Эллен Датлоу - С точки зрения Тролля

— Если мы хотим вернуться домой к восходу солнца, нам пора отправляться в путь. Если ты, конечно, хочешь вернуться.

Ник вопросительно глянул на него.

— Ты выиграл и теперь свободен, — объяснил мистер Мелкокостный. — Тебе предстоит сделать выбор. Возможно, ты предпочтешь жить с простыми людьми, изучить обычную торговлю.

Ник выпрямился на ноющих лапах.

— Нет, — ответил он. — Можно мне овсянку и кленовый сироп на завтрак?

— Если ты их приготовишь, — просто ответил мистер Мелкокостный.

В Дахое, Мейн, живет злой волшебник. Во всяком случае, так написано на табличке, прибитой к двери его магазина. Иногда в магазин заглядывают туристы, чтобы купить книгу по оккультным наукам или дешевый триллер.

На кухне над столом, заваленным книгами, связками веток и кубками с порошками, стоят, склонившись, двое мужчин. У младшего — спутанные черные волосы и блестящие черные глаза. Он высокий и очень худой, как только что вытянувшийся побег. Старший мог бы быть его отцом, если не дедом. Он чисто выбрит и лыс.

Звякает дверной колокольчик. Младший поднимает взгляд на старшего.

— Не смотри на меня, — отвечает тот. — В прошлый раз я был злым волшебником. К тому же у меня ревматизм разыгрался. Иди.

— Ты хочешь сказать, — отвечает Ник, — что наполовину создал новое заклинание и не желаешь, чтобы тебя прерывали.

— Если ты не будешь относиться ко мне с уважением, ученик, мне придется превратить тебя в таракана.

Колокольчик снова звенит. Старший, мистер Мелкокостный, склоняется над книгой, его рука уже тянется к горке черной пыли. Ник хватает цилиндр с прикрепленным к нему белым париком и напяливает его на свои черные кудри. Цепляет на уши лохматую бороду, а на нос — очки в металлической оправе. Набрасывает на плечи ржаво-черный сюртук и спешит в гостиную. Оказавшись внутри, он горбит плечи и начинает шаркать ногами по полу. Когда он доходит до двери, то выглядит так, будто ему лет сто.

Дверь распахивается, скрипят несмазанные петли.

— Что вам надо? — раздраженно спрашивает злой волшебник Мелкокостный.

Делия Шерманнаписала множество рассказов и один роман для юных читателей, «Дитя-эльф». В основе всех ее историй лежат волшебные сказки. Ей нравится пересказывать их, потому что она терпеть не может придумывать сюжеты. Даже если она и не пересказывает какую-то конкретную сказку, то все равно пишет о загадках, волшебных превращениях и о том, как важно хорошо обращаться с животными — особенно с говорящими.

«Ученик волшебника» — пересказ «Обманутого волшебника», русской сказки из сборника «Волшебные сказки мира», который она читала, когда была подростком. В первоисточнике — это всем известно — злой волшебник действительно злой, но никогда не делает ничего плохого — он просто раздражительный и спесивый.

Поэтому Делия «задумалась о злых, брюзгливых стариках, их учениках и превращениях». «Я поселила его в Мейне, — добавляет она, — потому что это единственное известное мне место, где мог бы находиться городишко вроде Дахое, на который никто не обратил бы внимания».

— В южной башне девушка, — доложила Жандис, Ведьмова рыжая кошка. — Та же самая, что пыталась забраться к нам в прошлом году.

— Ну, иди и укуси ее или еще что-нибудь сделай, — предложила Ведьма.

Она была занята — помешивала какое-то варево в бронзовом котле. Она ждала двенадцать коллег на обед и сейчас смешивала ингредиенты для желе, которое еще нужно было перелить в резную форму и поставить в морозильную камеру.

— Не могу, — промурчала Жандинс. — Она в верхней комнате.

— Что? Как она туда забралась? Я наложила запирающее заклинание на двери нижних этажей!

— Она отрастила волосы, — сказала Жандис таким тоном, будто это все объясняло, и стала вылизывать свои лапы.

Ведьма прекратила помешивать желе, и даже не обратила внимания на раздавшиеся хлопки — несколько лягушек выпрыгнули из котла.

— И какое этот факт имеет отношение к тому, что она забралась в верхнюю комнату южной башни, скажи на милость? — сурово спросила она.

Жандис, как и все Ведьмовы кошки, гордилась своей независимостью и любила подразнить хозяйку. Обычно Ведьма не имела ничего против этого, но сейчас она чувствовала себя растерянной. Меньше всего она ждала девчонку, проникшую в ее владения. Собственно говоря, во второй раз. Фактически повторно совершившую преступление.

— Она отрастила очень длинные волосы, — повторила Жандис.

Кошка принялась вылизывать лапу и не оставляла своего занятия до тех пор, пока Ведьма не подняла черпак и не стала брызгать в ее сторону желейной массой.

— Заплела их в косу… к концу прикрепила крюк, — продолжила Жандис, запрыгнув на любимое Ведьмово кресло, где оказалась в полной безопасности — ни одна капля желе не полетела бы теперь в ее сторону.

— Она забралась в южную башню, используя свои волосы как веревку? — уточнила Ведьма. — Какая сообразительная. Думаю, тогда мне нужно самой заняться этим вопросом.

— В любом случае, это не для меня, — ответила Жандис. — Мыши, крысы, гоблины и захватчики ростом не выше четырех футов — вот моя забота. А не высоченные праздношатающиеся девицы с тридцатифутовыми локонами, заплетенными в корабельный канат. К тому же на первый взгляд она очень неплохо управляется с этим лассо. Тебе стоит быть осторожной.

— Я — Ведьма, — был ответ.

Ведьма отложила черпак в сторону и начала развязывать завязки своего фартука с надписью: «Для кухарки ее кухня — крепость».

Жандис едва слышно что-то пробормотала и дернула усами.

— И что это было? — резко спросила Ведьма.

— Ничего, — промурлыкала Жандис. — Только помни, что я тебе рассказывала про крюк на конце веревки.

Ведьма задумчиво кивнула и вместо обыденной остроконечной шляпы нацепила на голову велосипедный шлем, и на всякий случай опоясалась кожаным фартуком, который доставала, когда плавила серебро. Напоследок она занялась самым важным — заглянула в чулан для метел и, быстро оценив возможности своих любимиц, взяла Миналку, крепкую метлу из восточноевропейского ясеня с грубоватой рукоятью и толстым помелом из поломанных веток.

— Позвони всем и скажи, что обед отменяется, — сказала Ведьма, смазывая метлу специальным маслом, применяемым перед полетами.

— Но я хочу посмотреть, что ты сделаешь с Рапунцель! — возразила Жандис.

— Рапунцель… — протянула Ведьма. Она покачала головой, крысиные косточки, заплетенные в три ее косички, глухо ударились друг о друга. — Я знала, что у нее дурацкое имя. Но, каким бы оно ни было, ты знаешь, что я ничего не могу ей сделать, потому что она уже в доме. Ничего из того, что запрещается Соглашением. Я просто мило попрошу ее уйти, вот и все. А ты займешься звонками, Дженни.