Анастасия Анфимова - Оскал Фортуны

Вечером того же дня в людской Вусан рассказал, что бывшая управительница приобрела в пригороде дом за десять тысяч золотых. Именно в такую сумму оценили Аойро свой "прощальный подарок". Слуги были подавлены такой неслыханной щедростью.

Для прощания выбрали день, когда в усадьбу ненадолго вернулась госпожа. С трудом передвигающаяся Махаро, поддерживаемая с двух сторон слугами, заливалась слезами, и все время норовила пасть на колени перед "добрыми господами". Сидевший в кресле сотник тяжело вздыхал, глядя на размазывающую слезы старуху. Госпожа Айоро проводила ее до паланкина, который хозяева предоставили бывшей управительнице.

Дотига перерисовывал иллюстрации к новой книге, поэтому в числе носильщиков оказалась Алекс. В сопровождении двух вооруженных соратников носилки покинули усадьбу. Идти пришлось довольно долго. На самом краю пригорода госпожа Махаро прикупила себе маленький двухэтажный домик. За крепкими воротами, которые открыл широкоплечий слуга, оказался заросший лопухами дворик. Александре показалось, что здание великовато для одинокой умирающей старухи.

Едва носильщики поставили паланкин, госпожа Махаро без посторонней помощи выбралась из него и попросила Матая занести ее вещи в дом. Переплетчик "заносил" два узла и коробку почти час! Естественно, товарищи не могли удержаться от ехидных вопросов:

- Чем это ты там занимался так долго?

- Наверное, прощался с любезной госпожой Махаро!

- Никак не мог расстаться!

- А может быть, она тебя на службу приглашала? После такого подарка ей хоть пять слуг можно нанять!

Но Матай только многозначительно улыбался и не отвечал на подколки носильщиков. Александра не стала комментировать долгое отсутствие переплетчика.

Вечером слуг ждало праздничное угощение, приобретенное на деньги бывшей управительницы. Микан расстарался и приготовил какую-то необыкновенную жареную рыбу в кисло-сладком соусе. Разливая по чашкам водку, Вусан произнес прочувственную речь, расхваливая достоинства госпожи Махаро, в заключении пожелав ей здоровья и долгих лет. Едва не выблевав вонючую обжигающую жидкость, Алекс схватила со стола кусок мягкой лепешки и, вытерев выступившие на глазах слезы, заметила, что за столом нет Матая. С неприятным предчувствием она вышла из людской.

По небу сплошным потоком текли низкие плотные облака. Холодный ветер шумел в ветвях яблонь, срывая последние сухие листья. Пахло осенью. Сама не понимая зачем, Александра направилась к конюшне и буквально через минуту наткнулась на переплетчика.

- Прогуляться вышел? - ехидно спросил он, зябко кутаясь в безрукавку.

- Ага, - усмехнулась Алекс. - По нужде.

- Ну, ну, гуляй, - мужчина скрылся в темноте. На миг показалось, что где-то рядом прошуршали еще чьи-то шаги.

В довершение прочих мелких неприятностей на Александру вновь обрушились подростковые сны. Рыча и матерясь, она вскакивала под утро, вызывая недовольное ворчание за стеной. Алекс знала лишь одно лекарство от такой "болезни". Стараясь не будить остальных слуг, она потихоньку выбиралась из людской на свежий воздух и тренировалась.

В одно такое утро она увидела, что все вокруг: пожухлая трава, крыши зданий и ветви деревьев покрыты толстым слоем колючего снежно-белого инея. У Александры защемило сердце. Все это напомнило ей зиму в родном доме. Стряхнув с глаз слезы, Алекс сбросила куртку и безрукавку. Оставшись в одной рубашке, она с яростью принялась выполнять обычный комплекс утренних упражнений. Все больше свирепея Александра рубила руками и ногами воздух. Однако вместо успокоения с тревогой ощущала, как накапливается и требует выхода черная волна обиды и раздражения. Чувство одиночества и раздвоенности, когда днем она одно, а ночью в тревожных снах совсем другое сплело нервы в тугой стонущий узел. И вот вместо того, чтобы в очередной раз ударить воздух, кулак Александры с треском врезался в лавочку. Пронзившая руку боль моментально отрезвила ее. Алекс с шипением подула на покрасневшую руку и только тут заметила, что остроганная доска толщиной сантиметра в три перебита пополам.

Александра пошевелила пальцами. Работают. Пощупала ладонь. Вроде все нормально.

- Десантница влопалась, - пробормотала она, оглянувшись. - Осталось только научиться лбом кирпичи разбивать да по пьянке в фонтанах купаться.

Шутки шутками, но с разбитой лавочкой нужно что-то делать. Тем более, что привлеченный шумом из людской, почесывая грудь и зевая, вышел Вусан.

Увидев Алекс возле разбитой скамейки, старик застыл с открытым ртом.

Александра, глупо улыбнувшись, развела руками.

- Так получилось.

- Ты что, совсем осатанел от своей Ции? - зашипел Вусан испуганно оглядываясь. - Хозяйское добро портить! Предупреждение хочешь заработать?

- Не хочу! - огрызнулась Алекс. - Я же говорю, случайно вышло!

- Давай тогда доламывай, - проговорил старый слуга. - Скажем, что трещина была.

- Угу! - обрадовалась Александра и пулей метнулась в каретный сарай. Минут через десять от скамейки остались только два одиноких столбика.

И хотя происшествие казалось мелким и незначительным, Симара с самым надменным видом сообщила Алекс, что от "предупреждения" ее спасла только "доброта" госпожи Сайо-ли и ее, Симары, личное заступничество.

Александра с проникновенным видом поблагодарила "тетю Симу" за "материнскую" заботу, обещая по гроб жизни не забыть благодеяний. Вечером они с Дотигой приладили новую доску. Причем художник вел себя с Алекс предельно вежливо и даже предупредительно. Да и остальные слуги время от времени бросали в ее сторону опасливые взгляды. Очевидно, Вусан не счел необходимым скрывать от слуг истинную причину гибели скамейки. Александра мысленно плюнула и, усевшись возле светильника, принялась разбирать очередные листки книг монаха Линя, правдиво описавшего быт и нравы племен леса и Дикой степи. С каждым днем это получалось у нее все лучше и лучше.

Казалось, жизнь вновь вошла в скучную колею. Она кормила Серого, когда прибежал Тим.

- Алекс! Господин Айоро хочет выехать в сад.

"Желание господ - закон, - грустно подумала она, снимая рабочую куртку. - Все дела бросай, беги исполнять".

Сотник уже самостоятельно спускался со второго этажа и даже выходил на крыльцо. Правда иногда его поддерживал Симара ни на минуту не оставлявшая раненого одного.

Александра подкатила кресло к лестнице на крыльцо. Усевшись, Айоро отпустил служанку заниматься своими делами, а Алекс приказал отвезти его в сад. Мысленно пожав плечами, она безропотно покатила коляску мимо облетевших яблонь.

- Правда, что ты каждое утро делаешь воинские упражнения? - вдруг резко спросил сотник.

- Я не знаю, какие они, мой господин, - насторожилась Александра. - Просто, если я не сделаю их утром, то весь день чувствую себя плохо.