Александр Рудазов - Серая Чума; Война колдунов. Вторжение; Война колдунов. Штурм цитадели

— Успеем, — пообещал Хобокен. — Мои ребятушки и раньше быстро ходили, а теперь их вовсе можно вместо коней в повозку запрягать. Идем налегке, без артиллерии, без обоза, кавалерия движется шибко, пехота вовсе не устает — будем думать, успеем за два дня.

— Хорошо, что вы в этом уверены… — с сомнением покачала головой Ванесса.

— Уверен, зеньорита, уверен, не извольте сомневаться. Через два дня дадим баталию серым. После победы — сразу в контрнаступление. Абрис предстоящей кампании я уже набросал.

— Абрис — это план?… - уточнила Вон.

— Набросок плана. Предварительная схема.

— А послушать можно?

— Конечно. Внезапность, быстрота, натиск! Двигаться ходко, идти больше по ночам, полагаться на холодное оружие более, на горячее — менее. Атаковать преимущественно в открытом поле, где коннице простор, артиллерии раздолье. Когда войдем в Ларию — крепости брать только самые главные и сразу штурмом, минуя осаду. Самый кровопролитный штурм несет меньше потерь, чем долгая осада. Не распылять силы для сбережения собственных крепостей — пусть враг их забирает, если хочет, его силы от того размоются. Двигаться с непрерывными боями в самое сердце, прямо к столице. Не перегружать умы чрезмерно усложненными комбинациями, которые хороши лишь в теории, а на практике обычно срываются. Абсолютная власть над войсками и всем прочим в крюке… руке главнокомандующего — то есть меня.

— Последний пункт мне почему-то не нравится… — чуть приподнял бровь Креол.

— Двухголовая птица никуда не долетит окромя как в стенку бошками, — пояснил Хобокен. — Так и в армии главнокомандующий должен быть только один — иначе от победы и комариного визгу не останется. Хочу быть уверен — в случае надобности любой мой приказ будет исполнен немедленно.

— Приказ?… - медленно переспросил Креол.

— Дело ваше, зеньор, но если вам нужна победа — извольте не ерепениться. Я человек немолодой уже, по-иному воевать не приучен.

Все взоры обратились к Креолу. На лице шумерского мага заходили желваки, кожа приобрела цвет перезрелого баклажана. Он терпеть не мог, когда с ним разговаривали в таком тоне.

Особенно подчиненные.

— А коли не годен — возвращайте обратно, откуда взяли, — отрубил Хобокен, глядящий на своего визави без малейшего пиетета. — Чай, не напрашивался.

Ванесса беспокойно заерзала и на всякий случай пихнула учителя в бок локтем. Тот дернулся, злобно фыркнул, но чернота с лица начала потихоньку спадать.

— Видишь о чем я говорил? — пробурчал Креол. — Эйнхерию наплевать на хозяина: хочет — подчиняется, не хочет — в задницу посылает… Ладно, лугаль, как пожелаешь…

— Как вы меня назвали? — перебил его Хобокен.

— Лугаль. У меня на родине так называли полководцев. Помню, лугаль Агарзанн тоже был упрямый нечеловечески… но ладно уж. Пока дело касается сражений, я буду исполнять твои… пожелания, — выделил последнее слово Креол. — Но учти: подведешь меня — в пыль превращу. Могильную. Я на тебя сделал большую ставку… очень большую…

— Что до меня, то я так скажу, — рубанул ладонью воздух Железный Маршал. — Бокаверде Хобокен покамест никого никогда не подводил. Солдаты меня тоже покамест ни разу не подводили — животы клали, а баталию делали на полное харра. Но вот другие человечки, бывало, и подводили. Нерадивые подчиненные, особенно — снабжение. Вот, в кампании 7106, когда бросили меня оказать помощь Ларии супротив Талье, чуть было скверно дело не обернулось. Союзнички нас тогда прямо и честно подставили — все баталии на моих ребятушек переложили, сами пальца окровянить боялись. Кормили одними сухарями плесневелыми, порох подмоченный поставляли. На всяком дерьме экономили, лишний грошик выгадывали. А мы в снабжении от них по самое горлышко зависели — до родной-то стороны далеко. В разведке не раз меня крепко подвели — совсем не можно было на поставляемую информацию полагаться. В топографии преступнейшее незнание, численность противника преуменьшали чуть не вдвое, да и прочие данные все сплошь неверные давали. И приказы мои ларийцы исполнять не спешили — две победы из-за того никчемными обернулись. Не развили вовремя добытого успеха, не исполнили моей воли как должно — и много тысяч славных рокушцев ни за понюх табаку полегло. На два фронта фактически воевать пришлось — против тальцев-водохлюпов и против союзничков нерадивых. Недолюбливаю я с той кампании ларийцев, прости Единый. Уж лучше честный враг, чем такие друзья.

— Индрак помнит ту войну, — пророкотал гигант. — Индраку было всего четыре года, но Индрак помнит разговоры больших дэвкаци. Война людей и эйстов, прозванная Битвой-на-Пляжах, да?

— Было дело, — согласился Хобокен. — Неудобно было, что и говорить — половину сражений по колено в воде вели. Артиллерии работка тяжелая выпала — сколько мы там громадных червей ухайдакали, вспомнить страшно. Брандкугелями их подрывали, картечью на кусочки рвали…

— Имя Железного Старика с тех пор много уважаемо среди дэвкаци, — почтительно кивнул Индрак. — Дэвкаци хорошо убивают эйстов, но Железный Старик убивал их еще лучше — много-много армии Талье умерло тогда на человеческом побережье.

— Горжусь тем, что поражений не знал, — с явным хвастовством закрутил седой ус Хобокен. — К чему я разговор такой завел, зеньоры. Сейчас начните с того, что дайте мне полный пакет информации. Чем располагаем сами, что знаем о супротивнике. Какова численность войск серых?

— Не помню, — пожал плечами Креол. — Тысяч восемьсот.

— Что значит «не помню»? — нахмурился Хобокен. — Скверно, зеньор. Восемьсот тыщ — это общие силы, будем думать? А сколько из них уже в Рокуше?

— В Рокуш вошло около двухсот тысяч, — вмешалась Ванесса. — Из них около шестьдесят тысяч — разгромлены под столицей. Значит, осталось тысяч полтораста. Приблизительно.

— Приблизительно! Это не дело, зеньоры! — возмутился Железный Маршал. — Приблизительно — это не разговор! Умелая разведка есть ключ к победному маршу, неумелая — верный путь к позорному конфузу. Придется мне, видно, и это дело на себя возложить, раз уж союзнички вновь нерадивость выказывают… Какими средствами располагаете, зеньоры колдуны?

— То есть? — уточнила Ванесса, полуобняв ощутимо напрягшегося Креола.

— То есть — что конкретно умеете. Раз уж теперь у меня самого в союзниках колдуны намечаются, должен я знать — чем сможете мне помочь, чем не сможете. Перечислите мне всё.

— Что, всё-всё?…

— Всё-всё.

Креол почесал подбородок и злоехидно улыбнулся:

— Всё-всё, говоришь? Ладно, как скажешь. Шамшуддин-то быстро перечислит — он маг мощный, но узкопрофильный. А вот я человек разносторонний… ты лучше записывай, а то забудешь.