Майкл Муркок - Город Зверя

У него не было булавы — только меч.

Я встретил его первый рубящий удар недавно приобретенным оружием. Он удивленно посмотрел на него, узнав в мече клинок, сработанный его народом.

Его удивление сослужило мне службу. Эти арзгуны быстро двигались для своих размеров, но плохо соображали, что стало теперь совершенно ясным.

Пока он пялился на мой меч, я в то же время замахивался своим для удара; я вогнал его туда, где, как я подумал, находится сердце. Я молил, чтобы его доспех не оказался слишком плотным.

Меч пронзил его, хотя и не так быстро, как я надеялся, и когда лезвие прошло сквозь кожу, а затем мясо, кости и сухожилия, его меч опустился в конвульсивном движении и скребанул меня по правой руке. Рана оказалась пустяковой, но в тот миг болезненной.

Меч выпал из его обессилевшей руки, болтаясь на темляке, пока он, пьяно качаясь, сидел в седле и ошарашенно смотрел на меня.

Я понял, что он тяжело ранен, хотя и не смертельно.

Когда он пошевелился, я протянул руку и попытался не дать ему упасть. При моей собственной раненой руке это оказалось довольно трудно, но я сумел удержать его так, пока осматривал причиненные мною повреждения.

Слегка скользнув по тегляю, меч вошел как раз под сердце. Я спешился, все еще придерживая его, снял с седла и положил на мох.

Тут он заговорил со мной. Он казался крайне озадаченным.

— Что? — произнес он с невероятно грубым акцентом.

— Я спешу. Я остановил кровь. Похоже, рана не смертельная. Твои соплеменники позаботятся о тебе.

— Ты не убиваешь меня?

— Не в моих обычаях убивать безоружных.

— Но я потерпел поражение — арзгунские воины до смерти замучают меня за это. Добей меня, победитель!

— Это не в моем обычае! — стоял я на своем.

— Тогда… — Он с трудом двинул рукой к ножу на поясе. Я вынудил его огромную руку остановиться, и, истощенный, он откинулся на спину.

— Я помогу тебе укрыться в подлеске, — сказал я и указал на густой кустарник поблизости. — Ты можешь спрятаться там, и они тебя не найдут.

Я понял, что оказываю ему большую милость, чем он ожидал, и, помогая ему, я задерживался. “И все же, человек есть человек, — подумал я. — Он не может делать то, что противоречит его кодексу чести”.

Вот почему я помог этому странному существу, которого я победил. Как я сказал ему, таков был мой обычай.

Как только я уволок существо под защиту ветвей кустарника, я отправил гигантского дахара галопом прочь и вскочил на своего.

В несколько минут я достиг городских ворот и с огромной скоростью пронесся под ними, выкрикивая предупреждение:

— Нападение! Нападение! Идут орды арзгунов!

Люди выглядели пораженными, но, очевидно, они узнали меч в моей руке. Ворота за мной сразу же стали закрываться.

Я проскакал прямо к дворцовой лестнице и спрыгнул с измученного дахара, взбежал наверх, спотыкаясь от боли, от тяжести меча — доказательства того, что я должен был сообщить.

Шизала выбежала в главный зал. Она была растрепанной, и лицо ее все еще носило следы прежнего гнева.

— Что это? Майкл Кейн? Что означает твое прибытие?

— Арзгуны! — выпалил я. — Синие Гиганты — ваши враги, — огромная орда их движется к городу!

— Невозможно! Почему мы до сих пор ничего не знаем? У нас есть зеркальные посты, которые по цепочке передают сигналы с холма на холм. Мы должны были узнать. И все же…

Она задумчиво нахмурилась.

— Что такое? — спросил я.

— Зеркала некоторое время не передавали никаких сообщений. Наверное, посты были уничтожены разведчиками арзгунов.

— Если они и прежде забирались так далеко, то примерно знают, чего им ожидать.

— Но откуда они собрали силы? Мы считали, что они разбиты и успокоились, по крайней мере, на десяток лет. Их почти стерли с лица земли армии отца и его союзников! Мой отец возглавил армию, отправившуюся разгромить уцелевших!

— Мне кажется, что разбитая орда была, скорее всего, лишь малой частью арзгунских сил. Скорее всего этот набег — часть последовательной стратегии внезапности, предназначенной ослабить нас.

— Если таковы их плацы, — вздохнула она, — то они хороши для них, так как мы совершенно не готовы.

— Сейчас не время для самобичевания, — заметил я. — Где твой брат Дарнал? Это ему как главному пукан-наре Варналя следует руководить подготовкой к обороне. Что насчет других воинов Карнала?

— Они патрулируют границы, поддерживают порядок, воюя с бродячими бандитскими шайками. Наша армия рассеяна, но даже если вся она была бы собрана в Варнале, ее явно не хватает, чтобы встретить арзгунскую орду.

— Кажется невозможным, чтобы вы не получили никакого предупреждения — даже гонца из другого города. Как арзгуны сумели забраться так далеко на юг без вашего ведома?

— Не могу понять. Может, они планировали все эти долгие годы, вербовали шпионов из других рас, а сами якобы путешествовали маленькими группами по покровом ночи, а потом собрали в определенном месте целое войско. Теперь ни один из наших союзников не узнает о нашей судьбе.

— Стены выдержат тяжелую осаду, — заметил я. — Ты говорила, что у вас есть несколько воздушных кораблей. Они могут быть использованы, как бомбардировщики, имеющие оружие шивов. Это большое преимущество!

— Три наших воздушных корабля не сыграют существенной роли против такого количества арзгунов.

— Вы должны отправить один из них к ближайшему союзнику. Пошли своего, своего… — Я замолк, так как вспомнил о случившемся. — Пошли Брадинака Мишим Тена позвать на помощь его отца — и поискать по пути у других союзников поддержки.

Она нахмурилась, взглянула на меня со странным, немного озадаченным выражением на лице. Затем поджала губы.

— Я сделаю так, как ты предлагаешь, — промолвила она. — Но даже на предельной скорости нашему воздушному кораблю потребуется несколько дней, чтобы достичь Мишим Тена, а для того, чтобы армия могла добраться сюда, потребуется еще больше времени… Нам будет трудно так долго сопротивляться врагу.

— Но продержаться мы должны, хотя бы ради самого Варналя и безопасности соседних государств, — сказал я. — Если арзгуны покорят Карнал, то по другим странам они пройдут гуляючи. Их надо остановить в Варнале, или же падет вся цивилизация.

— Ты лучше меня понимаешь, что поставлено на карту, чем я, — чуть улыбнулась она. — А ты был с нами лишь короткое время.

— Военные действия, — сказал я, — кажутся везде одинаковыми, особенно стратегия цели. Кстати, — добавил я, — мне удалось уже познакомиться с двумя Синими, и потому мне ненавистна мысль, что они будут править этим замечательным городом.

Я не добавил, что беспокоился не только за город, но и за Шизалу тоже. Как я ни старался, но не мог побороть чувство, которое испытывал к ней. Я знал, что она обручена с другим и что поправить что-либо невозможно. Очевидно, ее принципы были такими же жесткими, как мои, и не позволили бы отступить, точно так же как и я не намерен был допускать слабость со своей стороны.