Алексей Пехов - Трилогия «Хроники Сиалы»

– И в итоге обломали зубы! – безжалостно закончил Халлас. – Это же надо было такое удумать! Тысячью пытаться взломать оборону! Даже карликам было бы ясно, что горожане прослышат о продвижении орков по восточному берегу Иселины и успеют подготовиться! Вот олухи эти орки! Тупее их только доралиссцы!

– Первые не были глупы, Халлас. – В голосе Эграссы послышалась горечь и... боль? – Они были молоды, а молодости присуща самонадеянность.

– Не понимаю.

– У Эграссы зрение лучше твоего, – разъяснила гному Кли-кли. – Вот погоди, дойдем до места, где проходило сражение, сам все поймешь.

– А может, мы обойдем стороной это место?

– В чем дело, Гаррет? – нахмурился Фонарщик. – С каких это пор ты стал бояться покойников?

"С тех самых пор, как прогулялся по Храд Спайну!" – подумалось мне, но я благоразумно промолчал. Просто не понимаю, зачем нужно переть напролом и шагать через мертвецов, когда есть совершенно свободный клочок пространства, стоит лишь немного забрать левее.

Эграсса, кажется, считал также, как и я, потому что свернул с дороги, и, когда мы подошли к полю битвы, основная масса убитых осталась по правую руку, но и того, что мы увидели, было вполне достаточно.

Эльф оказался прав – насколько я мог рассмотреть, орки и вправду были молодыми. Очень молодыми. Совсем еще дети. Они решили повторить подвиг предков, но в итоге встретили смерть.

– Мальчишки... – прошептала Кли-кли. – Вот странно, Гаррет. Они наши враги, страшные враги. Они ненавидят всех, кто другой, но сейчас мне их жаль.

– Ты прав, шут. Дети не вправе находиться там, где за мечи должны браться настоящие воины. Что ими двигало? Зачем это глупое нападение? Они ведь знали, что нет никаких шансов на победу, – произнес Угорь, стараясь не смотреть на лица мертвецов.

– Может, их окружили и заставили принять бой, Угорь? – предположил я.

– Следы говорят обратное. Их никто не окружал, да и Заграба рядом. Они могли бы прорваться. Кстати, Первых больше тысячи. Все тела, что здесь есть, орочьи. Людей уже успели убрать.

– Интересно, когда произошла эта битва?

– Побоище, Гаррет, – поправил меня Эграсса. – Это поле – поле побоища, а не поле битвы. Глупым щенкам не оставили никаких шансов. Ты чувствуешь, Кли-кли9

– Да.

– О чем вы, побери меня тьма?!

– О магии, Халлас. Тут использовали магию.

– Не слепой, гоблин. Слава богам, один глаз у меня еще есть! Замок вон как порушили!

– Это сделали люди.

– Что?!! – в один голос спросили мы с Фонарщиком.

– Здесь не было никакого шаманства, лишь волшебство А значит, это поработали или люди, или светлые эльфы. Последнее, как ты понимаешь, весьма сомнительно.

– Зачем же тогда было рушить собственный замок, умник? '

– Откат, Халлас. Так называемый откат. Цена волшебства Здесь использовали одно из сильнейших заклятий вашего Ордена. Смею предположить, что грохнули какой-то мерзостью, которая на время обездвижила всех орков. Заклинание должно было быть так сильно, что откат не смогли проконтролировать, и он шандарахнул по замку. Но большая часть удара пришлась по тем же оркам. Видишь, как земля вдавлена и что с телами?

– Я думат, это кавалерия их там помяла, – процедил Угорь

– Следов копыт нету.

– Уже вижу, Кли-кли. Зато следов подкованных сапог полно

– Ага. Тех, кого не примял откат, добили подоспевшие защитники. Первые все равно не могли сопротивляться и отправились во тьму. Не очень-то честную битву затеяли люди

– По мне, так туда оркам и дорога. – Мумр сплюнул себе под ноги. Сидели бы в своей Заграбе и не лезли к нам в королевство. А что до войны... Как раз вот это и есть война, Кли-кли, а на войне все средства хороши. Это на какой-нибудь дуэли ты можешь проявить благородство и дать противнику время, чтобы тот поднял выпавший из рук меч. Здесь если ты лишаешься меча, то сразу лишаешься и головы. Не важно, зачем ты пришел на войну, сколько тебе лет и насколько ты благороден, – или выигрываешь и вырываешь победу, или гниешь на поле. Третьего, дорогой гоблин, на войне не дано.

– И все равно это нечестно, – упрямо нахохлилась Кли-кли. – С ними не было даже шамана. На оружие надо отвечать оружием, а не магией.

– И слава Сагре, что не было! – распалялся Фонарщик. – Будь здесь шаман, и наших полегло бы раза в три больше. Это война, Кли-кли. Может, ты потом поймешь...

– Да я понимаю, – неохотно протянула гоблинша. Пока разговаривали, вновь вышли на дорогу, ведущую в Мойциг. Полуразрушенный замок, в котором, как видно, не было ни души, и мертвое поле остались в стороне. Город был все ближе и ближе.

– Как давно произошла битва? – нарушил я тягостное молчание.

– Судя по тому, что тела орков не успели сжечь, а воронье еще способно летать, – не раньше вчерашнего вечера, – ответил мне Угорь.

– А ворота-то в Мойциг открыты настежь! – удивилась Кли-кли. – Или горожане после битвы совсем перестали бояться, или что-то случилось.

– Да ничего не случилось! – прищурился Угорь. – Вон на стенах сколько людей!

Ну если черные точки – бегающие по стенам люди... До города было все еще слишком далеко.

– Нас, кажется, заметили! – сказал Эграсса, наблюдая, как из городских ворот вылетает отряд всадников.

– Немудрено, – пожал плечами Фонарщик. – Мы на открытой местности, нас всякий норовит увидеть. Давай-ка, Эграсса, отойди назад. Мы в случае чего...

Фонарщик не счел нужным договаривать, но и так все было понятно. Парни, спешащие к нам, могут оказаться излишне горячими и скорыми на расправу. В пылу скачки вполне возможно перепутать эльфа с орком.

На слова Мумра Эграсса лишь нехорошо сверкнул глазами, но за с'кашем, слава Саготу, не потянулся. По-моему, Фонарщик так и не понял, что нанес эльфу смертельное оскорбление.

– Я не привык прятаться за чужие спины!

– Не сердись, Эграсса! – поспешно встрял Угорь. – Фонарщик дело говорит, лучнику лучше находиться во второй линии.

– Ты собираешься воевать? – Правая бровь эльфа насмешливо поползла вверх.

– Нет.

– Тогда это ни к чему, – поставил точку в неприятном разговоре Эграсса.

– Халлас! – окликнул я гнома, начиная немного нервничать. – Не хватайся за мотыгу!

Всадники приближались. Четверка воинов направила лошадей левее и стала обходить нашу маленькую недвижимую группку. Все четверо были вооружены луками. Основная группа неслась прямо на нас и не собиралась придерживать лошадей. Мне это все больше и больше не нравилось. Краста, как назло, была у Эграссы, а кинжалом против человека на коне, да еще и вооруженного копьем, не очень-то повоюешь Один из всадников всадил шпоры в лошадиные бока и оторвался от своих товарищей на два конских корпуса. Что этот парень собирается делать? И почему он опустил копье? Земля под ногами начала подрагивать.