Татьяна Андрианова - За что не берутся даже джинны

Я призадумалась. Как это вообще возможно — отстать от каравана и тут же заблудиться? И стоит ли осуждать незнакомку за уникальную глупость, если сама умудрилась сделать то же самое, причем дурой себя при этом не считала? Тем временем женщина подъехала ближе, и я убедилась, что ее понятия о количестве благовоний, которое следует использовать, превосходят все разумные пределы и неразумные тоже. Ощущение такое, словно, проснувшись поутру, она вылила на себя целиком не флакон, а целое ведро духов, и теперь от крепкого амбре, исходившего от прелестницы, по причине жуткой аллергической реакции дохли все насекомые в радиусе пятисот метров. Я чихнула. Тиграш тоже. М-да. Если мы берем ее с собой, то она должна будет держаться с подветренной стороны.

— Ну пожалуйста! — Глаза, полные мольбы.

Я почувствовала себя злодейкой, пинающей ногами беззащитного котенка, едва научившегося ползать. Вот как ей теперь отказать? Прямо не знаю.

«А ты согласись, — предложил Кумивар. — Тогда мы сможем продолжить путь еще этой ночью, а не следующим вечером, например».

— Хорошо, — сделала я широкий жест. — Только договариваться о плате за проезд с Джумхадом будешь самостоятельно.

Девушка счастливо кивнула и кинулась было меня обнимать. Запах ее парфюма волной ударил в нос, как кулак боксера, я с чувством чихнула, а тигр невольно попятился и попытался зажать нос лапой. В результате благодарность незнакомки чуть не закончилась ее падением под копыта собственного мула, но скотина оказалась с хорошей реакцией: шустро клацнув зубами, ухватила хозяйку за обилие шелка, чем спасла несчастную от падения в песок. Я фыркнула от смеха и коленями послала Тиграша вперед. Оборачиваться, чтобы убедиться, что незнакомка следует за мной, не стала. В конце концов это ее выбор, а я ей в попутчицы не навязывалась.

«Разумно, — прорезался Разящий. — Советую отнестись к этой женщине с осторожностью».

«Это еще почему?» — нахмурилась я.

«Потому что она мне не нравится», — отрезал он и от дальнейших комментариев отказался, как я ни пыталась его разговорить.

Пустыня стелилась под широкие мягкие лапы кота. В моем теперешнем состоянии окружающий мир ощущался дыханием прохладного ночного ветра, шорохом мелких песчинок, чьими-то пристальными взглядами в темноте. Спутница ощущалась как навязчивый фон на заднем плане. Это нервировало. Зато уменьшилась вероятность уснуть прямо в седле. Слабое утешение, но хоть такое.

Тиграш не подвел, и к рассвету мы достигли руин. Как и следовало ожидать, они безмолвствовали, словно никакой караван никогда здесь не останавливался.

«Нам следует сделать привал», — сообщил Кумивар.

«Вот еще! — раздраженно фыркнула я. — Караван уходит все дальше. Если не пошевелимся, можем не догнать».

«Кот устал, да и ты тоже. Пусть еды у нас нет, но тебе надо попить и вздремнуть хотя бы час, чтобы продолжить путь».

«Я согласен с братом, — вклинился Разящий. — О себе следует заботиться. И о тигре тоже. Выбраться отсюда вы сможете лишь вместе».

Мы въехали внутрь. Кот ступал бесшумно, а мул, наоборот, цокал по занесенному песком булыжнику неожиданно громко, и от этого становилось страшно. К тому же от руин веяло какой-то застарелой жутью, словно я ехала не по месту нашей недавней стоянки, а прогуливалась по старому кладбищу ночью, как в фильме ужасов, когда внезапно мертвецы оживают и нагло лезут из своих могил. Темные громады полуразрушенных зданий, портиков и арок в свете ярких звезд казались рассадником ночных чудовищ, заставляя меня нервничать, а тигра — настороженно сканировать окрестности пристальным взглядом. Я обернулась, чтобы проверить, как там себя чувствует незнакомка. Но она была спокойна, как пески пустыни, а мул невозмутимо переставлял ноги и даже ухом не вел. Вот это нервы! Уважаю.

«Нам нужно найти хорошо сохранившееся здание и передохнуть там пару часов», — заявил Кумивар.

Лично я сильно сомневалась, что смогу полноценно предаться отдыху, когда нервы напряжены до предела.

«Если удастся разжечь огонь, это отпугнет многих ночных тварей», — оптимистично добавил Разящий.

Нечего сказать, хорошее утешеньице. После него каждый камень выглядел в сто раз подозрительней, а при любом неожиданном звуке хотелось наплевать на все и с диким воплем ломиться куда глаза глядят, невзирая на наличие препятствий.

«Точно. А других тварей приманит», — гаденько заметил Кумивар и вредно хихикнул.

Я сделала над собой невероятное усилие, чтобы не запустить меч куда-нибудь в развалины. А потом осталось бы только стереть из памяти любое упоминание о нем.

«Не стоит впадать в панику, воительница, — попытался успокоить мою вконец расшатанную нервную систему Разящий. — Мы найдем хорошее здание, где в крайнем случае можно будет держать оборону малыми силами против большого количества врагов».

Ой, мамочки! Услужливое воображение тут же нарисовало картину маслом: я на каких-то жутких развалинах отчаянно отбиваюсь от озверевших монстров из фильма «Чужие». Классика жанра, но утешает мало. Быть погребенной под телами врагов в совершенно чужом мире как-то не входило раньше в мои жизненные планы.

«Наша воительница — банальная трусиха», — презрительно изрек Кумивар.

«Не нужно скоропалительных выводов. Это же пустошь! Сколько на твоей памяти воинов, осмелившихся отправиться сюда в одиночку?»

Задумчивое молчание в ответ.

«То-то же. А переживших это путешествие — еще меньше».

«Ребята, если вы сейчас же не прекратите меня запугивать, я плюну на осторожность и закопаю вас в песок так глубоко, насколько смогу».

«И будешь съедена на нашей братской могиле местной живностью, — не остался в долгу Кумивар. — Лучше приглядись к тому милому дому… По-моему, он нам идеально подходит».

Предложенный дом был откровенной развалиной и, с моей точки зрения, ничем не отличался от стоящих по соседству. Крыша держится на честном слове, дверей нет, окон тоже, рядом красовались трухлявые останки коновязи и разваленный колодец. Но спорить я не стала. Зачем? Себе дороже выйдет.

— Привал! — коротко скомандовала я, первой спрыгнула с тигра и тут же пожалела об этом.

Мои сапоги по своим свойствам были далеки от кроссовок, и затекшие от долгого сидения в седле ноги, соприкоснувшись с булыжником, пусть и занесенным слоем песка, но оттого лишь чуточку менее твердым, пронзила острая боль.

— Ёперный театр! — прошипела я сквозь зубы, чем сильно подпортила свой авторитет как лидера группы.

В отличие от меня незнакомка спустилась с мула с грацией, присущей семейству кошачьих. Многослойный шелк с тихим шуршанием скользнул за своей хозяйкой, как органичное ее дополнение. Я чуть не заскрежетала зубами от зависти. Если бы мне пришлось таскать на себе такое количество материала, я бы убилась непременно или запуталась в ткани и с тихой грустью ожидала приезда спасателей.