Оксана Панкеева - Распутья. Добрые соседи

— Это что, артефакты? Они ж не будут работать.

— Эти — будут. Мы на прощанье напрягли наших друзей куфти зарядить все, что удалось собрать.

— Что-то я не вижу здесь знакомых украшений, — заметил Витька. — Прячешь? Или их просто сперли, пока тебя не было?

— Боги с тобой, что за глупости? Мои обычные обереги — солидные, качественные вещи постоянного действия, они не разряжаются, и зарядить их соответственно нельзя. Их вывезли на север еще весной, сейчас они на хранении у кузена Элвиса. А это все одноразовые воровские штучки, насобирали что смогли… Пожалуй, тебе пригодится вот это…

Витька оторопело воззрился на дамскую шпильку для волос.

— Ты издеваешься?

— Нет, — невозмутимо отозвался Шеллар, аккуратно откладывая шпильку в сторонку. — Какая тебе разница, как выглядит артефакт, если он заряжен стазисом и его не требуется носить — просто бросить о пол или обо что-нибудь твердое. Смотри только сам не попадись, радиус действия восемь локтей. Это на случай погони. «Вишенка» тоже полезная вещь. Дает ослепляющую вспышку света, так что не забудь предварительно закрыть глаза. Активируется аналогично — броском, особенно хороша тем, что ее можно спрятать во рту и в нужный момент просто выплюнуть. А вот это мечта любого вора… — Он бережно поднял двумя пальцами невзрачную петельку из суровой нитки. — Надень сразу.

— Куда? — не понял Витька.

— На запястье. Лучше на правое. Ты ведь правша?

— А что она делает? — Он послушно подставил руку, и король ловко затянул нитку каким-то хитрым узлом.

— Освобождает от оков. Это, конечно, фигурально, на самом деле действует и на ремни, веревки, ткань — на все, что связывает руки. Не потеряй, вещица ценная и где-то даже памятная для меня лично.

— Фамильная реликвия? — подковырнул Витька.

— Нет, скорее трофей… в профессиональном смысле.

— А включать ее как?

— Свистом. Ты свистеть умеешь? Только не показывай!

— Умею.

— Хорошо… — Шеллар еще раз оглядел свои сокровища. — Боевое бы что-нибудь еще, но, кажется, ничего подходящего здесь нет. Упокоение нежити для тебя неактуально, огненные шары в маленьком помещении — самоубийство, заморозки я раздал женщинам, парные молнии, возможно, пригодились бы, но не в таком же виде… — Он кивнул на ажурные дамские перчатки, украшенные то ли стразами, то ли настоящими драгоценными камнями — Витька в этом не разбирался. — Свое кольцо я тебе тоже не дам — на тебе будет слишком в глаза бросаться, заметят.

Да уж, этакая блямба на пальце первым делом привлечет внимание, это точно…

— Спасибо, мне и остального хватит.

— Возьми еще вот это на всякий случай. — Король добыл из-за манжета крошечный пергаментный пакетик. — Экстракт трубочника люминесцентного. Гномы еще называют его «аварийным грибом».

— Это тот самый, от которого дуреют и крошат все в пределах видимости? — подозрительно уточнил Витька.

— Нет, ты имеешь в виду мокричник пещерный, он же «бешеный гриб». Его принимают перед боем, для стимуляции агрессии. Тебе это не нужно, у тебя и своей дури хватает. Трубочник временно повышает физические данные и применяется обычно не в бою, а на производстве, потому его и называют аварийным. Например, если нужно срочно освободить придавленного вагонеткой товарища, или удержать рушащийся свод туннеля, или быстро разворотить завал. Я все-таки боюсь, что нитки может оказаться недостаточно или ее могут засечь.

— И что, его надо съесть?

— Спрятать за щекой, в нужный момент разгрызть и проглотить. Да, не удивляйся, если почувствуешь сначала неуместное веселье, а потом беспричинное уныние — это небольшой побочный эффект. Теоретически для людей есть еще один, более серьезный, — по окончании кратковременного прилива сил наступает обратный эффект. Но это точно не доказано — слишком мало людей пробовали на себе гномьи зелья.

— Спасибо, учту. — Витька спрятал «гостинец» в карман, очень надеясь, что он не понадобится. Потом не удержался и все-таки спросил: — А ты-то его зачем таскал?

— А, — беспечно махнул рукой Шеллар, — на случай если что-то пойдет не так и виконт Бакарри все-таки попытается набить мне лицо. Теперь это уже неактуально, можешь себе оставить.

— Тогда я пошел собираться? И мне, наверное, надо к ее величеству подойти, объяснить?..

— Подойди и просто скажи, что тебе надо выйти в город и я просил выделить пару сопровождающих, по возможности сообразительных и не болтливых. За инструкциями пусть подойдут сюда, ко мне. Удачи.

Обычно такие пожелания Витька воспринимал как насмешку, пусть даже и невольную. Но в этот раз почему-то даже внимания не обратил — просто поблагодарил еще раз и отправился искать королеву, которая могла быть где угодно.

Поначалу выход в город действительно напоминал прогулку. Хотя к тому моменту, когда Витька и трое «сопровождающих» покинули дворец, давно стемнело, на улицах было относительно спокойно. То ли центр города и прилегающие районы даже в это время оставались безопасным местом, то ли четверо вооруженных мужчин не располагали к задушевным беседам о жизни и кошельке.

Никаких засад им на пути не попалось. Даже если бы поджидающие его злодеи при виде такой толпы вдруг передумали, ребята их все равно засекли бы — в провожатые Витьке выделили не солдат, а бывших подпольщиков из местной конторы.

Пошлявшись по улицам вокруг общей городской кабины и убедившись, что подозрительность Элмарова кузена временами доходит до паранойи, Витька, как и договаривались, попрощался с ребятами на пороге ближайшего кабака и направился на точку. Вернуться он рассчитывал сразу, но на случай, если его решат задействовать или просто захотят расспросить подробнее, у сопровождающих были инструкции ждать до закрытия заведения и затем возвращаться. Обратную дорогу он запомнил еще с первого раза, а вариант с засадами к тому времени уже можно будет исключить.

Уже перед дверью Витька остановился, заколебавшись — не выглядит ли он полным придурком, продолжая изображать хомяка с сокровищами в защечных мешках, когда никакая опасность ему больше не грозит? Остановила его лишь недавно обретенная привычка четко выполнять распоряжения тех, кто знает лучше, пусть они хоть сто раз параноики и перестраховщики.

Как оказалось минутой позже, его величество Шеллар не был ни одним, ни другим. А вот агент Кангрем, увы, как раньше собирал все шишки на свою голову, так и всю оставшуюся жизнь, наверное, будет, и сомнительные эксперименты принца-бастарда Элмара никоим образом не докажут противоположного…

— О небо, какие же кретины, какие ослы… — в бессильной ярости простонал Астуриас, прожигая взглядом скульптурную композицию «обыск арестанта» и не имея возможности даже врезать как следует этим самым ослам. — Как их земля носит! Как они до своих лет-то дожили при такой тупости!