Анна Гурова - Башня Полной Луны

— Благодарит?! Так чего же они тогда прячутся? Что-то я засомневалась в твоем знании языка... 

Эриза побагровела и начала с жаром отстаивать свою правдивость. Я слушала вполуха. Меня тоже начинало тревожить происходящее. Еще только вечерело, а население активно запиралось по домам. Пока мы шли кривыми улочками вдоль белых оштукатуренных стен, постепенно взбираясь все выше в гору, улицы совершенно обезлюдели. Местные следили за нами из-за ставней и оконных решеток, громко выражая благодарность небесам. За что, хотелось бы знать?

Солнце спускалось все ниже. Тишина, нарушаемая только звуком наших шагов, становилась все более гнетущей.

— А вдруг после заката все местные жители превращаются в призраков? — прошептала Эриза.

Я мысленно перебрала уже несколько вариантов возможного развития событий, один неприятнее другого, но озвучивать их пока не стала.

Наконец я увидела то, что давно высматривала — постоялый двор. У него, по крайней мере, дверь была распахнута.

Внутри нас ожидало довольно странное зрелище. Обеденный зал был совершенно пуст. Ни хозяина за прилавком, ни служанок, ни поваров, ни посетителей. При этом в камине горел огонь, и на вертеле что-то жарилось, капая жиром на поддон. На прилавке, подмигивая, горела большая масляная лампа.

— И как это понимать? — вслух подумала я, щурясь от света.

За спиной раздалось чавканье. Я быстро обернулась. В углу на одном из длинных столов стояла большая миска, источающая аромат горячей тушеной баранины с фасолью, а перед ней, развалившись, восседал одинокий посетитель. Он вылавливал из миски пальцами куски баранины и с жадностью их поедал. Я невольно оценила его позицию — в темном углу, лицом к двери. А также меч — такой же, как у меня, кривой саиф, — лежащий слева от миски. 

— А-а-а! Путники! — саркастически протянул владелец меча. — Очень вы вовремя, ничего не скажешь! Ну, присоединяйтесь! Солнце уже зашло?

— Только что, — робко ответила Эриза.

— Покушайте перед смертью. Приятного аппетита.

Я подошла к столу.

— Это кто же тут угрожает нам смертью? Не ты ли, мальчик?

— Еще раз так назовешь меня, пожалеешь!

— А как нам тебя называть? — спросила я, бесцеремонно рассматривая собеседника.

В темноте он казался старше. Долговязый и худой, даже тощий, светловолосый и светлоглазый парень. Но при этом одетый по-местному. Я быстро просканировала его меч на предмет магии — все чисто, обычная добротная железяка...

— Зовут меня Хассим, — буркнул парень, возвращаясь к еде.

— Так это же мурабитское имя.

— А я, по-вашему, кто?

— Сын луны! — прошептала Эриза, глядя на него как зачарованная.

Блондин поднял глаза от миски и обжег Эризу ледяным взглядом.

— Глупая ежиха!

Эриза побледнела от незаслуженной обиды.

— Ты местный? — спросила я.

— Ну да, естественно.

— Как называется ваша деревня?

— Разуй глаза, где тебе деревня? Это Альсиен, столица царства Мураби!

— С каких это пор? А Илиберра?

— Ну, вспомнила! Она уж сто лет как захвачена демонами и заброшена. Как и все прочие города, кроме нашего.

— Это уже ближе к правде, — пробормотала я. — Демонов я тут не ощущаю. Но одного не пойму — почему все, гм, жители столицы от меня попрятались? 

— Не от тебя, — ухмыльнулся Хассим.

— А от кого?

— Уверены, что хотите знать? Да вы не стесняйтесь, ешьте! Думаю, какое-то время у нас есть. Почему бы не поболтать, пока не началось?

Я, не чинясь, выловила в миске баранью кость с мясом и присела к столу — боком, чтобы видеть и блондина, и открытую дверь.

— Эриза, и ты поешь, раз угощают! А ты, парень, давай, вводи нас в курс дела.

Блондин высокомерно взглянул на меня, но послушался и принялся рассказывать.

В общем, дело обстояло примерно так, как я и предполагала, только еще хуже. Сегодня — особая ночь, рассказывал Хассим. Такая ночь выдается всего один раз в году. В эту ночь с той горы, что возвышается над долиной, спустится могущественный демон, войдет в Альсиен и выберет себе жертву. За это он защищает городок от других демонов весь оставшийся год — до следующей особенной ночи.

— Вот это по-нашему, — пробормотала я.

В самом деле, в землях, где проблемы с законной властью, так делают не только демоны. То есть обычно как раз не демоны. Иногда эту роль берут на себя жрецы, выступающие от имени какого-нибудь прожорливого и мстительного бога.

Но чтобы демон самолично вздумал терроризировать город — это что-то новенькое.

Я быстро обглодала кость и принялась задавать уточняющие вопросы.

Оказалось, они этого демона еще и кормят целый год. Там на горе построили жертвенник — туда еду и таскают, да столько, что можно две семьи прокормить. Потому демон и требует человеческую жертву только раз в год, а не каждый месяц, как, по слухам, делал раньше.

— Ну, тогда бы он быстро остался и без жертвенника, и всего прочего, — заметила я. — При здешних темпах прироста населения жители иссякли бы лет за двадцать. Любопытно! Значит, сегодня ночью демон спустится с во-он той горы и будет рыскать по улицам, как волк, в поисках добычи...

Эриза слегка побледнела.

— Уходим?

— Чего зря метаться? Оставайтесь тут, — предложил Хассим. — Старина Брух непременно придет сюда. Видите — огонь горит, дверь открыта...

— Брух?

— Так его тут прозвали. Брух—демон с горы Ан-Джезир. Он, ясное дело, нам не представился...

— Так ты его ждешь? — спросила я.

— Как ты догадалась? — притворно изумился блондин.

Эриза в волнении уставилась на лежащий на столе меч.

— Ты собираешься его убить?!

— В общем, да. Точнее, уж как получится.

— Кто-то уже пробовал убивать этого демона до тебя? — спросила я.

— Конечно. И кучей, и по отдельности. Пока никому не удавалось. На моей памяти было один раз — вот в этой самой таверне. Храбрый был парень, боевой, да и жребий-то не ему выпал, а девчонке знакомой, ну он и решил рискнуть. Девчонку Брух все равно унес. А парня примерно наказал. Только голову забрал, остальное тут оставил. Я приходил поглядеть... — Хассим обвел мечтательным взглядом обеденный зал. — Кишки на всех балках висели... А уж что на полу творилось!

Эриза побледнела. Должно быть, вспомнила овцу.

— Что еще за жребий? — спросила я.

— Есть тут у нас довольно гадкий обычай. Когда стало ясно, что Бруха оружием не одолеть, стали кидать жребий. Кому он выпадал — выгоняли ночью на улицу. Так нашему мужичью спокойнее, — презрительно добавил блондин. — Пусть один терзается, а не вся деревня. Остальные запирались и сидели по домам как овцы — вот как сейчас... 

— И сейчас жребий выпал на тебя?! — распахнула глаза Эриза.

Хассим вгрызся в баранью кость.

— С этим жребием всегда было нечисто, — жуя, невнятно сообщил он. — Я не припомню, чтобы он хоть раз выпал на кого-то из богачей. Или на здоровых, сильных парней, годных пахать в поле. А вот на бедняков, за которых некому вступиться, стариков, старух, сирот, — постоянно. Моя мать тут чужачка, отец взял ее замуж издалека. В прошлом году он умер. Ну и в этом на нее выпал жребий. Я вызвался вместо нее. Но тихо сидеть и послушно умирать я не собираюсь.