше Величество. Только что мы получили сведения, о том, что артельщики расчистили место падения Горна Владыки и обнаружили нечто крайне интересное, — и не дожидаясь, когда король соизволит задать вопрос, хранитель слегка подтолкнул вперед запыленного проходчика. — Все подробности сообщит этот гном.

Крайне удивляясь своему поистине безграничному терпению Осипов, в очередной раз взмахнул рукой, таким образом давая право слова проходчику. Тот поспешно вытер лицо рукавом отчего оно пошло красными полосами и гном стал подозрительно похож на индейца из старого немецкого фильма про Чингачгу?ка.

— Государь. При расчистке завалов, мы обнаружили, что под Горном прокопан квадратный шурф глубиной не менее тридцати локтей и шириной в пять локтей. Там же были установлена сложная конструкция из мощных подпорок. Горн и плиты на котором он стоял держались только на них. Как только вы подошли к Горну, крепь каким-то образом убрали и Горн рухнул в шурф, — гном закашлялся и провел ладонью по пересохшим губам. Осипов понял, что проходчик сильно страдает от жажды, но по вполне понятным причинам об этом не говорит. Король обернулся и впервые за два дня с удовольствием обнаружил присутствие небольшой, но довольно плотной толпы придворных. В самой гуще сановников выделялись два черных балахона жрецов. Ранее такого себе и представить было невозможно.

— Принесите кубок воды, — рявкнул Осипов и с неподдельной заинтересованностью обратился к проходчику:

— Продолжай.

— Так же обнаружена штроба уходящая на север в направлении старых выработок. Именно из неё и пробили шурф.

Павел Анисимович с резко помрачневшим лицом подался вперед:

— Гербарт, уже направил людей в штробу?

— Нет. Старейшина сразу послал меня, чтобы получить от вас… — припорошенный гном запнулся и склонился в почтительном поклоне. — Получить от Государя распоряжения о дальнейших действиях.

— Хорошо. Это всё?

— Нет, господин, — гном засунул руку себе за пазуху, обстоятельно там пошарил и протянул магу небольшую магическую руну. — Вот это старейшина приказал обязательно показать вам. Эту штуку мы вырубили прямо из пола шурфа. Там таких много.

Нагибин осторожно развернул материю и впился взглядом в невзрачный серый прямоугольник. Несколько долгих секунд Нагибин неотрывно смотрел на руну, а потом осторожно провел над ней рукой.

Маг с шумом выдохнул из груди воздух, переложил руну себе на ладонь:

— Ничего там не трогайте. Гномов вывести из шурфа. Оставить там охрану. Сейчас Его Величество проанализирует обстановку и отдаст свои намудрейшие распоряжения.

За спиной короля зашуршало, слуга неуловимым движением проскользнул к креслу и неподвижно замер перед Осиповым, держа перед собой поднос с большим кубком.

— Проходчик, подойди ко мне, — властно приказал Николай, указав рукой на поднос. — За отличную работу и хорошие новости жалую артель почтенного Гербарта своим кубком. Пей гном и иди сообщи радостную весть своему роду.

Тут же по толпе придворных пронесся слегка недоуменный гул, а когда весть о награждении дошла до дружины, то жалкий вздох сановников напрочь перебил ликующий, радостный рев воинов.

Осипов посмотрел на совершенно счастливого проходчика, который залпом осушил здоровенный кубок и торжествующе поднял его на головой:

— Слава великому королю Шлю… — внезапно гном захрипел и плашмя упал на мостовую. Кубок с грохотом покатился по брусчатке и остановился возле ног начальника охраны.

Тиллбарт посмотрел вниз, аккуратно перешагнул через сверкающий драгоценными камнями кубок и присел на колено возле упавшего рудокопа. Через десяток ударов сердца здоровенный охранник поднял взгляд на короля и тихо, но очень четко произнес:

— Он мертв! Явно отравлен! Вон у него пена на губах пузырится, — и тут же без малейшей паузы начал отдавать распоряжение своим подчиненным.

Воины мгновенно оттеснили на довольно приличное расстояние придворных и прочих зевак проникнувших во внутренний двор с места раскопок Горна. Очень быстро вокруг короля образовалось весьма почтительное пустое пространство. Телохранители каким-то образом исхитрились вытолкнуть к остальным сановникам даже Павла Анисимовича и сейчас он с крайне озабоченным выражением на лице скромно стоял возле королевского казначея и часто переводил взгляд с трупа рудокопа на Его Величество.

Внезапно Осипову стало не по себе. По спине сперва робкой ланью прошла волна липкого страха, но тут же стремительной лавой перелилась на грудь и так навалилась на сердце, что у Николая буквально потемнело в глазах. Не в силах больше держать в себе эту чудовищную, разрывающую саму гномью сущность жуткую муку, король сжал кулаки и оглушительно закричал. Даже не закричал, а разразился истошным, человеческим криком:

— Что вы стоите! На меня совершенно покушение! Хватайте его! — и Его Величество отчаянно взмахнул рукой туда, где по его мнению находился принесший отравленную воду слуга.

Сановники заколыхались словно горная трава под осенним ветром в узком ущелье, залопотали непонятное и тут же в толпе разразились хриплые крики. Гномы оглядывались по сторонам, не понимая, кого именно необходимо хватать, и кто, собственно говоря, совершил покушение.

— Кретины! Сгною в темнице! В лаву брошу! — снова закричал Осипов, уже практически ничего не соображая от страха. Ко всему прочему бедолага Шлюксбарт тоже пребывал в состоянии близком к умопомешательству и изо всех сил помогал инженеру сыпать ругательствами и обильно вываливал специфические проклятия на головы незадачливых царедворцев.

Объединенный порыв Николая и Шлюксбарта произвел на присутствующих незабываемое впечатление. Первым не выдержал казначей. Он отчаянно пискнул и вцепился обеими руками в знаменитую бороду главы рудокопов Рудного. Почтенный Эрикбарт в первое мгновение аж закашлялся от такого гнусного поведения казначея, а во второе от души саданул того по уху.