Юрий Иванович - Коварные сентеги

Зато во время танца Мальвика и Карлин успели познакомиться, наговориться, пооткровенничать, посплетничать, пожаловаться на судьбу, поделиться жуткими тайнами, договориться как минимум дружить и уж точно делиться последними, самыми интересными новостями. Жаловался на судьбу Карлин. Потому что был воин до мозга костей и мечтал о большой и страшной войне. Только на ней он мог бы прославиться, получить все мыслимые и немыслимые награды и уже затем спокойно доживать оставшиеся ему годы в благополучии, мире и покое. Так он заявлял, и, наверное, сам в это верил. Причем верил искренне, от всей души. Ну как не дать ему некоторую надежду? Вот маркиза и дала, поделившись страшной тайной: два соседних княжества спешно объединяются, чтобы захватить и поработить Катранго. И тайна сия стала известна через брата, крупного торговца оружием, который собирается спешно открыть здесь, в княжестве Катранго, сеть складов для оптовой торговли оружием. И рассчитывает на этом хорошенько заработать.

После осознания такой новости глаза кавалера расширились уже не от красоты партнерши, а от мелькающих в сознании красочных, эпических сражений. И естественно, что во главе побеждающей армии на белом коне везде фигурировал Карлин. Но окончательно он не отупел, даму чинно проводил к барону, и уже там перешел сразу к делу:

– Полковник! Я решил-таки купить у вас тот меч Древних и оба предложенных мне артефакта. Завтра же я за ними заеду лично.

Сетирес удивился:

– Почему так вдруг? Тебя и цена пугала, и ты хотел взять только что-то одно…

– Хм! Обстоятельства резко изменились! – бравый парень непроизвольно покосился на маркизу. – Но это пока тайна и я не вправе ее раскрывать никому!

Он быстро распрощался, прошептав на ушко девушке обещание общаться как можно чаще, и умчался.

– Чего это он? Я ведь видел, что ты ему жутко понравилась. Как же он осмелился тебя оставить?

– Да все мужчины такие, – рассмеялась Мальвика. – Стоит им только увидеть красивую саблю или породистого коня, тут же обо всем забывают. А он что, твой родственник?

– Родственник, но не мой. Это племянник княгини. Попутно он еще и командир дворцовой гвардии…

«Ого! – мысленно воскликнула обрадованная Баризо. – Вот это моя выдуманная сплетня в нужные уши влетела! Как же я здорово и вовремя решила «проболтаться» о страшной тайне! Теперь бы еще узнать, что это Карлин собрался завтра покупать у барона и с какой стати именно у него?..»

– Так чем ты его так взволновала, признавайся? – продолжал допытываться Сетирес. – Парень словно на войну собрался.

– Даже не знаю, что сказать… А почему это он у тебя какие-то артефакты скупает?

– Ха! Так ты ведь про всех остальных спрашиваешь, а про меня так и не дослушала… – И полковник стал хвастаться: – Семья у меня огромная, кушать хотят все и постоянно. Вот и решил заняться делом после ухода в отставку. А так как в оружии и артефактах разбираюсь отлично, то этим и решил приторговывать. Открыл вначале две оружейные лавки, потом еще две, так дело и выросло до десяти торговых точек. У меня лучшее оружие в Йесире, все мне доверяют, так что и за артефактами только ко мне. Сейчас вот открываю магазины оружейные в иных городах.

Мальвика закусила губу, мысленно себя укоряя:

«Хотела уже танцевать до конца бала! Курица недалекая! Чуть такой шанс не упустила! Работать, работать и работать!..»

Она подхватила Чигана Сентиреса под локоток и стала незаметно направлять его к выходу из зала.

– Ну, если ты связан с торговлей оружием, то наверняка сможешь дать мне нужный совет: стоит ли открывать в Катранго сеть оптовых магазинов для торговли простым, неприхотливым в обращении и доступным по цене оружием?

– Так твой брат…

– Именно! И первым делом он меня просил отыскать для него достойного компаньона.

– Но какой смысл вашей оптовой продажи?! У нас у самих склады завалены дешевым оружием, девать некуда!

– Надо же! Чуть мы с братом не опростоволосились… Вот потому нам и нужен грамотный компаньон!

И маркиза принялась оперировать названиями, марками стали, именами и хитрыми терминами торговли. Времени у нее в Пладе было еще предостаточно. Так что она ко всему и весьма тщательно подготовилась.

После услышанного толкования обращения «тэш» Кремон еле сдержался от нервного смешка. И хотел было кое-что уточнить, но его с гневным рычанием опередил вскочивший на ноги Кашад:

– О чем ты говоришь, цапля недоделанная?! Какое рабство?! Или ты бредишь? Как могут люди подчиняться и быть рабами таких, как ты?!

Кажется, сентег струхнул. Ко всему еще и девушка стала подниматься, побелев от гнева и сжимая кулачки. Парочка уроженцев княжества Катранго всеми фибрами души ненавидела любое проявление рабства, в чем бы оно ни заключалось. Так что если бы жизнь раненого зависела от них, он мог бы и не дотянуть до утра.

Но спокойное лицо Невменяемого придало сентегу уверенности.

– Кремон, уйми своего братца и вашу самочку! Это не моя вина, что так складывалось исторически! И не я основал такой порядок в нашем обществе. Этому порядку тысячи лет, и зиждется он на поголовной нашей принадлежности к Эль-Митоланам. Мы все рождаемся с Признаками, тогда как у людей таким рождается лишь один из пятидесяти, а то и из ста. И уж так было всегда, что любое слово, вылетевшее в сторону людей из нашего клюва, воспринимается ими как приказ. Наши рабы не имеют права даже переспросить, а уж тем более оспорить наши приказания. Все выполняется немедленно, как бы абсурдно или неверно ни выглядело. И если вы попали в наш мир, то вам придется принять его условия и стать как все. По крайней мере, не выделяться. Я помогу вам, введу в наш мир, дам средства к существованию и позволю жить в своем доме, все-таки моя благодарность за собственное спасение безмерна. Но и вы поймите: иного вам не дано.

От такого словоизвержения Кашад несколько подрастерялся. А Риона уже успела собраться с мыслями:

– Сам ты самец общипанный! Да мы и тебя, и всех твоих сородичей на подушки пустим, а уж от мании рабовладельческого величия быстро избавим. И людям оружие раздадим! Месяца не пройдет, как от рабства здесь и духа не останется!

В ее гневные глаза сентег старался не смотреть, как и на Кашада, нависшего над ним. Обращался он только к Кремону:

– Континент огромен. По последней переписи, на нем проживает двадцать четыре миллиона сентегов и около сорока миллионов людей. У нас тут империя, единая и неделимая. На Полюсе и вокруг него – Центр культуры, наивысший уровень жизни и самый строжайший порядок. Туда всеми силами стремится попасть каждый обыватель. А вот на периферии, особенно на севере континента, царит некая анархия. Удельные княжества и мелкие королевства порой грызутся между собой, словно дикие шейтары, устраивают друг другу пакости и ведут экономические войны. Больших столкновений воинских сил не допускают, иначе примчатся императорские отряды, они называются «порушники», и моментально вырежут всех, кто у власти, не слишком разбираясь, кто прав, кто виноват. Ну а на мелкие междоусобицы Центр почти не обращает внимания. Грызитесь, мол, только без высокой пыли и излишней вони. Вот мы тут на периферии и грыземся. В последнее время даже стало модно враждовать между собой независимым городам, а то и поселкам… Но крупной войны уже лет пятьсот не было.