Байрон Прейс - Последний дракон

На земле, спрятавшись в кустах, Виллен и Твил видели, как приближалась тварь, похожая на дракона. Им казалось, что она приближается со стороны фандорцев, из-за холмов.

— Клянусь оленем! — воскликнул Виллен. — Ты это видел, Твил? Они его напустили на нас!

— Похоже, что слухи-то были правдой, — сказал Твил, — фандорцы управляют драконом.

— Если это тот же дракон, что напал на Надлесье, а не еще один, — сказал Виллен, — смотри!

Он показал пальцем на юг. В рассеивающемся тумане просматривались очертания приближающихся кораблей.

— Вижу! — ахнул Твил. — Виллен, дракон их заметил!

Холдраг приблизился к симбалийским войскам, и солдаты, так же как фандорцы, бросились врассыпную в поисках укрытия. Затем холдраг резко изменил курс, увидев корабли. Он повернулся к ним и набрал высоту. Всадник увидел гигантское чудовище, всплывшее из тумана под корпусом корабля. Чудище было куда больше одноместного кораблика. Всадник затушил угли, пытаясь приземлиться, но ветер и воздушная волна, поднимаемая крыльями холдрага, заставляли кораблик рыскать по воздуху и резко накрениться. Всадник видел когти, каждый с его руку длиной, когда холдраг поднялся над кораблем и попытался вцепиться когтями в парус. Когда тонкий материал разорвался, всадник закричал. Газ вырвался, всадника едва не сбросило за борт, но корабль, вместо того чтобы упасть, вдруг поднялся. Всадник понял, что чудовище тянет корабль вверх, но паруса, не наполненные синдрильским газом, не могли сдержать вес корабля. Корабль оторвался, оставив в когтях дракона обрывки парусов. Всадник ощутил момент невесомости, когда разрушенный корабль летел к земле. Последнее, что он видел, был холдраг, направляющийся к другому кораблю.

Второй корабль был в более выгодной позиции, холдрагу пришлось сделать круг, чтобы приблизиться к нему, и таким образом подставить бок под выстрел.

Всадник видел, что одна стрела попала в круп, а вторая разорвала тонкую перепонку крыла. Холдраг зашипел от боли и скользнул вниз, исчезнув в тумане.

Он пронесся низко над симбалийской армией, а затем поднялся над деревьями и направился к центру леса. Он кричал от боли на лету, пугая спрятавшихся в лесу людей.

На краю леса Тален взлетел в седло и, пришпорив лошадь, помчался к упавшему кораблю. Надежды на то, что всадник выжил, не было. Корабль не спланировал на землю, как это произошло с кораблем самого Талена, а рухнул, как брошенная гигантским ребенком игрушка.

— Точно, он в союзе с фандорцами! — воскликнул генерал Вора. — Они приказали ему напасть на воздушные корабли, а теперь он направился в Надлесье!

— Мне показалось, он пытался утащить корабль, — сказал Ясветр. — Я видел, как мой ястреб делает то же самое с кроликом.

— С той же целью, несомненно! — воскликнул Кайерт.

Солдаты помогли закрепить на земле второй корабль. Двое солдат стояли на страже рядом с единственным пленным фандорцем. Это был угрюмый дородный кузнец из Боргена. Стражники связали его сыромятными ремнями, но недооценили силы кузнеца. Он попробовал потянуть ремни на запястьях и понял, что сможет разорвать их в любой момент. Казалось, что удобный момент может настать очень скоро. Сумятица была ему на руку. Пленный фандорец не отрывал глаз от воздушного корабля.

Старый король смотрел на невысокого человека, который устало откинулся на спинку покрытого черным шелковым покрывалом дивана.

— Если то, что ты говоришь, правда, — прошептал старик, — мы должны немедленно известить Йондалрана и Ясветра!

— Наконец-то я нашел кого-то, кто может помочь! — сказал Эмсель дрогнувшим голосом. — Король Эфрайон, это будет означать конец войны!

Старик покачал головой:

— Боюсь, что это будет только первый шаг.

— Но я рассказал вам правду! — заторопился Эмсель. — Наши люди не нападали на ребенка, они пошли на войну по тем же причинам, что и Симбалия! Конечно, кто-то напал на детей и у нас, и у вас. Я этого не понимаю, но знание об этом должно остановить Фандору и Симбалию от взаимного убийства!

— Ах, если б все было так легко, Эмсель, войны бы не было вообще. Я сообщу Ясветру, — сказал король, — но только боюсь, что разгадать тайну гибели детей нам не дано в том мире, который мы знаем.

Эти слова озадачили Эмселя, он склонил голову набок, совсем как ребенок.

— Пойдем со мной, — сказал Эфрайон, — я объясню.

Эмсель подошел с королем к столу из палисандрового дерева в другом конце комнаты. Эфрайон вынул из ящика большую книгу в коричневом, инкрустированном драгоценностями переплете.

— Нам не подвластен ход сражения, — сказал он. — И все из-за этого.

Эмсель взял книгу и открыл там, где между страниц лежала желтая лента. Он нахмурился, сожалея о том, что его очки для чтения были поцарапаны так, что ими уже нельзя было пользоваться. Но рисунок, к его удивлению, был достаточно крупным, чтобы его можно было во всех деталях рассмотреть без очков. На рисунке было существо с двумя крыльями, свирепой мордой и огромными черными когтями.

— Это дракон! — сказал Эмсель.

— Нет, — ответил Эфрайон, — это холдраг.

— Холдраг? Я читал много легенд, но нигде не читал про холдрагов.

— Я не удивлен. Фандора — молодая страна, Эмсель, а Симбалия хотя и старше, но все-таки не так стара, как южные земли. Эти легенды зародились до того, как на картах появились наши страны.

— Тогда это может быть правдой, — задумчиво сказал Эмсель, — и все же разве может война начаться из-за легенды?

— Это не легенда. Я сам видел холдрага, как и многие другие.

Эмсель изумленно смотрел на старого короля, который между тем продолжал:

— Я думаю, что многое из того, что мы привыкли считать южными сказками, на самом деле история, история земель, лежащих далеко на севере.

— На севере от моря Драконов?

— Да, — ответил Эфрайон. — Леди Керия тоже уже знает об этом. Она не знает о холдрагах, но она собиралась отправиться в Валианские равнины, чтобы найти доказательства правдивости легенд. Там, в равнинах, может находиться драгоценный камень, содержащий сведения об истории драконов.

Эмсель положил книгу на письменный стол.

— Драконы в легендах были мирными существами, — пробормотал он, — но эти холдраги вовсе не такие.

— Холдраг напал на караульного в Надлесье, — сказал Эфрайон, — но я не знаю, почему он появился.