Майя Зинченко - Маг Эдвин и император

Проход продолжал сужаться. Линии орнамента больше не прерывались, отчего стало казаться, будто бы мы находимся в чреве гигантской змеи. Я никогда не бывал в поселении людей-змей и если бы не печальный повод, который привел меня сюда, то наверняка бы с удовольствием изучил находку. Причиной любопытства была затаившаяся в глубине души мальчишеская надежда найти одну из знаменитых сокровищниц морессов.

По мере нашего продвижения по коридору воздух заметно потеплел и стал более влажным. Мы не успели еще толком свыкнуться с мыслью о возможной встрече с исчезнувшим народом, как показался выход, оформленный в виде треугольника. Если и были сомнения, что эти владения принадлежали морессам, то теперь они исчезли. Осторожно выглянув наружу, я увидел необыкновенной красоты город, окутанный мягким голубоватым сиянием. Он располагался в естественной пещере на берегу большого озера. Дорожки, мостики, шпили башенок были построены в строгой математической последовательности, отчего город воспринимался как единый организм. Присмотревшись, я не заметил на его улицах ни единой живой души. Тишина, царившая в пещере, нарушалась только мерным журчаньем воды. Город был великолепен, но пуст.

-- Какая красота... - изумленно сказала Рада. - Я и представить себе не могла что в Подземелье возможно такое. - Погасив факел, она заворожено смотрела на город. - Здесь жили морессы?

-- Очень похоже на это.

Мы принялись спускаться. Поискав следы, я понял, что полиморфы прошли по мосту, пересекли маленькую площадь и скрылись в треугольном проходе. Света, испускаемого голубоватыми кристаллами, хватало, чтобы спускаться по ступеням без риска свернуть шею. Лестницу использовали нечасто, ее каменные края не были сглажены от соприкосновения с тысячами ног.

-- От воды идет пар, - заметила Рада. - Интересно, она пресная?

-- Меня интересует другой вопрос, а вода ли это? В Подземелье встречаются озера с кислотой. От них тоже идет пар.

-- Но ведь пахнет именно водой, - нахмурилась девушка. - Морессы не стали бы строить свой город на берегу кислотного озера.

-- Все равно не рискну в нем купаться. И пить эту воду тоже не советую. Кто знает, какие в ней водятся паразиты.

Рада брезгливо поморщилась, но ничего не сказала.

Идти по улицам древнего молчаливого города давно оставленного жителями было очень странно. Не похоже, чтобы морессы покидали его в спешке. В комнатах не нашлось ни личных вещей, ни предметов мебели, ничего такого, чтобы могло порадовать наших исследователей древностей. Неудивительно, что в городе не было обычных хищников Подземелья, окруженные голым камнем, они бы умерли с голоду.

Насколько я понял, морессы обитали в маленьких комнатках-кельях. Размер комнат исключал наличие в их обществе больших семей. Глядя на узкие одиночные каменные ложа, я все больше сомневался в наличии у них семей вообще. Хотя, если этот народ во многом походил на рептилий, то вполне мог растить потомство в общественных инкубаторах, возложив заботу о подрастающем поколении на плечи государственных структур.

Основной особенностью города морессов было отсутствие дверей. Что и не так уж странно с их маниакальной любовью к треугольным проходам. Отсутствие дверей навело меня на мысль об идеальном устройстве их общества, лишенном всякой преступности. Если нет дверей, значит, нечего скрывать, нет боязни не только за свою жизнь и покой, но и за свою собственность. Нет разгула криминала и связанных с этим проблем. Однако морессам в итоге это не помогло, потому что другое, погрязшее в преступлениях общество с легкостью с ними расправилось.

На Раду подземный город произвел незабываемое впечатление. Его гладкие отполированные гранитные и мраморные поверхности настолько гармонично сочетались, что могли с полным правом называться произведением искусства. Она неслышно ступала по плотно пригнанным друг к другу каменным плитам, украдкой поглаживая резной орнамент. Мне даже показалось, что Рада шепотом разговаривает с городом, но я не был уверен наверняка.

Морессы были большими любителями математики, обожающими числа три, семь и одиннадцать. На нашем пути дважды встречались каменные барельефы изображающие фантастические переплетения геометрических фигур. Вокруг барельефов стояли три глубокие каменные чаши. Они пустовали, поэтому я мог только догадываться, для чего они предназначены. Если бы дело было в нашем мире, то предположил какие-нибудь кровавые жертвоприношения, но морессы вполне могли использовать их в более мирных целях.

Ромбы, трапеции и многоугольники сопровождали нас повсюду, но мне нигде ни в какой манере ни в реалистичной, ни в схематичной не попадались изображения самих морессов. Возможно, причиной тому был религиозный запрет. Вокруг были трехмерные и двухмерные изображения геометрических фигур и числа, числа, бесконечные ряды чисел. Мне казалось, что я в состоянии уловить некую закономерность, но чтобы досконально разобраться с этой своеобразной письменностью морессов, ей следовало посвятить не один месяц жизни. И желательно вернув себе прежние способности, потому что из-за влияния венца мне было трудно рассмотреть мелкие детали - реальность размывалась, стоило лишь немного повернуть голову.

-- В твоей книге сказано, что морессы пытались захватить наши земли. Зачем им это, если у них были такие огромные города? Здесь хватит места для всех.

-- В Подземелье не место имеет первостепенное значение, а пища, - возразил я. - Морессам нужна была не просто территория для жизни, а безопасная территория. Местная менее высокоморальная и разумная фауна не давала им жить, потихоньку сокращая численность.

-- На них охотились? - Рада скривилась. - На целый народ?

-- Это суровый мир.

Следы полиморфов стали отчетливее. Складывалось впечатление, что они взяли за правило каждые двадцать минут делать привалы. Когда я рассказал об этом наемнице, она предположила, что полиморфы просто устали тащить императора. В том, что Фаусмин Третий не был покорным пленником, я не сомневался, поэтому ее версия выглядела вполне правдоподобно. Если у них закончилось снотворное, то пришедший в сознание разъяренный император добавил им немало проблем.

В центре города находилась площадь, разделенная на восемь равных сегментов, на пересечении которых в трех метрах над землей медленно поворачивался против часовой стрелки огромный тетраэдр. Какая-то магия удерживала его в воздухе. Рада встревожено спросила меня о нем, но я только пожал плечами.

-- Понятия не имею, что это такое. Но полиморфы ушли вон туда! - я махнул рукой.

-- Ты видел это? - наемница встревожено уставилась куда-то за мое плечо. - В проходе между домами мелькнула тень.