Сергей Бадей - Друзья боевого мага

— Да, а я без ужина осталась, — вздохнула Морита, уклоняясь от веток.

— Ты давай, дело сделай! За ужин я договорюсь. Голодной не останешься, — пообещал леший, выбираясь на едва заметную тропу. — За мной иди!

Михась на миг покрылся туманной пеленой, и перед Моритой заскакал заяц. Пришлось поднажать, чтобы за ним угнаться. Морита мчалась по тропке вслед за серым ушастым зверьком, едва успевая уворачиваться от встречных ветвей. Ясно, что эту тропу протоптали не люди!

Заяц резко свернул на боковую тропку. Морита еле-еле успела ухватиться рукой за ствол деревца, росшего рядом и повернуть за Михасем.

Небольшое озерцо с камнем на берегу, что-то похожее на берлогу, в которой, пыхтя, копается Михась. Морита осматривала место, в котором (она была убеждена в этом) еще не ступала нога человека. Из под воды озерца на Мориту настороженно взирало два желтых глаза.

Морита сжала в кулаке Олений корень и показала глазам язык. Кикимор Морита не боялась. Тем более, что она была уверена, эта ее не тронет. Раз Мориту привел Михась, сам привел, то она становилась неприкосновенной для всего лесного народца.

Из-под воды вырвались на поверхность несколько пузырей, потом показалась черная головка, на которой и сияли эти желтые глаза. Широкий, похожий на жабий, рот приоткрылся.

— Не дразнись, а то, на болота заведу, — прозвучал дребезжащий голосок.

— Не пугай ее!

Шум возни в берлоге Михася на мгновение прекратился для того, чтобы возобновиться с новой силой.

Кикимора выбралась на камень, рядом с Моритой. Она была не высокой, примерно с локоть высотой. Ее тельце покрывала какая-то дерюжка. Кикимора натянула на головку подобие шапочки с помятыми краями.

— Марва, — представилась она.

— Морита, — сделала реверанс Морита, вспомнив, что она с сегодняшнего дня благородная дама, — Баронесса Морита.

— Фу ты, ну ты! — всплеснула лапками Марва. — Да тут, куда ни плюнь, в благородного попадешь. Ты, девица, этим не хвастай! Тут, что благородный, что нет, все одно. Болото всех примет.

— Я тебе что сказал? — пропыхтел, выбираясь из берлоги Михась. — Не пугай ее! Она мой друг.

— А я тебе кто? — резво обернулась к лешему Марва.

— Иждивенка, — отрезал Михась.

В лапках лешего Морита с удивлением увидела лук и колчан со стрелами. Вот так-так! Шикарный лук!

— Вот! — Михась протянул Морите свою ношу.

Морита осторожно взяла лук и внимательно его осмотрела. Хорош! Тетива из странного материала. Обычно ее делали из оленьих жил. Но тут что-то иное. А что стрелы? Стрелы тоже были необычными. Идеально ровные, чуть тоньше к наконечнику. Такая болтаться в воздухе из-за погрешности в изготовлении не будет. Точность обеспечит большую.

Когда Морита вынула одну из стрел из колчана, она почувствовала еще одну особенность. Стрела как бы светилась сама по себе. Но свет ее был невидим простому глазу. Она светилась в другом смысле.

— Ну, что? — осведомился Михась. — Пошли?

— Это ты куда собрался? — проскрипела Марва.

— Зверя плохого охотить, — повернулся к ней Михась. — А ты в воду лезь! Не ровен час, он сюда зайдет. Ему все равно кого жрать.

— Я лучше на болото побегу!

Марва быстренько извлекла из-за камня котомку и спустилась к Морите.

— Пусть этот ваш зверь туда идет. Мы его встретим. Болото и не таких принимало.

— Ты осторожнее там, — озабочено проговорил Михась. — Пока мы его охотить будем, он может и тебя встретить.

Марва, не отвечая, шмыгнула в кусты.

— Пошли! — скомандовал Михась, поворачивая в другую сторону.

Шли недолго. На берегу лесного ручья Михась остановился и лапкой указал Морите на след, четко отпечатавшийся в глине. Морита присела, держа лук со стрелой наготове.

След был оставлен внушительной по величине лапой с четырьмя пальцами, каждый из которых завершался острым когтем.

— Когти не убираются, — задумчиво проговорила Морита. — Значит не кошкообразный. По деревьям лазить не сможет. Это уже хорошо.

— Что же тут хорошего? — удивился Михась. — Он и на земле жрет так, что только держись!

— Зато, если что, можно и на дереве схорониться, — отозвалась Морита, исследуя находку. — Воду пьет, значит, не нечисть.

— Нет, не нечисть, — покивал Михась. — Я же говорю, что его как кто просто накачал.

— А пошел он вон, туда! — указала рукой Морита, выпрямляясь. — Ну, и мы пойдем за ним.

— Нет, — поправил ее Михась. — Это ты пойдешь за ним. А я побегу в другую сторону. Схоронюсь где-нибудь.

— Откуда я знаю, куда он двинется дальше? — лукаво улыбнулась Морита. — Быть может, он как раз в ту сторону, где ты хорониться будешь, пошел.

Михась застыл в глубокой задумчивости. Морита, внимательно всматриваясь в след, нырнула в заросли по бокам ручья. Шаг ее стал еще более осторожным и бесшумным. Она скользила среди деревьев и кустов, став опасным противником для любого, кто встретится ей на пути.

Она услышала звук, после продолжительного бега по лесу. Уже стало ощутимо темно, но все же, Морита хорошо ориентировалась, отлично зная суть леса и его законы.

Это было утробное рычание. Низкое и басовитое, внушающее неприятное чувство страха. Впрочем, какой может быть страх, когда в руках у Мориты великолепное оружие? Подготовив стрелу, Морита начала сближение с целью.

Вот теперь стало понятно, за кем охотилась эта тварь! Морита застала картину. Низкий, но широкоплечий гном, стоял, держа в обеих руках копье. Он прижался спиной к толстому дубу, и таким образом она была защищена. Шишковатый шлем был надвинут на брови, борода воинственно встопорщена, но обреченность ощущалась в его облике.

Перед ним возвышалось чудовище. Бурая клочковатая шерсть, огромная пасть блестящая белыми иглообразными клыками, из которой стекала слюна, в предвкушении добычи. Толстые лапы прочно упирались в землю и хвою. Глаза горели каким-то мутно зеленым светом.

Вот оно снова утробно зарычало и пригнулось готовое прыгнуть на свою жертву. Гном пригнулся, крепче ухватив свое копье. Он понимал, что шансов у него никаких против этой зверюки нет.

В этот момент Морита и пустила в полет первую стрелу. Она не сомневалась, что придется еще стрелять. Поэтому быстро наложила на тетиву новую. Но первая стрела мгновенно промелькнула в воздухе, оставляя за собой сочащийся голубизной след, вошла точно в один из глаз чудовища, и там неожиданно взорвалась, озарив все вокруг ярким голубым сиянием. Обезглавленная туша рухнула на землю, засучила лапами и замерла.

— Ух, ты! — выдохнул за спиной Мориты Михась.

А он-то, откуда здесь взялся? Морита была уверена, что он отстал еще в самом начале стремительного бега по лесу.

Гном, опустив копье, в изумлении смотрел на своего врага. Потом он повернул голову в сторону Мориты, которая вышла из-за куста, скрывавшего ее до этого времени.