Александра Лисина - Возрождение

Ллер Адоррас растерянно моргнул, силясь сообразить, для чего Тиль, вопреки здравому смыслу, просил его снять защиту с Дворца. Однако потом всмотрелся пристальнее, потянулся за ответом к своему Дому и вдруг почувствовал, как в ужасе зашевелились волосы на затылке. Потому что неожиданно увидел, что его родной, изученный до последнего закутка и преданный, словно пес, живой Дворец почему-то погрузился в глубокий сон. Его теплые стены поникли, по зеленым кронам то и дело пробегали волны необъяснимой дрожи. По полу гулял неприятный сквозняк, а там, где когда-то был его могучий и благодушный к хозяину разум, теперь сладко дремал, свернувшись в комок, присмиревший... почти как умиротворенный, искусно усыпленный чужими чарами щенок. Поразительно быстро сдавшийся, ослабший, удивительно покорный и невыносимо беззащитный. А вместо него в недрах Южного крыла стремительно набирало силу нечто чужеродное. Невероятно могучее. Неумолимое. Молодое. Уверенно прорастало старый Дворец, заменяя его ветви и листья своими, с ужасающей скоростью перехватывало власть над Садами и землей. Дерзко устанавливало свои порядки, охватывая с каждой секундой все большее и больше пространство. И, словно гигантская серебряная сеть, стягивалась от окраин Дворца к Тронному залу, по пути отодвигая вялые ветки, пробиваясь сквозь мрамор толстыми корнями, оттесняя прочь синее небо и накрывая притихший Дворец густой, непроглядной, жутковатой в своей мощи тенью.

По виску Тиля скатилась крохотная капелька пота.

Ллер Адоррас слишком поздно понял, что делал этот страшный чужак. И слишком поздно осознал, что оказался низложен. Его Источник почти угас. Его сила почти целиком перешла в руки потомка Изиара. Его Дворец буквально пал, как падают стены неприступной крепости, предательски захваченные коварным врагом. Защита разорвана. Верные Духи один за другим теряют связь с хозяином. Многие уже ощутили на загривке чужую властную руку и осознали, что под новым повелителем им будет удобнее - по крайней мере, они будут жить, в отличие от тех, кто не пожелал его принять и уже бессильно сполз на холодные мраморные полы.

Весь Дворец задрожал, как в лихорадке, пугаясь внезапно проснувшегося чудовища. А то, что сумело вырасти в глубине Южного крыла, все охотнее и жаднее захватывало новые пространства, наслаждаясь своей силой и неограниченной мощью.

У Владыки невольно вырвался горестный стон, когда прямо на его глазах некогда зеленые стены начали покрываться густой ясеневой листвой. В то же мгновение на закрытой от Огня половине зала расцвели ослепительно белые цветы - родовые цветы Дома Л'аэртэ. Над ними резко изменилась аура, приобретя взамен прежних голубоватых тонов зловещие зеленоватые сполохи. Откуда-то подуло холодным ветром перемен. Тяжелые плиты под ногами эльфов некрасиво вздыбились, не в силах противостоять напору снизу, а между ними, властно отодвинув с дороги препятствие, стали выдвигаться толстые, мощные, страшноватого вида корни, которые с тихим поскрипыванием принялись виться вокруг неподвижного Тиля, создавая для него некое подобие трона.

И когда это шевеление закончилось, а предатель-чужак, наконец, открыл глаза, ллер Адоррас со всей ясностью понял: это конец. Потому что больше не было на Эолларе Летнего Дворца и милостивого Владыки. Не было больше Родового Гнезда и колыбели древнего Народа. Не было больше его силы. Уничтожена была его слава. А на скелете погибшего от предательства прежнего Дома теперь возвышались самые настоящие Темные Чертоги. Точно такие же, какие создали Ушедшие на Лиаре. Вот только их безраздельным повелителем был отнюдь не Адоррас Алле Эрроас и не его дочь, замершая неподалеку с выражением крайнего изумления на прекрасном лице, а Тирриниэль Илле Л'аэртэ. Он один. Повелитель, Хозяин, единовластный владелец этой огромной силы. Ее Источник и единственный потребитель. Потомок Изиара и Темный (Бездна, как же это верно - он действительно темный во всех смыслах этого слова!) Владыка.

Единственный и безоговорочный здесь Господин.

Момент страшного удара ллер Адоррас постыдно пропустил - был настолько раздавлен неожиданно пришедшим пониманием, что не заметил, когда Белка почти прижалась спиной к защитному заклятию Элиара, а Дракон с раздражением отмахнулся Огнем от вставшей на его пути досадной помехи. Бывший повелитель Эоллара успел лишь увидеть, как у Тиля перекосилось лицо и диковато расширились полыхнувшие багровым глаза, как рванулось у него из груди зеленовато-рыжее пламя... но не вперед, а куда-то вбок, к глухо застонавшему от бессилия сыну и упрямо сцепившей зубы Гончей.

- Бел, я готов! - зачем-то крикнул Темный Владыка, рывком вздевая над собой холеные руки, а затем увидел побелевшего, как полотно, эльфа и рыкнул. - Прочь! Больше ты ничего не можешь сделать! Вас не должно задеть!

И тут же отвернулся.

Адоррас недоуменно нахмурился, когда ревущий столб живого огня промчался мимо, не задев его с дочерью даже краем, а потом запоздало сообразил: чужак метился отнюдь не в них, не пытался убить, как сперва показалось. Напротив, бросил свою мощь изнемогающему от тяжести другу. Подпитал его щит, укрепил истощенную ауру, добавил сил ему и сыну. После чего каким-то образом вздыбил мраморные плиты пола между ними и Белкой почти вертикально, оплел выползшими из обнажившейся земли узловатыми корнями, приподнял так, чтобы полностью укрыть Эла и Таррэна от жара и, свирепо выдохнув, заставил этот живой щит принять на себя страшный удар Дракона.

От раздавшегося грохота у присутствующих снова заложило уши. Ослепительно яркая вспышка магии больно ударила по глазам. От разбитого камня во все стороны брызнули мелкие осколки, щедро посыпались гудящие от ярости искры, в середине мраморно-корневой конструкции вспухнул безобразный бугор, как если бы туда ударило могучим тараном. Края образующейся дыры тут же оплавились, потекли, как горячий воск. В ноздри забилась едкая пыль. В легких запершило. Пространство заволокло густыми клубами дыма, как в кузнице гномов после напряженного рабочего дня. Бывший Владыка успел даже подумать, что если бы не новый щит, заклятие Элиара на этот раз наверняка не выдержало бы Драконьей мести, и остро пожалел, что Бел не успел юркнуть под надежную защиту...

Как вдруг сквозь гул и скрежет содрогающихся, медленно кренящихся в сторону плит, сквозь раздраженное гудение потерявшего свою силу Огня, сквозь шорох осыпающихся осколков и мучительный кашель задыхающихся эльфов послышался новый звук. Чистый, ясный, звонкий - звук яростно сталкивающейся стали, которому вторило гневное шипение досадно промахнувшегося Дракона.

- Уф, - облегченно выдохнул Тиль, когда каменная преграда плавно развалилась на части, оставив после себя лишь груду искореженных обломков. - Надо же, успел. Таррэн, вы как?