Анджей Ясинский - Чародей

Дорникус выпустил из рук Вырубатель. Его он подберет потом, если жив будет. 'Последний заряд остался' – пронеслась в голове грустная мысль. Впрочем, даже если бы сил артефакта хватило на всех противников, командир пожалел бы так неэкономно их расходовать. Вражеские воины уже потянули из-за спин луки, так что он сейчас же схватился за амулет на запястье, чтобы активировать защиту – иначе их всех попросту утыкают стрелами с расстояния. Искусные куртки – вещь, конечно, замечательная, но в реальном бою они еще не испытывались, да и защищают только тело. Получить украшение в виде стрелы в глазу как-то совсем не хочется.

Несмотря на амулетную поддержку, расклад был неудачный: восемь хорошо вооруженных и обученных бугаев против двоих: Кирин не в счет. Да, именно он завалил двух противников, но в ближнем бою от него толку мало. Сейчас бывший уличный беспризорник, ловко бросая свои ножи, дает маленькому отряду драгоценные мгновения на подготовку, практически в одиночку связав боем всех врагов и не позволяя лучникам прицелиться, но теперь его место сзади – за спинами своих товарищей.

– Ко мне! – скомандовал Дорникус. Свист рассекаемого воздуха и звон – это Боркус ловко блокировал своей секирой выпад самого шустрого воина. Командир, занятый амулетами, упустил того из вида и едва не поплатился за это головой: противник как раз собирался смахнуть ее одним широким ударом.

Кирин раскидал все свои ножи, но так и не смог больше поразить ни одного врага – их тела практически полностью были защищены панцирями, а от летящих в лицо лезвий они ловко закрывались закованными в броню руками. Теперь же взломщик, который согласно роли проводника был впереди своих товарищей, остался почти безоружным против основной части отряда душегубов. Он и без приказа командира уже понял, что нужно отступать. Сиганув со спины своей лошади, точно заяц, и перекатившись в сторону, он уже был на ногах и побежал к Дорникусу. Расстояние было невелико – каких-то несколько метров, но стрелы оказались быстрее человека. Сразу несколько штук настигли Кирина, швырнув его к ногам командира. Лошадь взломщика истошно заржала и упала на колени – ей тоже досталось.

Как будто все стрелы попали Кирину в спину, то есть в защищенную куртку, но времени, чтобы убедиться в этом, не было. Потом, когда бой закончится, победители займутся ранеными и сосчитают мертвых. Сейчас, когда противники скучены и открыты, самое время использовать 'Огненный шквал'. Дорникус не стал мешкать. Все-таки вражеские воины были очень хорошо натренированы: мало того, что они успели сделать еще один залп в тройку охотников, так вдобавок сумели среагировать на быстро надвигающуюся стену огня. Правда, повезло лишь крайним, которые отпрыгнули в стороны. Спасенья на земле, куда рухнули двое врагов по центру, не было – они превратились в головешки, даже не успев закричать. Их лошади разделили судьбу своих хозяев. Окрестности наполнились истошным криком раненого – один из воинов по центру спрятался за своей лошадью, свесившись набок, благодаря чему выжил, но остался без ноги.

Стрелы принял на себя защитный кокон – они бессильно упали к ногам Дорникуса. Кирин, охнув, поднялся с земли и вытащил кинжал. Боркус как раз в этот момент все-таки расправился со своим противником. Ситуация явно изменилась в лучшую пользу: теперь отряду охотников, противостояли всего четверо.

– Справимся оружием? – не сводя с врагов взгляда, спросил командир.

– Не уверен, – тяжело дыша, отозвался Боркус. – Я одного-то еле завалил, и то только силой взял. Рубятся ребята что надо.

– Шмальни еще раз, не жалей! – зло посоветовал Кирин. – Останется двое – добьем.

Но вражеские воины не спешили нападать. Вскочив на коней, они во весь опор кинулись назад, расходясь широким веером, будто всю жизнь тренировались слаженно отступать под прицелом 'Огненного шквала'.

– Ушли, – с сожалением в голосе протянул Дорникус. – Теперь своих соберут и всей толпой за нами погонятся. А у нас ни запасов, ничего. Боркус, поймай лошадей: на всех смены, увы, не хватит, но две целехоньки. Хоть будет на чем Кирину ехать, да одна на запас. Все подальше ускачем. А мы с Кирином по-быстрому соберем, что найдем, да раненого расспросим. Давайте, шустро!

– Скажи хоть, что за бешенство на тебя нашло? Зачем ты решил устроить бойню? – спросил Дорникус Кирина, перекрикивая стук копыт по камню.

– Потому что догадался, кто они и зачем они здесь. Захотелось еще пожить, а попади мы к ним в лагерь – вряд ли бы уже вышли оттуда.

– Ну, жреческая партия. Ну, ищут они Никоса. И что с того? Даже если бы мы выложили им все, что знаем, какой с нас спрос? Отчего бы им нас не отпустить?

– И что, они не люди, что ли? Как будто, жрецы человеческими жертвоприношениями занимаются, – пошутил Боркус, который тоже решил поучаствовать в разговоре.

– Да вы не понимаете! – в сердцах воскликнул Кирин. – Говорил же, Никос нас не убил, только чтобы задницу прикрыть! И теперь вся эта кодла не успокоится, пока нас не достанет!

– Погоди, – прервал его причитания Дорникус. – Что-то я тебя не пойму. Ты толком говори!

– Да я, как только эмблемки у них на мечах рассмотрел, так у меня в голове сразу и сложилось все. Смотри: жрецы ищут Никоса, за его голову назначена большая награда. Сам Никос сильный мейх и чародея, что на Боркуса напал, скрутил не напрягаясь. Еще хрень эта непонятная, когда день ночью становится.

– И что? – нетерпеливо спросил Боркус.

– И то! Кого Никос мог так испугаться, что драпал во все лопатки?

– Другие мейхи? – приподнял бровь командир.

– Если бы! Я тоже сперва думал, что Хрень эта и охота на Никоса – какие-то искусно-чародейские разборки. Но нет, не стыкуется. Он слишком силен – будто из сказок. Нет, людей он не боится, но есть в этом мире существа их посильнее! На любимую мозоль богу он наступил, вот что! Нельзя было тревожить артефакт этот. Наверное, это святыня какая-то была, а мы в эту каменную бочку залезли и осквернили ее. Бог разгневался и хотел нам задницы прижечь, но нам повезло смыться оттуда. А жрецы теперь ищут, куда мы спрятались, богу своему помогают.

– Бог, говоришь? – задумчиво протянул Дорникус. – Никос, конечно, силен, но чтобы настолько? Хм, что-то я сомневаюсь. Ошибся ты. Мне думается, верней всего в бочке этой проклятье какое-то древнее стояло. И со жрецами оно никак не связано. Потому что награду за голову Никоса назначили раньше. И жрецы сюда не поспели бы так быстро. Значит, уже давно в пути. Но, может, и правда, Никос с храмовниками что-то не поделили, и те по следу идут от самой Тарфеи, если не раньше. Только мы-то здесь ни при чем! Видели мы его – что с того? Даже растрезвонь мы об этом по всему миру – убивать нас не за что, тем более что мы вообще никому ничего рассказывать не собирались.