Варвара Еналь - Когда сойдутся тени

В Суэме умели изготовлять ампулы с некоторыми лекарствами, которые вводились внутримышечно, и шприцы. Джейк рассказал, что все это производится только в Лионасе, а в Такнаас доставляется торговыми обозами, которые принадлежат все тому же Марку О'Мэлли. Он же является и собственником большой торговой компании. Как раз сейчас, объяснил Джейк, Марк вместе с обозом и небольшим отрядом для охраны отправился за очередной партией в Лионас.

Кей узнала цены на лекарства, так что сама могла обслуживать клиентов, приходящих к Джейку за настоями и микстурами. Она узнала также, что все воины Такнааса пользуются услугами лекаря бесплатно, за них, как за защитников города, платит совет города. Это являлось древнейшим военным правилом в Суэме.

Кей нравилось ее занятие, она с удовольствием перетирала различные травы в мельчайший порошок на специальном приспособлении Джейка, настаивала их на спирту или масле, изготовляла сиропы и мази по уникальным технологиям. Ей пришлось запоминать множество новых названий трав, узнавать их свойства и назначение. Потому что именно травы являлись основным компонентом в фармацевтике Суэмы. Из трав даже изготовлялись универсальные антибиотики.

Лечебные растения для Джейка собирали две девушки. Одну из них звали Лосанна, и она жила в доме напротив.

В собирании трав была особая премудрость. Джейк объяснял Кей, где, когда и как следовало искать различные травы, показывал ей толстые фолианты книг с описаниями растений, и заставлял много учить наизусть. Это требовало определенных усилий, но Кей чувствовала себя так, словно нашла, наконец, свое призвание.

Она была довольна своим занятием. Ей нравилось раскладывать приготовленные снадобья в красивые стеклянные баночки с фигурными крышками, и в разноцветные коробочки, нравилось писать названия на ярлычках и приклеивать их. Кей удивляла необычная форма шприцев, которые здесь были многоразовыми. Джейк стерилизовал их в жарочном шкафу и складывал в специальных бумажных пакетах в один из многочисленных шкафов в лаборатории.

Ампулы с лекарствами также имели причудливую фигурную форму, и часть их хранилась в подвале, в ларе со льдом. Вход в подвал находился прямо в лаборатории — деревянная, окованная медью, крышка в полу.

С Лосанной Кей познакомилась спустя несколько дней после похода по магазинам. Она сидела в лаборатории и выполняла одно из простейших заданий Джейка — подписывала названия на ярлычках.

Это был солнечный день, и в открытое окно ветер доносил аромат цветущих возле дома кустов сирени. Лосанна зашла в лабораторию без стука и сказала просто:

— Благодать и милость Создателя в ваш дом. Меня зовут Лосанна. Сегодня чудесное утро, правда?

Она говорила так, будто знала Кей уже давно. У нее был мелодичный, нежный голос, его хотелось слушать еще и еще. Кей обернулась, смущенно улыбнулась и ответила:

— Привет. Сегодня действительно чудесное утро.

Лосанну невозможно было забыть, увидев хотя бы один раз. Тонкие черты ее чуть смуглого и нежного лица поражали своей завершенностью и какой-то необычной, своеобразной красотой. Черные брови мягкой дугой поднимались над выразительными, бархатно-карими глазами, точные, ровные линии носа были безупречны, форма и цвет губ мило гармонировали с цветом ее чуть смуглого личика. На щеках играли ямочки, в уголках глаз лежали тени от длинных ресниц. И кудри. Масса черных, блестящих кудряшек, подколотых кверху и открывающих изящную шейку. Лосанна была такой же прекрасной, как и ее голос, такой же легкой, как песня, такой же выразительной, как музыка.

— Мы будем работать вместе, да? — спросила она.

Кей кивнула в ответ.

— Тебя ведь зовут Кей?

— Да.

— Что значит твое имя?

— Ну, не знаю… Ключ, наверное… А твое имя что-то значит? — Кей с интересом посмотрела на Лосанну. Что может значить имя такой красивой девушки?

— Это название цветка. Меня и моих сестер назвали именами редких растений. Только немножко изменили их. Здесь, на юге дают длинные звучные имена, которые обязательно что-то значат. А северяне пользуются короткими именами-прозвищами. Вот те значения не имеют.

— Интересно. Джейк еще не успел мне об этом рассказать.

— Ладно, покажи, что велел сегодня делать Джейк. Сейчас мы быстро справимся, вдвоем-то…

И Лосанна энергично взялась за твердые сухие корешки, что лежали на столе.

Ее отношения с Кей очень быстро переросли в настоящую дружбу. Лосанна ловко и умело справлялась с той работой, которую поручал ей Джейк, и помогала Кей осваивать премудрости фармацевтики. Джейк платил Лосанне так же, как и Кей.

С Лосанной было легко и просто, Кей ни разу не почувствовала ни превосходства, ни отчуждения с ее стороны — только беспредельную дружелюбность и доверие. Сама Лосанна была другой, она отличалась от тех людей, с которыми Кей встречалась и жила в своем мире. Иногда Кей казалось, что она знает гораздо больше, чем Лосанна, или любой другой суэмец, будто какой-то не очень хороший груз знаний лежит у нее на душе. Но бывало и так, что Кей чувствовала и видела какую-то, действительно неземную мудрость своей новой подруги, и удивлялась ее способности видеть самую суть вещей.

Лосанна умела красиво вышивать, и научила Кей этой нехитрой женской премудрости, и девушки частенько стали проводить вместе вечера, выкалывая на ткани замысловатые и невероятно красивые узоры.

Жизнь Кей устроилась и стала размеренной, спокойной и даже немного предсказуемой. Она никогда не жила так раньше, и временами Кей чувствовала себя так, будто на нее внезапно свалилось громадное наследство.

Время до обеда неизменно занимала работа, шесть дней подряд, кроме седьмого дня. Седьмой день назывался Днем Поклонения. В Суэме в этот день никто не работал. Многие жители приходили в Башню Поклонения для того, чтобы воздать славу Создателю. Каждый приходил в такое время, в какое ему было удобно. Поэтому в Башне Поклонения с утра до вечера находились люди. Кей была там только один раз, но своеобразность этого служения поразила ее до глубины души.

Даже название молитвенного собрания в Башне Поклонения было странным и непривычным — не проповедь, не литургия, ни месса, а Воздаяние Славы, длящееся с утра до вечера. Удивительно было и отсутствие проповедника, и вообще каких-либо служителей. В поклонении участвовал каждый приходящий, молясь вслух и поя псалмы. Никаких проповедей или наставлений. Просто молитвы и псалмы. Никакой атрибутики, абсолютно никакой — ни свечей, ни кафедры, ни алтаря, ни хоров. Ряды деревянных скамеек вдоль стен и громадные люстры на цепях с установленными лампами — свечками. И все.

Люди молились, стоя на ногах или на коленях, бывало так, что кто-то начинал петь, и остальные подхватывали мелодичный напев.