О'Санчес - Пенталогия «Хвак»

Настоящая удача поджидала их совсем рядом, они даже четверти западного урочища не прочесали: Снег подстрелил молодую свинку. Да не ящерную, а горячую, молочного мяса! Молочное мясо называется так потому, что самки этих животных вскармливают своих детенышей молоком. Молочное мясо изрядно вкуснее и жирнее ящерного, хотя если бы это была маленькая ящерная корова — Снег и Лин не расстроились бы ничуть: Мотона и такую приготовит — пальчики оближешь. Вот рапторы — их тоже можно есть, но надо уметь готовить, чтобы дурной запах отбить… А уж сегодня их всех ждет пир до отвала, парное мясо, жареное на углях! Все, все, все — закончена добывальная часть охоты, началась таскальная. Ох… Впору хоть птиц выбрасывать: свинка-то тяжела, молодая — она молодая, а со Снега весом, а то и больше. Охотники на месте выпотрошили добычу, спустили кровь, чтобы легче было тащить. Гвоздик понял, что охота закончена, и взялся за дело вплотную, загружая в себя свою долю добычи.

— Ешь, ешь, Гвоздик, наворачивай, ты у нас настоящий помощник.

— Помощник он… если бы его в постромки запрячь, тогда — да, а так… Пока домой доползем — опять проголодается.

Снег и Лин перевалили свиную тушу на голые ветви молодого деревца, нарочно для этого срубленного, прикрепили ремнями поперек и потащили волоком тушу вместе с деревцем ветками назад. Тащить это по жидкой дороге оказалось неожиданно легко, несмотря на то, что почти весь путь шел по пологому склону вверх. Дождь? Что — дождь? Подумаешь, дождь… От обоих охотников пар во все стороны валит, от туши парок всю дорогу вьется, Гвоздик вперевалку, но бодро впереди бежит, набитым пузиком трясет… Ах, весело с удачей жить! И Мотона придет завтра, глянет в холодную кладовку, увидит добытое — пернатое, добытое — с копытами, и засмеется довольная: будет ей, что ощипывать да варить, на чем умение показывать!..

В тот первый год своей новой жизни Лин увидел настоящую зиму, южную, снежную, попробовал ее и полюбил навсегда!

Это была добрая долгая зима. В меру холодная, с метелями, оттепелями, трескучими морозами, полная свежести и лютости, милостивая к хищникам и немилосердная к тем, кого защищает от внезапной смерти только чуткое ухо да быстрые ноги… Бывало, что жертва и охотник менялись местами — Снег, разбирая следы, не раз показывал это Лину — так и волков убивали, поднимая на рога, могучие быки и лоси, но чаще, все-таки, охотник оставался охотником, а добыча — добычей. Во время оттепелей и сразу же после них, крупным травоядным тоже приходилось несладко: проваливаются копыта в нетвердый наст, мешают убегать, мешают вовремя оборачивать рога против мелких, но многочисленных нападающих… Волки-то и в подтаявший снег не спешат проваливаться, легко бегут, легко и прыгают… Тяжеленному медведю-шатуну и увесистому саблезубому тигру потруднее, снега в лесу и по оврагам хватает, чтобы вобрать в сугроб любого из них по холку, а то и вместе с ушами, но они силой берут, или хитростью засадной… Рапторов же, тургунов, гуранов и прочих ящерных тварей — не сыскать в округе, не любят они зимы и хлада, простужаются, болеют… И мирные ящерные коровы да свиньи всех ящерных разновидностей — тоже далеким-далеко на север ушли, туда, где реки текут, где травы растут, не зная льда и снега… Охи-охи тоже любят тепло, охи-охи редко селятся на юге, они даже в набеги предпочитают ходить летом, но вот Гвоздик — этот на диво легко прижился в новой для себя природе! Если очень уж стужа навалится, Гвоздик прячется в пещере, лишний раз носа и лап из дверей не высовывает, впрочем как и люди, с которыми он делит кров и пищу, но стоит лишь морозам хотя бы на шажок отступить, как Лин и Гвоздик уже опять играют на дворе, или охотятся в лесу, или рыбачат на речке или на озере… Особенно любят они бегать к замерзшей реке.

Река узкая, Лин знает там одно секретное место (Снег, конечно же, показал), излучину, где проплешина между берегами не мешает ветру сдувать снег со льда, и поэтому очищать место и лунку долбить — легче всего здесь. Лин, весь закутанный в теплое, смирно сидит рядом со Снегом, а тот терпеливо трясет над лункой коротенькой удочкой, то и дело выбрасывает на лед пойманную рыбу. Рыба успевает трепыхнуться три-четыре раза, или, там, десять-двенадцать раз, в зависимости от размера, да и застывает изогнутая… Гвоздик — ученый, он знает, что если сунуться без спросу за добычей — тотчас же получишь по носу от старших членов стаи, а если самому не брать, но жалобно поскулить, попросить… — то и пинков нетрудно дождаться, накормят ими так, что и о рыбе забудешь! Не-е-ет, Гвоздик очень ученый: лучше жить воином, чем прозябать нищебродом и попрошайкой, стало быть, надо охотиться и терпеть! И ждать от вожаков свою долю от совместно добытого. Или уворовать у добрейшей Мотоны, она только кричит, а не дерется. Человеки ловят на удочку, а Гвоздик с юным пылом пытается проскрести свою собственную лунку, но это очень и очень трудно, приходится для отдыха отвлекаться на иные, более приятные занятия: носиться по окрестностям, отгонять от уже пойманной рыбы голодных ворон…

А подо льдом — жизнь! Гвоздик замечает движение внизу и останавливается, трепещущий язык его едва-едва не лижет прозрачный прилипчивый лед: да! да! — подо льдом добыча плавает, легкая добыча, коготь только протяни… И Гвоздик опять бросается процарапывать лунку… Но лед очень уж толстый. Однажды Гвоздика охватил такой кураж, что он умудрился прорыть яму до самой воды! И не поспеши тогда Снег ему на выручку — унесла бы его Лосиная (речку так зовут), затянула бы навсегда под лед. Как это так люди все умеют?

Во время одной из оттепелей изобретательный Лин слепил из снега странную фигуру, божок — не божок, человек — не человек. Получилось случайно: сделал он колобок из снега, да выронил, а Гвоздик катнул его носом. Катнул, а колобок увеличился, за счет налипшего снега стал похож на толстое коротенькое полено, лежащее на круглом боку. Лин повалил сей обрубок, перевернул его два раза — и опять под руками колобок, но уже здоровенный, с голову размером, или с кочан капусты. Гвоздику игра понравилась: он тык носом в кочан — сдвинул. И вот они уже вдвоем с Лином катят шар по двору, Лину по пояс.

— Что вы тут делаете, а? Я же тебя за лучиной посылал?

Лин мгновенно нашелся: объяснил Снегу, что это они с Гвоздиком придумали новый способ убирать снег… Снег удовлетворился объяснением и опять ушел в дом, но пришлось отвлекаться и на лучину… Гвоздику забава пришлась по вкусу, и он аж на месте подпрыгивал, ждал, пока вернется Лин, колобки катать.

Новый способ убирать снег вышел не очень удачным, почти весь понадобилось, все-таки, собирать и выбрасывать проверенными способами, скребком и корзинами, однако и укатанного в шары хватило Лину, чтобы взгромоздить три из них друг на друга: на нижний, самый большой, два поменьше, сверху — самый маленький.