Кеннет Бёг Андерсен - Ошибка кота Люцифакса

При виде всего этого голова у Филиппа закружилась и куда-то поплыл пол.

— Филипп из 6-а класса, — сказал Сёрен, придав своему лицу очень строгое, почти торжественное выражение. — Тебя обвиняют в том, что ты состоишь в сговоре с Дьяволом. Что ты скажешь в ответ на обвинение?

Филипп взглянул на блендер, и в горле у него застрял ком размером не меньше шкафа, за которым он только что прятался.

— Это правда, — прошептал он, лихорадочно кивая. — Я состою в сговоре с Дьяволом.

На мгновение ему показалось, что Сёрен разочарован. Тот явно не рассчитывал на подобный ответ, и у Филиппа появилась надежда. Но потом на губах Сёрена возникла издевательская ухмылка.

— Филипп, Филипп, Филипп, — сказал он. — Тех, кто сознавался, тоже подвергали наказанию!

Сёрен подошел к нему, и Филиппу ничего не оставалось, кроме как закрыть глаза и молиться, чтобы все произошло побыстрее. И мама положит на его могилу красивые цветы…

Похоже, его молитвы были услышаны, потому что в подвале раздался низкий голос такой силы, что Филипп чуть не упал в обморок:

— Какого дьявола? Ты опять взялся за старое?

Филипп открыл глаза и увидел, что голову Сёрена обхватила грязная рука и тянет его куда-то…

Педель был огромный, как дракон, и такой же страшный. У него была странная болезнь, от которой его кожа выглядела облупившейся.

Когда Филипп учился в подготовительном классе, он был уверен, что когда-нибудь увидит, как из черных уст этого человека извергается пламя. Но педель не только внешне походил на дракона, он был таким же сильным и одним из немногих взрослых в школе, кто мог поставить Сёрена на место.

— Отпусти! — завопил Сёрен и принялся бить педеля по руке, которая напоминала толстый сук огромного дерева.

Педель отпустил его, но только для того, чтобы схватить за ухо. В другой руке он что-то держал.

Сначала Филипп подумал, что это кнут, но оказалось, что это скрученные в жгут провода.

— Ой-ой! Больно!

— Конечно, — ответил педель и улыбнулся Филиппу. — Но ведь я помогаю тебе прорабатывать материал к заданию по истории. Может, ты меня поблагодаришь, как положено?

— Я сделаю все, чтобы твоя жирная… — Сёрен завопил от боли, когда педель еще раз повернул его ухо. — Спасибо! Спасибо, черт тебя подери!

— Вот так-то. А сейчас пойдем к директору, и ты расскажешь, каким прилежным ты сегодня был!

По дороге к лестнице Сёрен как-то странно подпрыгивал в руках служителя, видимо, не желая остаться совсем без уха.

— Ты от меня не уйдешь! — крикнул мучитель Филиппу, и эхо разнесло эти слова по велосипедному подвалу. — Ты останешься «жертвой недели»! Слышишь? Ты от меня не уйдешь!

— Как бы не так! — прозвучал голос педеля, и, судя по воплю Сёрена, тот еще раз крутанул его ухо.

Филипп остался сидеть в темном подвале, за шкафом, уткнувшись подбородком в колени. И только когда прозвенел последний перед выходными звонок и подвал заполнился криками учеников, он вышел наружу.

Когда Филипп вернулся назад, в классе никого не было. Стулья были придвинуты к столам, на столах царила пустота. Только место Филиппа выглядело по-другому.

Он собрал свои учебники. Учитель Йорген на доске записал домашнее задание, и, хотя Филипп уже выполнил его, он старательно переписал заданные страницы в свой дневник.

Надевая куртку, Филипп покосился на место Миккеля. Стул был придвинут неровно, под столом валялись карандаши и сломанная линейка. Было видно, что Миккель очень торопился домой.

Другие мальчишки, размышляя о положении, в каком побывал Филипп, стали бы неистово ругаться, пожелали бы Миккелю самых страшных, смертельных болезней. Возможно, даже запланировали бы великую акцию возмездия с использованием веревки, железнодорожных путей и расписания поездов или обратились бы в полицию, потому что должен быть закон, запрещающий наносить людям «удары в спину», словом, рвали бы и метали.

Но Филипп не рвал и не метал. Он даже не очень сердился. Ведь Миккель сделал все это только потому, что его заставил Сёрен.

То, что Филипп претерпел, было неприятно, но в этом не было вины Миккеля. И к тому же ничего не случилось. Могло случиться, но Филиппу удалось выбраться из подвала целехоньким.

— Что за черт, Филипп! Ты еще здесь?

Йорген, учитель математики, вошел в класс. Растрепанные волосы, на брюках и рукавах следы мела.

— Какого дьявола, куда я ее поставил? — Он что-то искал.

— Я… Я… — Филипп остановился и посмотрел на Йоргена, взгляд которого блуждал по классу в поисках неизвестного предмета.

«Он даже не заметил, что меня не было, — подумал Филипп. — Прошел целый урок, а он этого не заметил».

— Да, вот же она! — воскликнул Йорген и подбежал к подоконнику. Взял кофейную кружку, засунутую между террариумом и большим кактусом, и облегченно вздохнул. — Остаться без кофейной кружки — это все равно, что остаться без ноги.

Учитель направился к двери.

— Хороших выходных тебе, Филипп!

— И вам тоже, — ответил Филипп и подумал, что через полчаса Йорген даже не вспомнит, что они виделись.

Филипп подошел к террариуму и посмотрел через грязное стекло. Из тени от зеленых листьев за ним наблюдали черные глаза паука.

Филипп увидел кота только после того, как тот увидел его. Филипп ехал по велосипедной дорожке парка, когда его взгляд скользнул по чему-то, что не сразу было воспринято его сознанием. Только через три секунды и тридцать пять метров он понял, что увидел. Развернулся и поехал назад.

Там, почти на самой верхушке бука, сидел черный кот.

Филипп положил велосипед и подошел к дереву.

Судя по его виду, кот явно не понимал, как оказался там и почему земля так далеко.

— Не можешь спуститься? — спросил Филипп, и зеленые, как яркая трава, глаза кота обратились к нему. Ветка, на которой сидел бедняга, закачалась, его когти глубже впились в кору.

Коту не нравилась эта история. Может быть, его туда загнала собака?

— Почему вы, коты, ничему не учитесь? Ведь собаки не лазают по деревьям. Достаточно подняться на два метра над землей, и вы в безопасности. Зачем же лезть на самый верх? Иди вниз, киска! Иди сюда! — Филипп поднял руку и пошевелил пальцами, как будто в них было что-то вкусное: — Кис-кис-кис…

Кот замяукал так, будто хотел сказать, что просто позвать его — еще не значит помочь.

Филипп не мог не отметить наличия у кота логики. Человек, оказавшийся на четвертом этаже горящего дома, не спустится сам только потому, что пожарные попросят его об этом.

— Спокойно, — сказал Филипп и бросил сумку на землю. Потом поплевал на ладони, подпрыгнул, ухватился за нижнюю ветку и повис на ней. — Я тебя сниму. Оставайся там, где сейчас.