Ирина Шевченко - И придет волчица

Условие "без оружия" вполне устраивало. Сумраку все равно, а я мечом пользуюсь нечасто, могу и оставить. Нужно было только решить, подпадает ли под определение оружия тиз'зар. Я как раз обдумывала этот вопрос, когда в дверь позвонили. Лайс с Маризой ушли прогуляться, прихватив с собой сына, Тин пропадал где-то с самого утра, а Ил с Сэлом под руководством Дэви передвигали мебель в детской, и надеяться, что кто-нибудь из них спустится, чтобы открыть нежданному гостю не стоило.

А колокольчик-то вот-вот оторвется!

Но я подождала, пока Лара допьет молоко, отставила бутылочку и с малышкой на руках вышла в прихожую. Проверила, не исходит ли угроза от стоящего за дверью, и обрадовалась, узнав знакомый отблеск.

Вришку я не видела уже пару месяцев. Подруга совмещала занятия в школе с работой в лечебнице Белых Сестер, а еще каким-то образом умудрялась участвовать во всех светских мероприятиях, как обязывало ее положение, и была занята не меньше нашего. Сейчас, судя по широкому белому фартуку и накрахмаленному чепцу, она примчалась прямо из госпиталя, а ее взволнованное лицо и покрасневшие глаза наводили на тревожные мысли. Неужели что-то случилось с кем-то из знакомых? Ранен? Убит?

- Вриш?

- Гал, ты извини, я...

Я завела девушку в гостиную и усадила рядом с собой на диван.

- Что случилось?

- Мне просто поговорить... А с кем? Рисы нет, у Али свои проблемы. Мила... Ну, ты знаешь...

Всех провидцев мобилизовали секретные службы Дистена: разведка, контрразведка... Не знаю, что еще есть. С Миларой, закончившей обучение в год начала войны, мы виделись редко, даже когда она бывала в Марони - за сотрудниками тайных отделов велась круглосуточная слежка, перестраховывались свои же - и неуютно было чувствовать на себе пристальное внимание незримых глаз во время этих нечастых встреч.

- А мы с тобой были когда-то подругами, - продолжила Вришка. - Вот я и подумала...

- Что значит - были? Мы и сейчас подруги. Разве нет?

Целительница пристально посмотрела на меня, а потом перевела взгляд на Лару, словно только что ее заметила.

- Кто это?

- Моя дочь. Она была у кормилицы в деревне, так было безопаснее, но сейчас...

Это была версия для широкой общественности, мы с Илом решили, что незачем всем знать правду - нам ведь еще жить в этом городе. Гостья не стала дослушивать до конца.

- Я уже знаю, - вздохнула она. - Все знают... теперь. Несколько дней назад и не подозревали. А ты говоришь, мы подруги.

От горечи в ее голосе стало не по себе, и я сделала то, чего не собиралась делать ни при каких обстоятельствах.

- Мы забрали ее из деревни, сожженной имперскими карателями. Ее родители и брат погибли, и малышка осталась совсем одна... А у меня еще вряд ли будут собственные дети.

Вришке понадобилось несколько секунд на осмысление моих слов, а затем она вдруг обхватила меня за шею и залилась слезами. Спрашивать о чем-либо было бесполезно, только ждать, пока она успокоится. Лара у меня на руках удивленно посмотрела на плачущую "тётю" и решила присоединиться.

- Вриш, ну чего ты? - одной рукой я гладила подругу по плечу, а второй качала дочку. - Что у тебя случилось?

- На-ай...

Странно, я ожидала услышать другое имя в этом потоке слез. И я его услышала.

- ...и Ферт...

- Что они снова учудили?

- Они... они... Уехали!

- Куда?

- На Саатар.

- На Саа... Но это же невозможно. Порты закрыты, судоходство остановлено.

Девушка резко успокоилась, отпустила меня и выпрямилась.

- Порталами. В Школу приходил представитель Лар'элланского посольства, предлагал работу в Лесу. Давно. А теперь они перстни получили... Ты не знала, да? Из-за этой войны программу уплотнили, сократили еще на год. Мы все уже закончили.

Я посмотрела на ее руки и увидела знакомый перстенек. Боги пресветлые, сколько же я всего пропустила!

- Вриш, прости, я в последнее время...

- Ну да, тебе не до того. Я понимаю. А ребята... Они уже контракты подписали. Сегодня в Азгар, а оттуда сразу же на Саатар. Говорят, удалось проложить стабильный канал.

- Куда?! - донеслось от двери разгневанное. - Да я ему!..

Мы не заметили, когда Сэллер спустился и как долго он стоял у входа, но о брате услышал. Стукнув кулаком по стене, он развернулся и вышел в коридор.

- Стой! - прижимая к груди затихшую Лару, я кинулась за ним. - Сэл, подожди! Ты уже ничего не изменишь - у него перстень, у него контракт. И он уже не маленький мальчик, в конце концов!

- Посмотрим, - Буревестник хлопнул входной дверью.

У лестницы стояли Ил с Дэви.

- Потом объясню, - сказала я, передав мужу малышку. - Побудьте пока наверху.

Вернувшись в гостиную, присела рядом с подругой, дожидаясь продолжения рассказа. Хотя, что тут продолжать?

- Ферт заходил примерно час назад, - прошептала она. - Проститься.

- И что сказал?

- Сказал: "Может быть, еще увидимся, тэсс графиня".

- И все?

Она снова разрыдалась.

Какими же дураками бывают иногда мужчины - четыре года из-за подобной ерунды страдать! Ну графиня. И что с того?

- Вриш, а ты сама ему что сказала?

- Сказала, увидимся...

А если оба дураки, тут уже ничем не помочь. Только плечо подставить, чтоб в него вдоволь выплакались...

***

К счастью, фронт не успел подобраться к Марони, город жил почти так же, как и до войны. А Сэл, как умел, все эти годы ограждал родных от тревог. Даже домой не вернулся, помирившись с отцом, остался жить у друзей, чтобы родители не видели, когда и как надолго он уходит и каким порой возвращается. И Ная удерживал в стороне от всей этой грязи, в душе понимая, что вечно так продолжаться не может. Но сейчас надеялся, что не опоздает, и сумеет еще раз отговорить расхлябанного, так и не повзрослевшего мальчишку от необдуманного поступка.

Повезло. Брата он заметил в двух кварталах от родительского особняка. Остановился в тени раскидистого платана, дождался, пока молодой человек в темном дорожном костюме с переброшенной через плечо небольшой сумкой поравняется с ним, и резко шагнул навстречу из своего укрытия.

- Решил смыться, не попрощавшись?

Най оступился от неожиданности.

- Отцу с матерью тоже ничего не сказал?

- Сказал...

- Врешь! - определил Сэллер по бегающему взгляду.

- Записку оставил.

- О чем ты только думаешь? - он схватил брата за грудки и притянул к себе, лицом к лицу. - Куда ты снова рвешься? Зачем? Посмотри на меня. Хочешь стать таким же?

Двадцать два года, а беззаботная молодость закончилась, едва начавшись. День считался неплохим, если никого не пришлось хоронить. День считался просто великолепным, если при этом еще и не пришлось никого убивать. А ночь была хорошей, если удавалось поспать, не видя снов.

Но Най не понял.

- Да! Хочу! Доволен, Буревестник? Я хочу быть таким как ты. А может, даже лучше чем ты. И в Кармоле мне это не светит. Тут уже хватает героев.