Александр Данковсеий - Папа волшебницы

-- Ага. А до этого сказали, что обыкновенная жизнь нам тут все равно не грозит. И с этим я вынужден согласиться. Вы с Юлей уже говорили об этом?

-- Конечно, нет, -- она удивилась. - Ведь вы же ее отец. Вам принимать решение.

-- Не скажу, что она такая уж послушная дочь. И если ей не захочется...

-- Не захочется... -- эхом повторила Лиина. Похоже, такой вариант ей не приходил в голову. - Да, такое возможно. Хотя из родившихся под этим небом детей никто в здравом уме не откажется от того, чтобы стать волшебником. Это и почетно, и интересно, и деньги приносит. Одна из самых уважаемых профессий.

-- А как же отчуждение?

-- Дети об этом мало думают. Во всяком случае, я ни разу не слыхала о том, чтобы кто-то из кандидатов сам отказался хотя бы попробовать. Наоборот, родители, обладающие властью и богатством, всячески пытаются сдать нам детей в обучение. А для бедняков это просто подарок. Лишний рот кормить не нужно. А вырастет - еще и семье будет помогать.

-- Хорошо, я поговорю с Юлей. Если не возражаете, без вас.

-- Если не возражаете, я потом тоже поговорю с ней. И тоже без вас.

-- Возражаю. Я не знаю, как именно вы можете воздействовать на другого человека.

-- Хорошо. Я поговорю с ней в вашем присутствии. Хотя, поверьте, Дмитрий, обеспечить ваше отсутствие мне не составило бы большого труда. И без всякой магии - вы ведь уже не раз уезжали вместе с Бержи, оставляя Юлю тут одну? Я понимаю, все-таки вы -- отец. Но, поверьте, ваша подозрительность неразумна.

-- Верю. Неразумна. И даже самооправдательна. Дескать, не сразу согласился, а долго всякие обстоятельства выяснял, о дочкиной безопасности заботился. Хотя я прекрасно понимаю, что в этом мире - наивнее котенка. И у вас масса возможностей меня обмануть.

-- Здраво. Ну что ж, оставляю вас наедине с дочкой. Зайду завтра с утра.

***

-- Пап, они хотят меня у тебя забрать?

-- С чего ты взяла?

-- Ну, разговор был явно обо мне. Иначе бы тетя Лиина не стала бы меня так выставлять из комнаты. Лицо у нее было... жесткое, как из дерева. А у тебя сейчас помятое и с красными пятнами. А ты, когда думаешь о чем-то неприятном, всегда себе лицо мнешь, я заметила. Так что, у них есть какой-то дурацкий закон, по которому дочкам нельзя жить с папами?

Видно было, что моя девочка изо всех сил пытается быть взрослой, но что ей очень не по себе.

-- Ты у меня, конечно, умница, но фантазерка. Нет у них такого закона. Во всяком случае, речь шла не об этом. Хотя ты угадала - говорили о тебе. Лиина предлагает тебе учиться магии в здешнем университете. Говорит, у тебя способности есть.

-- Ой, правда? - вся взрослость мигом куда-то подевалась. Передо мной стояла маленькая девочка, которой только что пообещали купить, ну например, настоящего пони, о котором она мечтать не смела.

-- Да. Только я так до конца и не понял, чему именно тебя собираются учить. Вроде как маги здесь - отдельная каста. И тебе, как чужачке, только в нее и дорога. Мне вон даже этого не предложили.

-- Па, ты не бойся, я тебя не брошу. Ой, а это значит, что жить мы будем в разных местах. А видеться...

-- Лиина говорит, что не каждый день, но чаще, чем раз в неделю. Она еще с тобой будет говорить, если ты, конечно, согласна.

-- Пап, я согласна, -- Юлька посмотрела на меня решительно и твердо. - Понимаешь, это и в самом деле интересно - магия. Но дело не только в этом. Без магии мы точно дорогу домой не найдем. Им помогать нам не слишком выгодно: уйдем - и знания унесем. Вроде как держать нас тут насильно никто не собирается. Но вряд ли они будут изо всех сил искать для нас эту дверку. А так - научусь колдовать, и, глядишь, сама найду. Так что все к лучшему, -- она твердо взглянула мне в глаза и вдруг разревелась, уткнувшись мордашкой мне в пузо. - Па, мне страшно. Я там буду совсем одна, а вокруг эти... колдуны. Они не злые, но они совсем-совсем другие, чужие. Даже Лиина. Даже Бержи.

Я гладил ее чудесные рыжие волосы и не знал, что сказать. Просто сидел и гладил. Минут, наверное, двадцать, пока она не выплакалась.

-- Извини, пап. Разревелась, как маленькая. Ничего страшного. В конце концов, и в нашем мире мне бы пришлось когда-нибудь поступать в институт. В другом городе, например. Бывает. Пойду умоюсь.

***

-- Ну, что, Огненная голова, папа тебе уже рассказал о моем предложении? - так преувеличенно-бодро поприветствовала Юльку Лиина на следующее утро.

-- Рассказал, тетя Лиина.

-- И что ты решила?

-- Да что мне решать, вы все за меня решили, -- Юлька хитро так, с прищуром, взглянула на нас, и не понять было, шутит она или серьезно.

-- Нет, дорогая моя, так не пойдет. Настоящий маг сам решает, сам отвечает за свои поступки.

-- Тогда - решила. Я буду учиться. Только как с папой?

-- А что с папой? Думаю, он будет часто бывать в университете. На выходные я или еще кто-нибудь будет тебя отвозить сюда. Выделим тебе комнату - у нас обычно девочки по двое-трое живут, но ты первое время одна будешь. Если захочешь, конечно. Чтоб освоится. А нет - можно вдвоем с кем-нибудь посмирнее. Чтоб не очень задразнивали и вопросами донимали.

-- А нельзя мне тут жить и каждый день на учебу ездить? На велосипеде? До университета ведь не очень далеко.

-- Нельзя. Во-первых, на твоей чудо-машине по городу раскатывать небезопасно. Отберут еще. Все-таки наш город... словом, тут всякие люди живут. А во-вторых, кто будет каждый день защитное поле открывать-закрывать?

-- Лиина, -- вмешался я, -- а почему вы его до сих пор держите? Мы же с Юлей смирные, мухи не обидим.

-- Поверьте, Дмитрий, у нас есть основания опасаться и вас, и за вас.

-- Спасибо, пояснили, -- буркнул я, но Лиина оставила мое недовольство без внимания.

-- Когда ехать? - спросила Юлька, внутренне боясь услышать "хоть завтра" (это она мне потом призналась).

-- Дней десять подождем, вопросы кое-какие решить надо, -- Лиина неожиданно тепло погладила Юлю по голове. Обычно за сдержанной мадам ректор таких нежностей не водилось. -- Пока отдыхай, я к тебе завтра приду, готовится будем. Ты ведь самых простых вещей не знаешь. Читаешь еле-еле. Надо легенду придумать: откуда ты взялась такая необразованная, но талантливая.

Десять дней ждать не пришлось. К вечеру Юлька металась в жару, бессвязно бредила, мешая русские и местные слова и перебирая восковыми пальцами край одеяла. Лицо ее в вечернем полумраке показалось мне просто черным. Она звала меня, но не узнавала.

В жизни я не испытывал такого ужаса. Один, в чужом мире, с больным ребенком на руках - и совершенно не знаешь, чем помочь. Меня самого бросило в жар, руки и губы заходили ходуном. Я бросился в ванную, намочить полотенце, и только с третьего раза сумел добыть воду из дурацкой руки. Положил мокрую тряпку на раскаленный Юлькин лоб и кинулся на крыльцо. Махал руками орал, пытаясь хоть как-то привлечь внимание местных. В конце концов стал вырывать камни из дорожки и швырять в чертово защитное поле (в обычном состоянии я бы эти булыжники фиг бы выковырял). Минут через пятнадцать таки появился какой-то незнакомый мне человек.