Ирина Чернова - Раз-два-три-четыре-пять, выхожу тебя искать

- Не боялся держать его? - съехидничала я, - под страхом смерти все-таки...

- Мне еще везти его в Эрсен, - откликнулся Михель.

- Один поедешь?

- Нет, головой рисковать не хочу. Возьму пяток солдат с собой, этого хватит. До Эрсена два дня пути, завтра утром выедем, послезавтра к вечеру уже у Теодора. Утром обратно, если только он не захочет, чтобы я сопровождал его в Айзенштадт. Тогда визит затянется на пару недель. Дорога, плюс тамошние приемы-разборки, то и выйдет. У вашего герцога я не был, говорят, двор у него приличный, есть на что посмотреть.

- На что? И почему приличный? У других что, бордель сплошной, что ли?

- Приличный потому что большой, народу много у него трется самого разного. Можно пошататься, послушать о чем болтают на приемах и ужинах, заодно кое с кем повидаться. -Михель повернулся, пододвинув к себе подсвечник, и при этом распахнулся ворот его рубашки. - Марта, свечи есть запасные? От этой уже только огарок остался.

- Сейчас дам, я их на каминную полку бросила, как у Зайделя выудила. - В прыгающем свете комната стала напоминать пещеру, не хватало только Людоеда или другого аналогичного персонажа. - На, меняй, до электричества тут еще и палкой не докинуть!

Мужчина запалил фитиль и в ярком свете я увидела на его шее красный след. М-да, не зря с таким деловым видом спешила девица в ту сторону, где была мыльная... Поймав мой взгляд, Рихтер криво усмехнулся, но воротник запахнул и разлил еще вина по стаканам.

- Прозит!

- Прозит.

Я медленно цедила вино, делая вид, что меня нисколько не шокировал этот след и вообще мне все безразлично.

- О чем ты собираешься докладывать герцогу? - равнодушный тон вопроса успокоил его.

- Тебе это интересно?

- Да, мне бы хотелось знать, что сулит эта находка лично тебе, Штальзее и герцогству в целом.

- Для Штальзее это не сулит ничего, - Михель внимательно посмотрел, но я сидела с самой деревянной на свете мордой и отражала эмоций не больше, чем табуретка. - Мне, возможно, он предложит присутствовать на переговорах в Айзенштадте и самом Эрсене, или сдвинет кого-нибудь из старых маразматиков, чтобы освободить место для меня. Эрсен столица, а Штальзее только пограничная крепость.

- И будет прав, - вино закончилось слишком быстро и я налила себе еще. - С твоими талантами тебе пора перебираться в столицу. Расскажи об основных направлениях политики его светлости. Прозит!

Рано утром Рихтер уехал в Эрсен, а я вышла на задний двор, поставила поудобней щит и принялась отрабатывать мишени. Раз-два-три, завернули ручку до упора, четыре-пять, вложили болт в паз, шесть - прицелились, семь - дернули за рычаг. На все уходит секунд пятнадцать, главное - заняться делом и не думать о том, что было вчера. Как не думать о том, что было позавчера, а также три, четыре, пять дней назад. Все было, как всегда - я слушала, он говорил, только перед глазами маячил красный след у основания шеи и дробный перестук каблучков девицы Амалии с пухлой рожицей и глупыми глазками-пуговками. Я со злости саданула изо всей силы по деревянному щиту и даже не поняла, почему это разлохмаченная древесина вдруг стала красной. Боль пришла позже, когда костяшки засаднило, а из-под кольца с фианитом стал расползаться темный синяк и закапала кровь. Было безумно больно и обидно, но об этом тоже нельзя было говорить никому. Достаточно того, что во время поездки к башне Кронберга он вообще не обращал на меня никакого внимания и если бы не Конрад, я бы вообще спала на голой земле. "Принц плюнул в меня два раза! - Так и запишем, два знака внимания..." На левой руке блестело обручальное кольцо Фрица - я вновь стала их носить, когда поселилась в Штальзее. Здесь я не служанка, мне можно. Что еще мне здесь можно? Несмотря на выпитое вчера, я почти не захмелела и прекрасно помнила весь разговор. Политика Эрсена, устремления самого герцога Теодора, налаживание торговых связей и поблажек со стороны Айзенштадта, продажа серебра по льготным ценам прямо с Зильдерберга - много интересов, на которых можно хорошо сыграть, получив свою долю почестей и денег. И еше намечающийся перевод в столицу герцогства, где быстрее пойдет карьера. Я здесь не у дел, просто какая-то Марта Хайгель, которую разыскивали в Айзенштадте, она же Марита Круглова, пытающаяся выжить в этом мире, и которая никому здесь не нужна. Гунтер не в счет, у него пройдет и он еще не раз усмехнется юношеским воспоминаниям. Где мои болты, черт подери?

Боль хорошо отрезвляла, хотя и оставляла пятна крови. Я полизала разбитые костяшки, примерилась и вбила девять болтов из десяти в намеченные точки. На всадника, говорите? Поставим щит повыше, чтобы болт шел снизу вверх...

- Тромс, подгони этот щит под высоту лошади, я буду тренироваться в стрельбе снизу вверх. И рядом поставь колоду, чтобы я могла дотянуться и вытащить болты.

- Фрау Марта, вы позовите меня или кого другого, мы вам мигом их выдернем!

- Нет, Тромс, я сама. Кто придет помогать мне выдергивать их из щитов и трупов, когда закончится бой?

Щит раскрошился к вечеру. В середине уже зияла приличная дыра, углы разлохматились и куски дерева вылетали оттуда вместе с болтами, чвакаясь об стену. В сгущающихся сумерках я никак не могла найти последний болт и пнула со всей силы колоду и щит. Они упали, а щит рассыпался на части. Пнув еще раз его останки, я подобрала десятый болт и сложила их в кожаный мешок. Арбалет был гладкий и горячий, ручка блестела даже в темноте, отполированная моей рукой за эти полтора года. Мозоль на ладони стала каменной, хоть ножом режь и не чувствовала боли. Мне бы внутри так - закаменеть и не чувствовать ничего. Интересно, что за чувства испытывают служанки, когда прибегают сами в чужую постель? Но повторять их опыт - унижаться перед самой собой в первую очередь, лучше уж делать гордое лицо и проходить мимо, брезгливо плюнув.

В трапезной все было, как обычно - женский угол хихикал и веселился, солдаты уже наполовину разошлись, но тот, кого я высматривала, еще был за столом.

- Герр Конрад, щит, сколоченный для мишеней, раскрошился. - Брови мужчины поползли вверх в степени крайнего изумления. - Прошу вас отдать приказание сколотить завтра с утра новый.

- Но он был еще совсем новый, фрау Марта. Может быть, его надо просто сколотить заново?

- Нет, герр Конрад, он рассыпался в труху. - Ложка каши, брошенная в миску, едва-едва закрывала дно. - Сожалею, но его уже не восстановить.

- Как прикажете, фрау Марта.

- Я не приказываю, герр Конрад, я прошу.

Каша не лезла в горло и я с трудом доскребла ее остатки со дна. Здесь не принято бросать пищу недоеденной, взял, значит, рассчитывай правильно и не выбрасывай еду. Болела разбитая правая рука, болело все внутри и снаружи. Я поморщилась, подвинула кольцо и слизала капли крови, выступившие под ним. Нечего тут сидеть, надо идти спать.