Евгений Щепетнов - Дикие земли

Первыми под удар магии попали три фрегата, находившиеся в непосредственной близости от рейдера и методично разбивающие его корпус здоровенными булыжниками.

Очередь из фаерболов зажгла на них пламя, охватившее снасти и надстройки. На рейдере вначале замолчали, ошеломленно глядя на проносящееся в вышине чудовище, а потом, оценив, как я расправляюсь с вражескими кораблями, завопили и начали бросать в воздух матросские береты.

Матросы вражеских кораблей попытались потушить огонь, но я не дал им этого сделать, вновь пройдясь огненными шарами по палубе обреченных судов.

Следующими были два брига, с которыми я расправился за три минуты. Через двадцать минут полыхала вся эскадра. Подумав, я рванул к горизонту, крикнув Аранне:

— Жди здесь! Я скоро!

Через минут десять лета передо мной была вся армада империи — не менее сорока судов, важно и плавно рассекающих воды в направлении Караса. Ранее я думал, что эти корабли спешили на помощь тем, кто напал на республиканский рейдер, — оказалось, нет. Это и была армия вторжения, во всей своей красе — громадные пузатые галеоны, полные солдат, и все прочие корабли, которые только в состоянии ходить по морям, — все, что собрала империя.

Подумалось: а правда, зачем мне лезть в эту кашу? Пусть себе высаживаются, душат Карас, какая мне разница? Но с другой стороны, а если у них возникнет мысль захватить весь материк? Новую империю эльфов? Гномов? Если с Карасом они худо-бедно уживались, то с захватчиками вряд ли, тем более что те вряд ли забыли о помощи, которую гномы и эльфы оказали переселенцам много лет назад? Скорее всего, они будут вытеснять роды и кланы, как переселенцы на Земле вытесняли индейцев. Как избежать этого? Ответ ясен.

Пройдя над эскадрой, я сосредоточился и выпустил на волю самый страшный ветер, какой мог призвать, — «божественный ветер». Посреди эскадры вырос громадный столб, уходящий в самое небо, казалось — прямо до звезд. Я еще никогда не создавал такого страшного урагана.

Развернувшись, я изо всех сил заработал крыльями, спасаясь от стихии. Неожиданно заговорил Егар:

— Викор, опасность! Откуда-то пришел ураган при абсолютно чистом небе! Берегитесь!

— Знаю! — рассекая грудью воздух, крикнул я. — Это я его и создал!

— Потрясающе! — ответил искин. — Я такого еще не видел!

— Я тоже, и это меня не радует!

Подлетев к Аранне, я выхватил у нее узелок с барахлом и крикнул:

— Если что, ныряем в воду! Там будем спасаться! Чувствую, тут скоро будет жарко!

Оглянувшись, я посмотрел туда, где свирепствовал ураган, уничтожавший эскадру врага, — там творилось невообразимое: сверкали молнии, небо было черно, а в бешено вращавшемся стволе мелькали затянутые в него корабли.

На рейдере заметили опасность — хоть ураган и был достаточно далеко, в нескольких километрах от них, но им точно достанется по полной. Впрочем, я не сомневался, что они выживут: две мачты целы, корпус цел, корабль крепкий, команда умелая, — пусть с ними будет удача, а мы пошли в сторону Пиратских островов.

Ураган настиг нас уже довольно далеко от места боя — порывы ветра были так сильны, что казалось, будто по заду лупят подушкой, подгоняющей вперед. Я обрадовался — похоже, нырять не придется!

— Планируй! Пусть ветер гонит! — крикнул я Аранне. — Отдыхай, не сопротивляйся, потом подправим направление.

Конечно, слегка помахивать крыльями все равно приходилось — мы же не воздушные шары, в самом деле, но несло нас хорошо и быстро, так что уже к ночи мы прошли минимум полторы тысячи километров. Наша скорость составляла около ста пятидесяти километров в час, но до Пиратских островов было еще четыре с половиной тысячи километров! Лететь да лететь… Все равно придется отдыхать на воде. Насколько я помнил, тут, по дороге, нет никаких островов или рифов, не зря же империя оккупировала Пиратские острова как базу по дороге к Карасу. Ну что же, будем лететь, пока не устанем, а потом… потом на воду.

Сдались мы еще через семь часов. Уже не оставалось сил махать крыльями, хотя на лету мы и подкрепились некоторым количеством копченого мяса. Я стал подумывать, что мое решение о путешествии своими силами, на крыльях, было опрометчивым… Ну кто мешал мне отправиться на «Ковчеге»? Скорость маленькая? Ну да, маленькая… и что? Тащился бы себе потихоньку — трюх-трюх, и дотащился бы куда надо, а теперь… теперь делать нечего. Мы спланировали на покрытую валами волн поверхность моря и прямо в полете преобразились в водную форму.

Под водой было тихо, спокойно. Два ихтиандра поплыли, едва шевеля ластами, потом застыли на месте — надо и поспать. Я намотал на руку лямку котомки, чтобы та не ушла в глубину, Аранна сделала то же самое, и мы застыли на глубине десяти метров. Конечно, страшновато — под нами несколько километров пучины, но раз уж решил попутешествовать самостоятельно, без технических приспособлений, — кто виноват?

Жабры пропускали холодную, свежую воду, море ласково баюкало, спи да спи… если бы не подлючая акула! Тварь прошла возле нас, сделав круг, и заметил ее, как ни странно, не я, а искин. Он наблюдал за происходившим вокруг нас и, в отличие от живых существ, не спал.

Егар громко крикнул:

— Викор! Проснись, внимание, опасность! Акула!

Громко — понятие растяжимое. Конечно, человек это услышал бы как негромкий голос, несущийся неизвестно откуда, но то, во что мы превратились, обладало гораздо лучшим, чем у людей, слухом.

Мне как будто по ушам ударил сигнал Егара, я встрепенулся… и успел вырастить из своей руки здоровенный крюк, наподобие серпа, который воткнул в промахнувшуюся акулу и вспорол ей брюхо.

Белесая торпеда полетела дальше, волоча за собой ворох кровоточащих внутренностей, на которые сразу набросились ее товарки. Акул становилось все больше и больше — они собирались на кровь, и я завопил:

— Давай наверх! Превращаемся в драконов!

Мы, что было сил, заскользили к поверхности моря. В дракона я трансформировался уже наверху, вылетая на скорости из воды, а затем, размахивая крыльями, сделал круг над поверхностью моря. И вдруг с ужасом заметил — Аранна не успела выскочить одновременно со мной и как будто застыла в воде, глядя на приближающийся косой плавник. Спикировав, я схватил ее за руку и буквально вырвал наверх прямо из челюстей акулы — та выскочила следом, клацнула выдвигающейся челюстью, как инопланетное чудовище, и плюхнулась в море, подняв кучу брызг.

Аранна все-таки обернулась в дракона и теперь сосредоточенно махала крыльями рядом со мной.

— Что это было, подруга дней моих? Ты охренела, что ли? Я же тебе сказал — выскакивай и превращайся, ты чего там застряла? Тебе нравится ходить без ног? Заверяю тебя, ощущение не из приятных! Чего молчишь-то?