Владимир Пекальчук - Живые и мертвые

– Дорогой, ты хочешь сказать, что на самом деле да Ксанкар не погиб ни на мосту, ни на арене?

– Я бы не поверил, если б не сходство. Ведь это же ты первая заметила его, когда вернулся Рольф. Мандала, огромная сила и сноровка, даже описание сходится. Да и потом… Умри он один раз – я бы поверил. Но если одной смерти да Ксанкару оказалось мало, то почему нельзя и две обмануть?

Молодые монархи замолчали в глубокой задумчивости, королева бросала куски булки слетевшимся на угощение голубям, король рассматривал игру заходящего солнца в наполненном вином бокале. Чуть погодя Тааркэйд негромко сказал:

– Я склонен поверить в твою интуицию снова. И если ты угадала, если это действительно Зерван да Ксанкар, то напрашивается очень интересный вывод.

– Позволь, я сама предположу. Эльфы не могли бы надуть Зиборна, знай они, что да Ксанкар жив: обман мог бы вскрыться. Но если мы примем как данность, что он все же жив, то выходит…

Король широко, торжествующе улыбнулся:

– Вот именно. Да Ксанкар связан с длинноухими. И поскольку голову в дар он послал от имени клана Этиан, то он уже не просто связан с ними. Только состоящий в клане эльф может посылать дар от имени клана.

Супруги улыбнулись друг другу: может быть, боги начинают благоволить к ним? Ведь кто, если не боги, свел их вместе?

Всего десять месяцев назад принцессу Леннару без ее на то согласия выдали за одного из полутора десятков кор-гальских принцев, Тааркэйда. Сам Тааркэйд, не имея ни единого шанса стать королем на родине, согласился не раздумывая. Пусть консорт, да на чужбине, да женат неизвестно на ком – но все-таки король, хоть и формально.

И вот тут Совет Благородных, будь он неладен, крепко просчитался. Новоиспеченные супруги пришлись по душе друг другу, кроме того, у них нашлось еще кое-что общее. Тааркэйд не хотел быть игрушечным королем, а Леннара желала быть настоящей королевой, супругой настоящего короля. Они имеют право на корону по праву рождения, данному богами, и с их же помощью будут править этой страной! Совет Благородных думает, что держит законных монархов Эренгарда в кулаке… Блажен, кто верует!

Двадцать верст были пройдены словно одна – по крайней мере, так показалось Зервану. Все-таки путешествовать в приятной компании – совсем не то же самое, что в одиночку. Каттэйла щебетала без умолку – даже не верилось, что она только что отмахала такое расстояние. Крепенькая девочка. И куда только исчез злой, колючий взгляд?

Вампир поймал себя на мысли, что узкая, ухабистая лесная дорога не производит своего обычного унылого впечатления, даже нависшие над головой тяжелые ветви деревьев больше не похожи на лапы гротескных чудовищ.

На самом деле он и раньше не избегал подобных дорог, особенно таких, за которыми закрепилась дурная слава. Да, в лесах полно тварей и людей, которые сами хуже любой твари, но и вампир не лыком шит, всем остальным, будь то оборотень, медведь или двуногое отребье, лучше дважды подумать, прежде чем становиться у него на пути. Незачем бояться чудовищ тому, кого чудовища и сами боятся. А вот преследователи, если, конечно, они идут за ним по этой же дороге, пускай опасаются засады за каждым кустом. Пускай всматриваются в темень леса по обеим сторонам и боятся хоть на секунду отпустить рукоять меча. Пускай дрожат.

Зерван поежился – он вспомнил свой поединок с охотницей по имени Черная Райла. Не так давно эта рубака очень доходчиво разъяснила вампиру, что его скорость и сила еще не залог победы. Физическое превосходство ничто перед истинным мастерством. В тот раз он победил снова, но только хитростью. И теперь, год спустя, Зервану все еще неприятно вспоминать, каким беспомощным он тогда оказался перед женщиной, уступавшей ему и в скорости, и в силе. А прямо сейчас Черная Райла, вполне возможно, среди тех, кто идет по следу. Отпустить ее живой еще тогда казалось не очень умным поступком, но что сделано, то сделано, к тому же вампир не очень хорошо себе представлял, как бы он добивал поверженную и обезоруженную женщину.

– Дождик собирается, – заметила Каттэйла невзначай, на миг прекратив перемывать косточки различным видным персонам.

«Она просто до невозможности легкомысленна, – подумал Зерван. – Посреди лесной дороги, в месте, и днем не очень-то безопасном, в сопровождении всего одного мужчины, к тому же незнакомого, девушка явно чувствует себя превосходно. По сторонам не смотрит, болтает без удержу, острит и шутит…»

– Знаете, в чем разница между оборотнем и королевским сборщиком податей? Закон разрешает нанимать охотников, чтобы избавляться от оборотней.

Вампир улыбался, пытаясь скрыть за улыбкой озабоченность. Доверчивость – качество, ничуть не способствующее долголетию. Вот прямо сейчас Каттэйла находится наедине с вампиром – беспечная, ничего не подозревающая жертва. Конечно, мало кто защитит ее лучше него, Зервана, да только не все вампиры такие, как он. А путешествовать в его компании она вечно не сможет… но хотя бы в Морхолт Каттэйла будет сопровождена, это меньшее, что Зерван может сделать – и сделает.

На дорогу упали первые капли дождя, и он вдруг подумал, что девушка быстро промокнет: ее плащ из дешевой ткани от холода кое-как защитит, но от влаги – нет. Вампир расстегнул цепочку, удерживающую накидку на плечах.

– Возьмите, а то промокнете. – И, заметив, что с ее языка уже готово сорваться возражение, добавил: – Мне не грозит простуда. Уже очень много лет прошло с тех пор, когда я кашлял в последний раз. Я… привык.

– Благодарю вас, – ответила Каттэйла и тепло улыбнулась.

– Вы что-то говорили о сыне немерийского короля? – напомнил Зерван.

– О да. Младший из троих принцев настолько толст и огромен ростом, к тому же уродлив, что люди шепчутся, будто его матушка королева согрешила с огром… А про самого принца ходит такая злая шутка… Почему в детстве у принца Аальба отобрали пони? Потому что он мог бы ею подавиться!

– Не повезло парню, – кивнул вампир.

– Ничего страшного. Он еще и умом скуден, так что просто неспособен понять свою ущербность…

– Да нет, я про пони. И игрушку отобрали, и еду.

Девушка прыснула.

– А вы женаты, сэр Зерван? – внезапно спросила она.

– Нет. И не был никогда. А что?

– Не подумайте, будто намекаю на что-либо, но вам на вид лет тридцать. Положим, вы из хорошего теста слеплены, значит, на самом деле еще старше. Вы никогда не задумывались о том, чтобы жениться?

– Задумывался… но это было давно. Может, женюсь, если боги позволят, но это будет еще не скоро.

– Почему?

Почему… Потому что Таэль, которую он любил, даже не надеясь еще когда-то увидеть, спит беспробудным сном где-то в недрах неприветливых гор. И спать ей еще полвека: целительная магия высших эльфов не может тягаться со «Слезами вечности». Почти что чудодейственный состав Древних не имеет ничего общего с волшебством – трое лучших целителей солнечного народа уже расписались в своем бессилии. И теперь ему, Зервану, предстоит еще долгих пятьдесят лет ждать, чтобы воссоединиться со своей любимой. И он будет ждать. Ночь за ночью, год за годом, десятилетие за десятилетием ждать и любить, как до этого безнадежно любил почти три четверти столетия. Но теперь у вампира хотя бы есть надежда, к тому же какое у него право жаловаться? Ведь именно он и напоил свою любовь таинственным снадобьем, способным бросить вызов времени, и не жалел: это было меньшее из зол.