Ирина Чернова - Раз-два-три-четыре-пять, выхожу тебя искать

- Герр Зайдель! - я повысила голос, чуть ли не завопив от возмущения, - Мне! Надо! Нож! Вы же знаете, что Клотильда...

- Что вы так кричите, фрау Марта, - поморщился управляющий. - Нашли, из-за чего раздражаться. Какое вам лезвие нужно?

Решение было найдено буквально в три секунды, вдобавок мне был вручен кусок кожи, чтобы я обтирала об него лезвие и напутствие в виде бормотанья, что лучше было бы зашивать рубашки мужу и стирать штаны, а не тревожить устоявшийся покой замка. На второй возмущенный вопль "какому мужу?" управляющий отреагировал, как и большинство тех самых мужей - то есть бесследно испарился. Клотильда вновь выглянула из кухни и пояснила:

- Не в духе сегодня герр Зайдель. Его светлость задержаться у нас изволил, а на сколько - не сказал. Вот и осерчал он, сама понимаешь. Мне-то все равно, что готовить, только давайте птицу там да муку, а он уже подумывает, чтоб людей послать в село за мясом. Не будет же его светлость кашу с нами есть!

Я согласилась, что приезд начальства всегда морока для подчиненных и с пребольшим удовольствием увижу спину этого самого начальства, облегченно вздохнув напоследок и смахнув прощальную слезу. По ходу дела я вспомнила посещения начальства в офисе и добавила те эмоции и слова, которые рождались при этом.

- Вы так стремитесь выпроводить меня из Штальзее, фрау Марта, что я начинаю подумывать вообще отсюда не уезжать и начать выяснение такой настойчивости с вашей стороны.

Бумс! Его светлость появился сзади в самый неподходящий момент и я застыла с ножом в одной руке и куском кожи в другой. Клотильда испарилась точно также, как и Зайдель полчаса назад.

- Простите, ваша светлость... я не имела в виду...точнее, я говорила совсем про другое...я не хотела...

Все, выдохлась! Герцог улыбался, наблюдая, как я пыталась объяснить ему суть потемкинских деревень, но только стала запинаться и в конце концов замолчала.

- Пойдемте, фрау Марта, пройдемся по верху крепостной стены, вы успокоитесь и объясните мне внятно и толково, что вы имели в виду, когда говорили, что будете рады увидеть мою спину, смахивая при этом прощальную слезу. Поскольку я все-таки в первую очередь правитель здешних земель, мне интересно знать, что думают мои подданные и насколько они расположены ко мне, как к законной власти. Зачем вам нож, фрау Марта?

- Я хотела зачистить ложе арбалета, ваша светлость, а это можно сделать только ножом.

- Разве нельзя отдать ваш арбалет кому-нибудь из солдат, чтобы они занялись этим? - спросил он через плечо, идя на полшага впереди. - Это занятие не для женских рук.

- Это мой арбалет и я сама должна следить за ним, ваша светлость. У меня нет в подчинении солдат и я нахожусь в Штальзее на тех же основаниях, что и прочие...или почти на тех же самых. Оружие должно знать только руки своего хозяина, тогда оно будет настоящим другом и помощником. А руки...ну что ж, женские руки могут выдержать и большее, чем чистка ложа.

- Тогда отложите на время это занятие. - Герцог Эрсенский шел впереди уверенной походкой хозяина, знающего дома каждую ступеньку и выбоину. - Вы идете, фрау Марта?

- Да, ваша светлость.

Подниматься по крутой лестнице было не так удобно, как по пролетам в жилой части, но скорее всего размеры ступеней связаны с тем, чтобы доставлять как можно больше неудобства противнику, нападающем снизу на тех, кто еще стоит на стене - высота ступеней чуть выше, ширина - у же, даже у меня не встает полностью подошва сапога и теряется упор. Толкнешь посильнее того, кто ниже тебя и он полетит назад...хитр о придумано.

- Как вы находите вид со стены Штальзее?

Вид, разумеется, был хорош. Что ни говори, а горы все же красивы, хотя многие из них коварны и подлы. Гигантские зеленые холмы, поросшие темным лесом, смотрелись издалека декорациями к сказкам братьев Гримм и только попав в эти места становится понятным, почему у них были такие мрачноватые сказки.

- Вид со стены может быть прекрасен и ужасен одновременно. Все зависит от того, с какой точки зрения его рассматривать. С точки зрения обороны замок господствует над местностью и держит под контролем обе дороги, проходящие под его стенами. В то же время дороги могут быть перекрыты и выход из замка невозможен - это плохо, если надо будет сделать вылазку, чтобы пробить себе путь к отступлению в центральную часть Эрсена. Но муж говорил мне, что осады долго не длятся - самое большое неделя и осаждающие либо уходят восвояси либо крепость сдается. Наверное, с вашей точки зрения мои рассуждения звучат достаточно глупо...

- Глупым выглядит всегда то рассуждение, когда изрекающий понятия не имеет о сути обсуждаемого предмета, - глубокомысленное изречение относилось, ясно дело, ко мне.

- Вряд ли вы хотели услышать мои восхищения местными красотами, для вас это лишь повод посмотреть чужими глазами на давно уже известное вам место. Возможно, я ошибаюсь во многом, но есть хорошая поговорка: "Не ошибается только тот, кто ничего не делает". Надеюсь, она может служить мне некоторым оправданием.

- А больше вы ни в чем не хотите оправдаться в моих глазах, фрау Марта?

- Для чего надо оправдываться, ваша светлость? Если мнение составлено изначально, то надо приложить слишком много усилий, чтобы изменить его и не всегда эти усилия оправданы. Предположим, я начну убеждать вас, что я белая и пушистая, приводя при этом весьма убедительные доводы, но вы не захотите принимать их во внимание...и тогда любые убеждения бесполезны. Но возможно и другое, например, что вы изначально расположены ко мне, тогда до поры до времени вы будете закрывать глаза на те мои прегрешения, которые в первом случае вели бы к суровому осуждению с вашей стороны. Оправдания - удел слабых и виноватых, кажется так говорят сильные и правые.

- В вас говорит гордыня, фрау Марта, а это один из грехов, перечисленных в заповедях Божьих. Когда идет суд, то попытка оправдаться воспринимается как должное, чтобы избежать несправедливого приговора.

- Да, ваша светлость, если только суд настроен на выявление истины, а не получил указания осудить любыми способами того, кто сидит на позорной скамье. Прошу извинить меня за дерзость, ваша светлость, я всего лишь женщина и не всегда говорю то, что нравится моим собеседникам, - поздновато я вспомнила, что рядом со мной человек, облеченный властью, а такие не всегда с удовольствием выслушивают то, что им против шерсти.

- Я бы сказал как раз обратное, потому что женщины чаще всего говорят только то, что нравится собеседнику...правда, поступают они чаще всего наоборот. Лесть разъедает изнутри, как ржавчина железо и отвыкать от нее труднее, чем кажется. Но я могу отложить спор о лести и на потом, а вот сейчас мне интересно, почему вы так настойчиво выпроваживаете меня из Штальзее и с чем это связано?