Михаил Тырин - Легионы хаоса

Дубинка-усилитель уже была в руке, и одного удара хватило, чтобы хилое тело сломалось пополам.

– Сзади! – пронзительно крикнула Алика.

Влад, не глядя, с разворота махнул дубинкой. Удар отчетливо чавкнул – стало быть, попал. Одновременно Влад сорвал с ранца огнемет. Он видел Алику – та стояла спиной к нему, в боевой стойке, приготовив два больших ножа.

А еще он увидел, что со всей округи к ним прыжками приближаются не меньше двадцати грязевых уродцев.

Влад казался сам себе неуклюжим и слабым. Он едва удерживался на ногах. Чумазики в свою очередь скакали с проворством обезьян, стрелять по ним издалека было безнадежным делом.

Двоих удалось сбить дубинкой относительно легко, но через мгновение у него повисли на спине. Подошвы беспомощно скользнули по дну, Влад рухнул, окунувшись в грязь с головой.

Сначала он пытался выпрямиться. Но сверху давила такая тяжесть, что даже на колени встать было невозможно. Похоже, на него налетела целая гроздь уродцев. Силы быстро таяли, Влад задыхался. Он освободил одну руку – ту, в которой был огнемет, – вытянул над собой и нажал на спуск. Как ни странно, намокший огнемет выстрелил. Грохот был слышен даже под слоем грязи. Натиск сверху временно ослаб, Влад успел распрямиться, отчаянно отплевываясь и откашливаясь.

Его тут же снова ухватили липкие руки – за плечи, за горло, за лицо. Комья грязи залепили глаза и ноздри. Влад успел увидеть рядом лицо чумазика – его серую дряблую кожу, провалившийся беззубый рот, но главное – глаза, совершенно белые, без зрачков…

Его снова начали топить в грязи. Перед тем как окунуться, Влад вдруг увидел Алику. Ее тоже топили. Грязь вокруг нее была перемешана с кровью и напоминала густой борщ. Она с отчаянием глянула на Влада, но тут же ее голову вдавили в кровавую жижу…

И тут появился старый знакомый. Влад ощутил болезненный удар в затылок – один, потом второй, третий… Он уже слышал хлопки крыльев. Дятел долбил изо всех сил, словно требовал – очнись, очнись!

В эту секунду ушло все – и боль, и страх, и усталость. Разум, правда, тоже ушел, но его сейчас много и не требовалось. Огнемета на второй выстрел не хватило, и Влад его бросил, выхватив тесак.

Последующие секунды состояли только из горячего дыхания Влада, хруста костей и диких воплей чумазиков. В пылу драки Влад даже не обратил внимания, что болото поднимается и жижа уже достигает пояса.

Он раскидал оставшихся уродцев, переломав их, перемешав с грязью и тиной. Алику он выхватил с самого дна, когда та уже захлебывалась.

Схватив ее под мышки, он начал движение, преодолевая сопротивление грязи, которая продолжала прибывать.

Несколько чумазиков метались неподалеку, они истерично визжали, но приближаться боялись.

– Я сама, отпусти… – выдавила наконец Алика.

Влад не возражал.

…Через час они без сил лежали на жесткой сухой траве, на пологом берегу маленького лесного озера. Оба завернулись в вещи, лежавшие в ранцах. Вся одежда была постирана и сушилась рядом.

– Как голова-то? – спросила Алика.

– Знаешь, гораздо лучше. Можно сказать, отлично.

– Вот и правильно. А поспишь – будешь вообще как новенький.

– Слушай, чего спросить-то хотел… Эти уроды на болотах, чумазики – они люди или кто?

– Уже нет. Это бывшие промысловики. Когда на болотах работаешь, самое главное – вовремя остановиться. А то мозги сгорят – и не заметишь как.

– И все-то ты знаешь…

– Зато ты у нас… магистр…

Алика перевернулась на живот и внимательно посмотрела на Влада.

– Слушай, а правда – кто ты? Не магистр – точно. Но со звездой. Ничего не знаешь и не понимаешь, зато и не боишься ничего. Кто ты?

Влад некоторое время думал, что ответить.

– Сам не знаю, – вздохнул он. – Раньше был солдатом…

– А вот это похоже на правду. Солдат из тебя, кажется, хороший, а магистр – ну, вообще никакой.

– Знаю, – кисло улыбнулся Влад.

– Ну, ничего. Ты – молодец.

Алика вдруг придвинулась и быстро, неумело поцеловала Влада в нос. И тут же отвернулась.

– Я посплю, постереги, ладно?

Влад лежал на спине, глядя в серое небо. Он думал о том, как давно его никто не целовал. Все получилось как в первый раз. И поцелуй, и запах женщины, и блеск ее глаз – Влад уже и не верил, что в этом мире есть такое.

Но оно ему определенно понравилось.

Впервую очередь всех удивило, что в башне относительно светло. Причем понять, откуда идет свет, было невозможно – он струился из-за каких-то нависающих деталей, сползал по стенам с потолка, а кое-где, казалось, просто существовал в воздухе сам по себе.

Лури первый прошел вперед, подняв над головой фонарь, от которого было уже мало прока.

– Лимбо, как ты открыл дверь? – спросил он.

– Там все написано, – развел руками повар.

– Ты понимаешь эти значки, которые там нацарапаны?

– Как и любой энеец, редре.

Обстановка здесь напоминала заброшенную котельную – громоздкие конструкции, пучки разнокалиберных труб и большие панели, наводящие на мысль о пультах управления.

Лимбо прошел к одной из таких панелей и замер там, пристально что-то разглядывая. При этом он не переставал бормотать.

– Нам лучше подняться наверх, – сказал Лури. – Кажется, в башне есть окна, нам не помешает осмотреться. Хотя бы узнаем, что с Крегом. Давай поищем лестницу.

– Как скажешь, – кивнула Марго.

– Лимбо, ты с нами? – позвал Лури.

– Идите без меня, – отозвался энеец. Голос у него был взволнованный. – Я побуду здесь, тут очень интересно!

Искать лестницу долго не пришлось, более того, их тут было несколько. И все – крошечные, неудобные, словно для детского гимнастического тренажера.

Следующий ярус башни был почти в точности похож на предыдущий. И снова – лестницы.

– Давай отдохнем, руки ноют, – попросила Марго, когда они преодолели несколько пролетов.

Лури не возражал. Этот ярус был темный и практически пустой. В тусклом свете фонаря он напоминал небольшой цирк – ряды скамеек по кругу и круглая площадка в центре.

– А это что? – спросила вдруг Марго, указывая на противоположный край «арены».

Лури подкрутил фонарь и сделал несколько шагов. Перед ними была большая скульптура. Несколько хрупких существ с большими глазами держали на вытянутых руках испещренный странными символами шар.

Марго подошла еще ближе, провела рукой по одной из фигур. Поверхность была холодная и шершавая, как пемза.

– Это же энейцы! – воскликнула она, рассмотрев все получше.

– Да, энейцы, – почему-то вздохнул Лури. – Теперь ты догадываешься, кем на самом деле были Изначальные?

– Ничего себе… И что получается? Мы с тобой, что ли, сделали открытие?

– Да нет… такие открытия и раньше случались. Только говорить о них не принято.