Ирина Чернова - Раз-два-три-четыре-пять, выхожу тебя искать

- Наша судьба в наших собственных руках и в руках Господа нашего, - серьезно заявил он. - Если все время ждать направляющих указаний, можно умереть от старости или с ножом в горле. Много мы ждали указаний в Варбурге, когда узнали, что нас могут убить только за то, что мы дружили вот с этими игрушками? - парень мотнул головой в сторону арбалета, который стоял у моей ноги. - Мы ушли и все, а если бы ...

- Нам было указание, - мягко возразила я. - Помнишь, тот солдат, что сказал мне о соединении епископств? Без него мы никогда бы не решились уйти.

- И то, что Рихтер приказал вернуть тебя в Штальзее, а потом уложил с собой в постель, тоже имело указание, которому ты подчинилась?

- Да, Гунтер. Теперь я не могу отсюда уйти. Лучше, если ты вообще перестанешь думать обо мне. Прости, но так будет лучше для тебя и для меня.

- Я обещал вернуть тебе деньги, которые ты потратила на меня в Бернштайне, - он зло смотрел исподлобья, упрямо выпятив челюсть. - Сейчас еще я не имею такой суммы...

- Перестань, - я положила ему руку на плечо и сжала его. - Это я перед вами в долгу и долг этот измеряется не деньгами и не подарками. Вы сделали для меня гораздо больше, чем думаете, хотя и не понимаете этого. Вы шли со мной рядом, подставляли плечо в трудную минуту, делились одеялом и ничего не требовали взамен, поэтому я и говорю, что должна вам гораздо больше. Из вас получатся настоящие мужчины и я завидую тем девушкам, которые будут с вами рядом. Им повезет больше, чем другим в этой жизни.

- Марта, но может быть...

- Нет! - я оборвала Гунтера и отвернулась, укладывая болты в мешок. - Нет, это невозможно и нам надо перестать даже думать об этом.

Он яростно выругался, развернулся и ушел широкими шагами, а я подумала и стала снова крутить ручку воротка, натягивая тетиву.

- Герр Зайдель, - поймала я управляющего, когда он с глубокомысленным видом пялился на оттопыренный зад Клотильды, - у меня в комнате совершенно темно. Могу я получить в свое распоряжение подсвечник со свечами?

- Фрау Марта, - задумчивый вид Зайделя говорил об огромной умственной работе серого вещества, - вы хотите освещать свою комнату всю ночь или у вас есть другие причины? Шить вы могли бы внизу, где собираются все женщины по вечерам...

- Я не собираюсь шить, герр Зайдель. Во всяком случае - пока не собираюсь, но и сидеть в темноте тоже не хочу.

- Хорошо, - с кротким вздохом мученика, закатывая глаза к потолку, согласился Зайдель. - Кто-нибудь из служанок принесет вам подсвечник со свечами.

- Когда? - продолжала настаивать я, вспоминая, как тут становится темно вечерами. - После ужина уже полная темнота и я не хочу блуждать в потемках по коридорам и лестницам, а тем более стукаться головой в собственной комнате. Извольте распорядиться об этом сейчас.

Зайдель еще раз оглянулся на Клотильду, то та делала вид, что ей совершенно до лампочки наш разговор и даже повернулась к нему боком, чтобы уйти.

- Сейчас распоряжусь, фрау Марта, кто-нибудь из служанок наверняка бегает внизу.

Управляющий надеялся, что уж теперь-то я точно уйду, но одно воспоминание о мраке кромешном заставляло настаивать на своем.

- Пойдемте, герр Зайдель. Ну что вы так уставились на меня? Пойдемте со мной, вы дадите мне подсвечник, свечи и я оставлю вас в покое, а потом можете гонять ваших служанок за нерасторопность или за что хотите.

Я ухватила его за рукав и потянула за собой, Зайдель вздохнул еще раз и не стал отбиваться, раз уж я оказалась такой настырной.

За ужином девицы на другом конце стола перешептывались и хихикали в кулачок, тряся воланчиками чепчиков. Я выложила перед собой запас свечей, подсвечник и лениво ковырялась ложкой в миске, соображая, надо ли мне есть вообще. Процесс вживания и адаптации на новом месте всегда сложен, нужно лишь время, чтобы пережить неприятные моменты и привыкнуть к новым декорациям, потом дело пойдет легче. На моем конце стола сидели мужчины, которым или не хотелось идти далеко вдоль столов, или их просто не интересовали служанки. На том конце девицы уже начали стрелять глазами по сторонам и к ним подсел какой-то парень, обнимая за плечи сразу двоих. Сейчас их веселый смех разносился по всей трапезной, заставляя улыбаться людей, сидящих за столами. Вышла Клотильда, посмотрела на развеселую компанию, широко улыбнулась сидящим стражникам и вернулась в кухню, виляя задом. Подол юбки при этом шуршал и колыхался, как будто ей сбоку задувал ветер. Это еще уметь надо вот так проитись, чтобы все взгляды были прикованы только к тебе!

Одна из служанок поднялась из-за стола и парень двинулся за ней, широко улыбаясь и что-то говоря ей в спину. Девушка придержала шаг, чтобы он поравнялся с ней, дернула плечиком и засмеялась, не забывая стрелять глазами по сторонам.

- Не понимаю, Базиль, что в ней нашел герр Рихтер, даже подержаться не за что, не женщина, а корешок сухой, - ее любопытный взгляд, брошенный на меня, сменился легкой брезгливой гримаской. - Тощая, одни глазюки торчат...

Даже удаляющаяся спина служанки выражала неистребимое чувство собственного превосходства и я прыснула от смеха, заметно удивив сидящих рядом.

Собрав свечи, я подхватила подмышку подсвечник и пошла прочь по коридору, прикидывая, где бы поджечь свечу. В коридоре царила полутемь, прорезаемая острыми клинками чуть более светлого воздуха, падающего откуда-то сверху. Боязни не было никакой - в привидения я не верила, как и в нечистую силу с магией, а самый страшный зверь на свете - человек, это нам еще в институте один парень рассказывал, который был родом из Таджикистана и часто ходил там в горы. "Зверя не бойся в горах, - говорил он, - человека бойся. Это самая страшная встреча."

Пока шла по коридору, скатываясь на всякие мысли, проскочила то ли лестницу, то ли поворот и вышла на полутемную площадку, на которую только в одном углу падал неяркий отблеск со двора через узенькое окно. Углы были затянуты вековечным мраком и в одном из них что-то двигалось и шуршало.

- Ой, герр Пауль...

- Тихо, моя прелесть...

Шуршания и характерные звуки поцелуев заставили меня сделать несколько осторожных шагов назад. Какая-то не в меру ретивая парочка облюбовала это место и смущать их не хотелось.

На цыпочках я вернулась в коридор и пошла обратно, уже более внимательно рассматривая двери. Чего болтаться по замку, спрашивается? В комнате можно и одежду проинспектировать, наверняка дырки найдутся, и новые трусы сообразить, а то старые скоро расползутся прямо на мне. Так, какая это дверь моя...эта, что ли?

Сунувшись в приоткрытую дверь я слишком поздно поняла, что ошиблась комнатой, потому что даже в полутьме заметила, что на постели идет интенсивное движение и недовольный женский голос произнес с придыханием: