Дмитрий Минаев - Маленькая Миледи (СИ)

Нет, была б я обычной девчонкой, то ноги примёрли б к полу уже на десятом шаге. Вон служанки в сапогах и платьях, а им всё равно холодно. Спросила Эну, как она… Гэва то не скажет. Откинула голову, забывшись то ли во сне, то ли в беспамятстве. Попробовала её растормошить. Бесполезно, только слабое дыхание подтверждало, что девушка ещё жива. Перехватила на бегу её поудобнее.

Хорошо хоть камни и пыль перестали на голову сыпаться. И душераздирающего треска и грохота не слышно. Бабахнуло несколько раз, и всё затихло. Но там остался Клэр! Слёзы сами собой навернулись на глаза. Не сейчас!

Проклятье! Сколько нам ещё бежать в этом морозильнике. Мне холод не так страшен. Вокруг тела тоненьким рыбьим мехом клубиться моя «серость». Босые пятки не касаются земли. Ноги будто в незримых валенках. Но и эта защита не вечна. Бр-р-р! Налетевший порыв ветра пробрал до костей. Срочно увеличить защиту! Вот только надолго ли её тогда хватит? И сколько нам ещё бежать? Стоп!

Я остановилась. Эна тут же налетела на меня. Ну что за бестолковка такая! Вроде многое знает и умеет. Или у неё все мозги смёрзлись. Осталась только одна функция — тупо бежать за мной, и будь что будет. Ладно, неважно! Что мне почудилось? Дуновение ветра?! Значит, мы близки к цели! С новыми силами я бросилась дальше.

Ну слава Создателю! Мы буквально ввалились в какую-то пещеру. Так, ничего особенного: пол, стены, потолок. Но путь к ней перегораживала КИРПИЧНАЯ КЛАДКА! Даже не каменная, а именно КИРПИЧНАЯ! Сейчас она потрескалась, и большой кусок обрушился внутрь. Наверное от взрыва, потому что сколы были свежими, ещё не припорошенными пылью. Через несколько шагов стояла другая стена, тоже из кирпича, но в ней был дверной проём в следующее отделение, куда ПРОНИКАЛ СВЕТ! Хоть и едва заметный. Значит, мы на поверхности. Знать бы ещё ГДЕ!

Но мне тогда уже всё уже было по-барабану.

— Эна, в разведку! — прохрипела я, сгружая Гэву в угол между каменной стеной и кирпичной кладкой, в тщетной попытке придать ей сидячее положение.

И не дожидаясь, возвращения моей юной разведчицы, устало повалилась сверху на правый бок, положив голову на бедро женщины. Не на пол же мне её класть. Холод сковал тело, а левую руку, которой всё-таки коснулся клинок Тьмы, пару раз дёрнуло судорогой. Ещё и бок, порезанный Хорхом, саднит. Ну, погоди, сорш, доберусь я до тебя!

Но не сейчас. Пусть всё вокруг рухнет в Бездну! Спать! Спать! Спать!

Меня опять потревожили. Проклятье! Нет мне покоя в этом мире. Провались он пропадом!

Клубящаяся мутно-белая пелена тумана, которая размывает силуэты и гасит звуки. Какое-то шуршание. Нет. Это разговор. Где я? Кто говорит?

— Ой, она мертва! — звонкий женский голос.

— Да нет, дышит, — хрипловатый низкий, наверное, мужской.

— Сразу не поймёшь.

— Так бывает.

— Будто и не человек вовсе.

— Ты думаешь, что говоришь? Кто она, по-твоему, нежить?!

— Сила у неё точно нечеловеческая, — авторитетно заявил первый голос.

Не и кто тут так мои бедные косточки перетирает? Ангелы? Бесы? Демоны? Нет, ангелов тут не водится.

— Демоническая что ли? — усмехнулся второй.

Значит, и не демоны.

— Смеёшься что ли? Ты легенду помнишь?

— Что за легенда? — захотелось спросить мне, но хрипловатый голос опередил.

— О Непорочной Деве, которой суждено спасти Мир, — с изрядной долей пафоса возвестил высокий.

— Ах, эту, — второй голос так и сочился скептицизмом, — Разве миру Аврэд что-то угрожает?

— А что Дева сможет сделать, если явится после того, как всё рухнет в Бездну? — последовало вполне резонное замечание.

— Хм-м.

Повисла пауза.

— А почему ты решила, что это именно она? Ведь Дева должна быть светлой.

— В легенде сказано: «подобно Жене Светозарного».

— Вот именно, значит — светлая.

— В честь чего это? Сама подумай! Как это родная сестра повелителя Хаоса может быть светлой?

Не поняла. Вторая что, тоже женщина?

— Это ересь! — уверенно заявила та, у которой голос был пониже.

— Кто бы чего ни говорил, сестра Разрушителя светлой быть не может!

— Но не тёмная же! Должна быть серой или, точнее, светло-серой! Иначе, она не стала бы Женой Создателя!

— Вот и я говорю! А нирта какая? Только не говори, Гэва, что ничегошеньки не «видишь», не поверю.

— Да нет, «вижу» немного. Стой, Эна, а ты откуда знаешь?! Я ведь тебе не говорила!

О-о, так это мои служанки шушукаются. А интересный у них разговор получается. Нехорошо, конечно, подслушивать чужие секреты… но так порой интересно!

— Ну, я такая же, как и ты. На «видящую» не тяну, но я могу ПОЧУВСТВОВАТЬ. А «видеть», если только чуть-чуть.

— Ох, темнишь ты, Эна, намучается ещё с тобой нирта. Ну хватит болтать, давай сюда тряпку. Ты её хоть потрусила?

— Раз десять, но она как будто пылью насквозь пропиталась.

— Ты её хоть не струпа сняла?

— Обижаешь, Гэва!

— Сама же сказала — склеп.

— Я сказала «как склеп»! Что-то вроде каменного гроба, а в нём вот эта тряпка с завёрнутыми в неё железками. По-моему обломками меча. Одна вывалилась, чуть ногу мне не отшибла!

— Ладно уж, давай сюда свою добычу.

Меня бережно приподняли и принялись укутывать в какую-то хламиду. Надо бы открыть глаза и посмотреть, но это оказалось выше моих сил. К тому же ставшие чугунными веки совсем не желали подниматься. Меня вернули на пол, скатав часть тряпки валиком и подсунув под голову, как подушку. О-о, какое блаженство! Отрада для моего измученного детского тела.

Но последней мыслью стала фраза из «Трёх мушкетёров» Дюма, там, где миледи копит злобу, сидя в кутузке. Не помню, как дословно звучит, но что-то вроде: «Как ошибся Господь, вложив такую сильную душу в такое слабое тело». Вот и у меня… Но погодите, злодеи, вы хотели крови, вы её получите! По сравнению со мной граф Монте-Кристо — мальчишка с рогаткой!

С такими «развесёлыми» мыслями я и заснула.

Конец первой книги.