Владимир Плахотин - Браслет-2

Мы оделись и побрели к дому, прижавшись друг к другу.

- Это хорошо, что твои друзья сегодня с нами, - всхлипнула она. - Не так страшно ночевать.

- Ну что ты, глупенькая! Чего нам бояться? Злыдни сидят за решёткой! А все остальные нам не страшны!

Её-то я успокаивал, а у самого тревога нарастала. Я уж не стал ей о Санькином видении рассказывать - масла в огонь подливать, но решил обязательно посоветоваться с друзьями: как быть? За сегодняшний день имя этого подонка выплывает уже во второй раз. И это неспроста. Зря Пашка так легкомысленно отмахивался. Интуиция меня редко подводит. А она мне говорит, что пора принимать превентивные меры. Только какие?

Прожектора ярко освещали и саму виллу, создавая ощущение лёгкости конструкции, и площадку перед ней. Возле входа стоял красный "джип".

- Вернулся, - улыбнулась Настя сквозь слёзы. - Всё больше народу!

- Вот и вытри глаза и никому ничего не говори, - поцеловал я её в доверчиво раскрытые губы. - Я сам со всем разберусь.

Настя только судорожно вздохнула и крепче прижалась к моему плечу.

А дома нас ждал сюрприз. Игорь вернулся не один, а с какой-то незнакомой женщиной. И только приглядевшись, я её узнал: Милка. Она сильно похудела, да ещё и перекрасилась.

Как только женщины познакомились, Игорь отволок меня в сторонку и смущённо забубнил:

- Вовчик, ты извини, что я так вот, без спросу…

- Оставь ты, ради Бога! - улыбнулся я через силу. - Это твои проблемы. А места на острове всем хватит. Выбирайте себе комнаты наверху и будьте, как дома! - Последние слова я сказал громко, чтобы всем было слышно. Но, кроме напряжённо прислушивавшейся к нашей беседе Милки, рассеянно обернулся только Санька. Они с Пашкой сидели каждый возле своего компьютера и оттуда доносилась стрельба и кошачье мяуканье. Пашка с остервенением "мочил" кошек и не обращал на нас никакого внимания. Санькин компьютер что-то сосредоточенно "качал".

- Ну и как машина-то? - спросил я, чтоб уйти от неудобоваримой темы.

Игорь со смущённой улыбкой похлопал глазами и проникновенно сказал:

- Вовчик… Ну, дурак, что возьмёшь?

- Это в каком смысле?

- Да в том самом! Отбрыкивался потому что. А машина - класс! Работает, как часики! Слушается - одно удовольствие! Короче, беру все свои слова обратно… - Он опять замялся, не решаясь о чём-то завести разговор.

Я догадался:

- Деньги лежат в бардачке. На первое время, думаю, хватит.

Он радостно подпрыгнул:

- Чё ж ты раньше-то не сказал?

- А раньше их там и не было.

- А… - как-то странно смутился он и закивал: - Да-да, понимаю… Спасибо, Вовчик!

И он пулей вылетел во двор. Милка проводила его недоумевающим взглядом.

Ну так. Нашего полку прибыло. Интуиция меня и здесь не подвела: Игорь наш. Со всеми своими потрохами.

Теперь надо подумать, как обезопасить Настю.

- Мужики, - окликнул я игроков. - Гаси коптилку! Дело есть.

Пашка с явным сожалением оторвался от своего садистского занятия и сел за стол. Санька пощёлкал мышкой, озадачивая компьютер, и тоже подсел к нам. Как раз в этот же момент с улицы вернулся счастливый Игорь с оттопыренными карманами.

Я поделился с ними своими опасениями. Удивительно, но даже Пашка на этот раз отнёсся к сообщению с большой серьёзностью. Видимо, с шутовского настроя его сбивало присутствие Милки: они были мало знакомы и он ещё не знал, как она отнесётся к его "художествам". Только искоса поглядывал на неё и печально вздыхал, выразительно играя своими густыми бровями.

Идей не было. Вернее, были, но настолько непригодные к использованию, что их отметали сами же авторы. Взять, хотя бы, предложение "на пока" спрятать Настю на Зеркальной планете среди женского контингента.

Сила Беевой команды была нам известна и никто не питал иллюзий на их счёт. Опасность вырисовывалась вполне реально. Плюс к тому, добавляло проблем Настино "интересное" положение. Мы сидели понурые и только Игорь с Милкой потихоньку переглядывались, не понимая, что нас так заботит. На её немой вопрос он только едва заметно пожимал плечами.

- Да… - кисло промямлил Пашка. - Если бы Насте да тот костюмчик, что был на тебе, когда ты вернулся оттудова! - И он ткнул большим пальцем в потолок.

В голове моей как будто что-то щёлкнуло и я посмотрел на него внезапно просветлевшим взглядом:

- Пашка! Ты - гений!

Я от радости не рассчитал и с такой силой саданул его по плечу, что он, потеряв равновесие, чуть не сверзился со стула.

- Это что? - выпучил он глаза. - Похвала, или оскорбление?!

- Похвала, Паш! Похвала!

Я крепко пожал ему руку и заторопился:

- Вы пока посидите, а мы сейчас! Пойдём наверх! - потянул я за собою Настю.

- Чудеса твои, господи! - донеслось нам вслед изумлённое.

Мне настолько не терпелось воплотить в жизнь пришедшую идею, а Настя так медленно поднималась по лестнице, что я непроизвольно облегчил её вес до минимума и буквально на руках внёс её в нашу комнату. Она сперва довольно захихикала, потом почувствовала тошноту, и мне вновь пришлось вмешаться, успокаивая её взбунтовавшийся пищевод.

- Хорошо! - наконец расцвела она, сладко потягиваясь, и щёки её зарозовели. - Свой домашний доктор!… Ну и чего этот доктор меня сюда притащил? - лукаво сощурилась она. - Будешь из меня никелированную статую делать?

- Лежи тихо, а я пока с браслетом переговорю.

- Ну-ну…

В результате "переговоров" выяснилось, что облачение в защитный "костюмчик" течению Настиной беременности никак не помешает.

Я велел ей раздеться. Она слегка поворчала, что, мол, уже и дремать начала, но повиновалась. Я дал команду браслету и тело Насти заблестело серебром. Натуральным осталось одно лицо. Она критически оглядела себя и озабоченно спросила:

- А мальчику это не повредит?

- Не повредит. Браслет дал добро. А почему ты думаешь, что это мальчик?

- Уверена. Дай-ка! - Она взяла мою руку и положила себе на живот. - Чуешь? Шевелится. - Я стал на колени и приложил ухо. Слышалось биение двух сердец, урчание переливающейся жидкости и мягкие толчки. Настя с улыбкой наблюдала. - Ну ладно, ладно, так и быть, - вдруг сказала она, - загляни, разрешаю! - И тут же тревожно предупредила: - Но только аккуратно!

Я, как стоял перед нею, в том положении и сосредоточился, включая у себя внутреннее зрение. Только ещё, как можно нежнее, обхватил руками с боков её живот. Настя выжидающе застыла. Потом вдруг захихикала:

- Ты чего ему делаешь? Он смеётся!

- Смеётся? - удивился я. - Откуда ты знаешь?

- Интересно, а кому же ещё знать? Чувствую!

- Я ему чуть-чуть пяточку пощекотал.

- Безобразник! Допусти тебя! - Она притворно насупилась, потом спросила с лукавинкой во взгляде: - Ну и как? Мальчик?

- Мальчик! - счастливо выдохнул я и, поднявшись с колен, нежно поцеловал её: - Моя ты лапушка!