Ирина Баздырева - Жена Дроу

— Но, пытку никак, никак невозможно отложить. Сейчас, в это самое время, все Матери Первых Домов, с помощью магии настроились на вашу спальню. Они тоже хотят насладиться воплями терзаемого, его мукой, а заодно и удостовериться, что вы привели его к покорности.

— И для этого непременно нужно, что бы он вопил? - рассердилась Ника.

Мало ей проблем…

— Конечно. Тогда они безоговорочно признают ваше могущество и то, что вы по праву занимаете трон Первейшей из Первых. Ведь будет покорен и сломлен сам лорд Дорган.

— И что, вы применяли к нему все эти инструменты? - Ника с отвращением бросила взгляд на содержимое того сундука, из которого извлекла щипцы и с содроганием швырнула их обратно.

— О, конечно. Но лорд просто издевался над Фиселлой. Единственное, чего она могла добиться от него, это зубовный скрежет, да прокушеные губы.

— Какой ужас!

— О, да! Фиселла просто измаялась с этим строптивцем, - сочувственно вздохнул Клопси. - Боюсь, что если уж ей это было не по силам, то вам и подавно не справится с ним.

— А как мне проверить, что сейчас маг делает свое дело?

— Прикажите ему что-нибудь.

— Укрой Доргана одеялом, — сказала Ника в пространство.

И тотчас атласное одеяло легло на обнаженное темное тело эльфа, и Ника немного успокоилась. Вздохнув, она начала снимать с себя украшения.

— Помоги мне снять диадему, - попросила она Клопси и он своими гибкими, тонкими пальчиками проворно выпутал из ее густых волос тяжелое алмазное украшение.

— Отлично, - похвалила она его, кладя диадему на стол. - А теперь покинь спальню.

— Разве вы не будете его пытать? - Клопси недоверчиво смотрел на нее круглыми глазами.

— Конечно, буду! Я испробую новый метод… А ты - брысь отсюда.

— Но вы не можете выгнать меня. Вы всегда требовали, чтобы я присутствовал на этих пытках.

— Зачем это? - с подозрением глянула на него Ника.

— Ну, я… Он терпеть меня не может. Потому что я обо всем вам докладываю и…

— Клопси…

— Но, почему? - кроха обиженно заморгал глазами, словно ребенок, готовый вот-вот разреветься, когда ему отказывают в новой игрушке.

— Потому что для подобного зрелища ты еще слишком мал, - назидательно произнесла Ника и, ухватив его за шиворот камзольчика, вышла с ним за дверь.

Стражи с любопытством смотрели на брыкающегося Клопси и с почтительностью на нее.

“Вот уродство! - кинула на них раздраженный взгляд Ника. - Ну что за мужики, эти дроу! Нет, что бы устроить какое-нибудь восстание и как следует вразумить своих баб… Мучайся теперь вот…” - и она в сердцах откинула хнычущего, цепляющегося за нее Клопси к противоположной стене, захлопнув за собой дверь.

Не решительно подойдя к кровати, на которой полулежал-полусидел, вытянув над головой прикованные к стене руки, ее супруг, она, стараясь, чтобы ее голос звучал строго, спросила:

— Почему ты до сих пор упорствуешь?

— Я никогда не сделаю того, чего ты так жаждешь, - подняв голову, глухим от ненависти голосом ответил он.

“По-видимому, он не захочет просто покричать из вредности, чтобы досадить мне”, - огорчилась Ника.

— Может, все-таки помиримся? - присев к нему на край постели, предприняла она еще одну попытку решить дело миром. - Я ведь не требую…

Но тут Дорган плюнул ей в лицо. Секунду Ника сидела, прикрыв глаза, приходя в себя от его выходки, с отвращением чувствуя, как плевок тягуче сползает по ее щеке. Потом вздохнув, вытерла рукавом щеку. Ей было обидно до слез. За что? Ведь она ничего не сделала ему.

— Придется пытать, - в досаде переполнявшей ее в этот миг, приняла она окончательное решение. - Достал ты меня… И учти, — пригрозила на последок Ника. — Хоть я и не смогу применить к тебе сегодня магию, это ничего не меняет. За тобой внимательно наблюдает мой маг.

Встав с кровати, она подошла к столику, на котором стоял поднос с ее скудным ужином. Наполнив бокал крепким эльфийским вином, она вернулась к ложу, откуда за ней неотступно из-под спутанных волос, падавших ему на лицо, с подозрением и враждебностью следил пленник.

— И что же ты будешь делать со мной без своей магии, ты, бездарная потаскуха? — по его губам зазмеилась улыбка.

“Хороший вопрос, — обреченно подумала Ника. — Что такого я буду делать со своим строптивым мужем, чтобы заставить его исполнить свою прямую обязанность. Да еще без всякой магии”

— Пей, - приказала она, поднеся бокал к его губам.

Если честно, она тянула время, надеясь на что-то. И конечно, предвидя, что он попытается выбить бокал из ее рук резким движением головы, вовремя сумела отвести его от лица непокорного лорда. После чего отпила вино, набрав его в рот, и, склонилась над прикованным эльфом, проворно ухватив и зажав пальцами его нос. Яростно мотая головой, он пытался высвободиться, гневно сверкая на нее глазами. Ника же, не отпуская его, прижалась своим ртом к его рту. Вскоре ему уже нечем было дышать. Он извивался, метался по постели, но все равно ничего не мог поделать и, в конце концов, чтобы не задохнуться, вынужден был приоткрыть рот. И вот тут, Ника влила вино из своего рта в его, для верности просунув еще и язык, проведя им по его небу и когда он невольно проглотил вино, тут же отпустила его.

— Еще, - вдруг сказал он, испытующе глядя ей в лицо.

Он явно не знал, как относиться к ее поступку и с напряженным ожиданием, хотя все еще настороженно, наблюдал за ней. И когда Ника, налив в бокал вина и отпив из него, присела на кровать, склонившись над ним, тут же потянулся к ее рту. Завладев ее губами и втянув в себя все вино, он напоследок втолкнул в ее рот язык, как это сделала с ним она. С трудом освободишись от, потянувшегося за ней эльфа, Ника отодвинулась подальше. “Ну, ничего себе!” - вытерла она вмиг вспухшие губы, испуганно смотря на него.

— Сними, - глухо потребовал он, нетерпеливо дернув оковы.

— Покричи немножко, а? - с проснувшейся надеждой, что на этот раз лорд окажется посговорчивее и все получиться без лишних хлопот, попросила Ника.

— Это ты у меня сейчас будешь кричать, - оскалился он, смотря на нее жгучим взглядом сквозь спутанные волосы. - Освободи мне руки и иди сюда. Я подчиняюсь тебе… можешь делать со мной все, что хочешь…

Минуту Ника смотрела на него, не веря своим ушам, не зная смеяться ей или плакать. Именно тогда, когда этого совсем было не нужно, лорд Дорган решил сдаться. А ей-то что теперь делать? Не ложиться же с ним в постель.

— Слушай, от тебя требуется только покричать, после чего клянусь, я оставлю тебя в покое навсегда, - Ника знала, что так оно и будет, и это придавало убедительность ее словам.

— Не понимаю, - он не спускал с нее пронизывающего взгляда. - Ты отказываешься тогда, когда уже добилась своего. Посмотри, - велел он, показывая глазами на свое тело. Ника машинально взглянула и впервые оценила преимущество темного цвета своей кожи, скрывшего краску стыда.