Марк Даниэль Лахлан - Хранитель волков

— По домам вернутся уже не десять, — пообещал Вали. — Вам известно, кто такой Браги, доверенный слуга Аудуна Безжалостного. Волчий Вой его имя — так часто он устраивал пир этим зверям.

Вали старательно подбирал слова, чтобы произвести на крестьян впечатление.

Ему это удалось, и мужчины задумались. Вали понял, что они достигли пика своей храбрости и отсюда есть два пути. Он начал надвигаться на них, выставив перед собой меч. К несчастью, двое крестьян были пьяны, они пошли ему навстречу, хлопая палками по ладоням.

То, что произошло дальше, заняло несколько секунд. С порога хижины донесся крик, потому что жена Брунна видела все со стороны. По берегу, разгоняясь все сильнее, бежал человек-волк. Он бежал на четвереньках, отталкиваясь массивными руками и перелетая через валуны. Внезапно он оказался между Вали и толпой и уставился на крестьян, утробно рыча. Его голова и руки были в крови, глаз под волчьей шкурой не было видно. Сейчас он действительно походил на чудовищного оборотня, порожденного болезненными обрядами, кровью и, самое главное, страхом. Кто-нибудь, наблюдая происходящее с безопасного расстояния из лодки, наверное, увидел бы просто человека в волчьей шкуре, который нелепыми прыжками надвигается на крестьян. Зато крестьяне, которые зимними вечерами слушали рассказы о колдунах, сбрасывающих кожу и обращающихся в животных, видели все в совершенно ином свете. Перед ними был зверь из легенды, ожившая сказка пристально глядела на них под черным небом на черном берегу; злобный дух, готовый утащить их в Хель. Выпивка, которая только что помогла двум крестьянам расхрабриться, теперь произвела обратное действие, выпустив на свободу тайные страхи.

Фейлег наклонил голову, а затем вскинул к небу, издав чудовищный вой. Пьяницы развернулись и побежали. Остальные остались на месте, но Вали видел, что они готовы удрать. Они так и переминались с ноги на ногу, делая то шаг вперед, то в сторону. Клинки снова оказались в ножнах, те, что до сих пор покоились в ножнах, вышли на свет, оружие передавали из рук в руки. Мужчины оглядывались назад, высматривая, не идет ли подмога. Но подмоги не было.

— Лодка! — Это прокричал Браги.

Вали развернулся и принялся толкать судно, пока человек-волк стоял, клокоча от ярости и рыча на крестьян.

Лодка скребла и скользила по камням, приближаясь к кромке воды. Еще один толчок, и она съехала в море, закачавшись на волнах. Вали с Браги оттолкнулись что было силы, запрыгнули в судно и схватились за весла.

Вали греб, напрягая все мышцы. Шагах в двадцати от берега он оглянулся на волкодлака, оставшегося на берегу. Тот бежал к морю. Увидев, что он удаляется, крестьяне расхрабрились и кинулись в погоню. Вали налегал на весла, потому что времени распускать парус не было, а оборотень уже барахтался в воде, борясь с волнами довольно-таки странным способом. Тут Вали понял, что человек-волк вообще не умеет плавать.

Одна лишь сила воли удерживала его на поверхности, но с каждым новым гребком он глотал порядочную порцию воды, почти не сдвигаясь с места. Крестьяне принялись кидать в них камнями. Вали пригнулся и обернулся к Браги. Надо было сказать Браги, чтобы греб быстрее, но вместо этого Вали сказал совершенно другое:

— Возьмем его.

Браги не колебался ни секунды, а лишь развернул лодку под градом камней. При повороте от его шлема со звоном отлетел голыш.

— Ага, все-таки полезная штуковина, — заметил он, постучав по шлему, но Вали его почти не слушал.

Они приблизились к человеку-волку, который барахтался всего в двадцати ярдах от берега. В лодку падали камни. Браги заряжал ими пращу, доставшуюся им от Эгирра, однако грести и одновременно отстреливаться было невозможно, поэтому старик решил, что лучше делать одно дело хорошо, чем два кое-как, и отложил пращу.

— Сейчас я вернусь на берег и засуну вам эти камни сами знаете куда! — проорал Браги.

Он прикрылся щитом и принялся осыпать насмешками оставшихся на берегу, отвлекая на себя их внимание, пока Вали действовал.

Молодой князь перегнулся через борт. Волкодлак дрыгал ногами без всякого толку и колотил руками по воде. Браги перешел на другой конец лодки, а Вали наклонился, чтобы ухватить Фейлега. Голос разума кричал ему, что он круглый дурак. Он понятия не имел, чего ради спасает этого опасного дикаря. Он знал только, что, побывав в трясине, не может спокойно смотреть, как кто-то тонет. Но, может быть, им движет какое-то более глубокое чувство? Он запомнил ту руну и плавающее под ним тело, которое видел в волшебном тоннеле, — тело, в котором сливались он сам, человек-волк и Адисла. Вали ухватил брыкающегося волкодлака.

И получил пару ударов в плечо и спину, потому что Фейлег размахивал руками не глядя, однако Вали сумел удержать человека-волка. Когда он потянул на себя тяжелого волкодлака, ему показалось, что вся усталость, скопившаяся за последние дни, обрушилась на него — битва, обряд на болоте, яма, стычка на берегу, — но в следующий миг он поглядел Фейлегу в лицо. Он смотрел на самого себя.

Камнепад вдруг прекратился, что показалось Вали странным. Он втянул Фейлега в лодку и взялся за весло. Пока они с Браги отгребали на безопасное расстояние, чтобы распустить парус, он оглянулся назад. Рыбак Брунн стоял перед теми, кто швырялся камнями, умоляя их этого не делать.

— Он боится, что они испортят лодку! — догадался Браги. — Вы, скоты, только киньте еще разок, я порублю лодку в щепы и вернусь к вам вплавь!

Вали было совестно. Он понимал, что Брунн никак не сможет потребовать денег у его отца, если начнется война, и все его обещания ничего не стоили. Он сделал бедняка еще беднее. Однако с голоду Брунн не умрет, его, как обычно бывает в таких случаях, поддержит все селение.

В сотне шагов от берега они вставили мачту в отверстие, которое мореходы называли «старухой», и ветер с суши надул парус. Когда лодка рванулась вперед, Вали снова оглянулся.

— Мы уже никогда не увидим это место, — произнес он.

Браги больше волновали бытовые вопросы.

— Здесь нет ящика для доспехов, — сказал он, стаскивая с себя кольчугу. — Будет сложно сохранить все это железо сухим.

И он был прав. Скамьи для гребцов всего лишь дополнительно усиливали конструкцию судна. Они делали его крепче, но места для вещей не оставалось.

Человек-волк, кашляя, лежал на дне лодки, вид у него был неважный.

— Не моряк, — подытожил Браги, кивнув на их спутника.

— Ничего страшного, — отозвался Вали, глядя, как удаляется берег, — зато пока мы в море, он нас не прикончит.

Он посмотрел на человека-волка, который сейчас выглядел точно так же, как в его видении на болоте. Вали знал, что отныне и до конца их судьбы тесно сплетены.