Надежда Кузьмина - Упасть в небо

И выскользнул наружу.

Я намагичила всем чистой воды — благо, резерв был полон, переоделась за ширмой из шкур в свободные домашние тунику с портками и, зевая, потопала в свой закуток — на идущие вдоль стен полати. Ас отправился следом.

Мы бы уместились и рядом, скамья была достаточно широкой, но всё же решили блюсти приличия и устроились голова к голове, ногами в разные стороны. Так всё корректно, но при том я чувствовала близость Аса, слышала его дыхание, можно было сплести пальцы, шептаться… Хорошо.

Хотела подождать, когда вернётся Шон. Но не дождалась — уснула…

Второй день начался с потрясения.

Конунг отдарился за доспехи и водку. Причём я напророчила — нам презентовали мамонта.

На самом деле жутко забавным это представлялось только на первый взгляд. Потому что на второй показалось насмешкой. Что с таким подарком можно сделать? Как его доставить домой? На корабль мамонт не влезет. А если влезет и ему не понравится качка, то кораблю не поздоровится. И вообще, я не читала и не слышала, чтобы мамонтов перевозили на кораблях…

Ас был согласен, что презент скорее похож на издёвку. Всё же дарить нужно то, чему люди будут рады, то, что они хотели бы для себя сами… а мамонт? Кто в здравом уме хочет мамонта? Точно не я.

Хотя посмотреть было на что… Высоченная — в одиннадцать локтей — покрытая грубой бурой шерстью здоровенная махина на ногах-колоннах и с изогнутыми огромными бивнями, каждый в две меня длиной. Звали зверюгу Саарднепхем — Топчущий Тучи.

«Шон, что я должна делать?»

«Гм… — почесал нос наставник. — Не думаю, что от тебя ждут, что ты сядешь верхом и поедешь. И не расстраивайся — устрою я Могучерукому на прощанье сюрприз. Тебе, думаю, мамонт ни к чему. А вот Академия давно о таком мечтает. А то там студенты чучело седлают в музее… несолидно как-то. Потолкую с Барракшем, может, ещё и пару этому прикупим и совместными усилиями обоих в телепорт пропихнём».

Настроение скачком взлетело к небесам. Не знаю, какую ценность тут представляет мамонт, но если конунг рассчитывает зажилить подарок, оставив его себе, то он просчитался! Мы уже нашли, кому передарить нашего мамонта, да!

Ас, уловив мой настрой, ментально хмыкнул: «Давай, поблагодари за ценный дар. Сформулируй, что хочешь сказать, а я помогу перевести».

«А я проверю», — подмигнул Шон.

Ну, с такой поддержкой мне ничего не страшно!

Повернувшись к Могучерукому, абсолютно искренне выразила восхищение, сказав, что ничего подобного досель не видела. И что это очень, очень полезный презент!

Кажется, мой энтузиазм озадачил конунга.

Так ему и надо! Пусть поразмыслит…

Но поразмыслить пришлось нам. Пока возвращались от загона, где гулял наш мамонт, Шон рассказал, где его носило полночи.

«Легче всего обмануть человека тогда, когда он считает, что обманывает тебя сам, — начал Шон легкомысленным тоном. — Конунг зазвал вас сюда и считает, что контролирует ситуацию. Что мы все — в его власти. Предлагаю его особо не разубеждать».

«Ты… ты повёз нас сюда, как…» — замялась я. В голове всплыло нехорошее слово — приманка.

«Отчасти так. Если викинги злоумышляют или планируют нарушить мир с Империей, это самый простой и дешёвый способ прояснить обстановку. Уж лучше, во всяком случае, чем ждать ночного налёта на какую-нибудь Аринду или деревеньку вроде Лебяжьего Крыла, а потом хоронить сотню трупов».

Как-то мне всё это не очень нравится… Хотя теперь понятно, почему Шон позвал с нами субтильное Лихо, а Сианурга, который бы пресёк любую агрессию одним своим видом, попросил остаться в «Нарвале», присмотреть в отсутствие Росса и Тин за лошадьми и школой.

«То есть дело не только в добрососедских отношениях, личном знакомстве и борьбе с моими предубеждениями против северян?»

«И в них тоже. Но не только. Хочешь мира — готовься к войне. Мы же так и не выяснили, кто весной нанёс мамонтам татуировки на зады. Может, сейчас дело прояснится».

«Что ты узнал ночью?»

«Так, кое-что насчёт специфики местных обычаев и настроения народа», — туманно заявил Шон.

«А яснее?» — поинтересовался Ас.

Шон вздохнул.

«Я уже говорил, как тут сильны традиции. А большинство древних викинговских обрядов не обходится без крови — я говорю о жертвоприношениях, причём не только животных. Убивают людей, чаще всего рабов. На похоронах, провожая вождей. Перед военными походами, моля об удаче и покровительстве богов. И в большие праздники…»

«И сейчас… тоже?» — сглотнула я.

«И сейчас, — кивнул Шон. — Но чужаков смотреть на такое не зовут».

Захотелось спросить — а как это происходит? Но решила, что проглочу любопытство. С моим теперешним настроением ведь начну сразу всё на себя мерить. А зачем мне такое?

«Правильно. Изменить тут мы не можем ничего. Сама понимаешь, чужой монастырь… — В голосе Шона звучала грустная улыбка. — Зато я вспомнил одно простое заклинание. Как расслышать на расстоянии то, что говорят. Обычно оно не актуально, мысли читать легче и достоверной информации из них получить можно больше, но здесь подойдёт в самый раз. Штучка несложная, сейчас покажу, а на пиру попробуете».

Ага, интересно!

Наш разговор прервался неожиданно. Мы, следуя за Могучеруким, шли по улице группкой в два ряда. Аскани, я в середине и Шон — впереди, а Кай с Ливом чуть сзади. Борин и Танши держались по краям, охраняя ребят и наши тылы в целом. Ширины улицы, где свободно могли разойтись два мамонта, для такого построения хватало с избытком.

И вдруг, ни с того ни с сего, какой-то здоровенный светлобородый детина попытался заступить дорогу Лиху. То, поведя плечиком, вильнуло в сторону, огибая выросшую на пути преграду. Мужик выкинул руку, пытаясь то ли схватить Танши, то ли стукнуть. Лихо изящно поднырнуло под простёртую длань, словно бы её и не заметив, и продолжило путь. На мгновение викинг растерялся, а потом заорал на всю улицу:

— Смотрите, имперочка волосы распустила! Что, мужика ищешь? Приходи ночью ко мне в шатер — пригрею. Хорошо потрудишься — ленту подарю!

Лихо крутанулось на каблуке и пристально уставилось на наглеца.

Мы все, включая конунга, остановились тоже. И не только мы — замерла вся улица.

— Все слышали оскорбление? — безмятежно поинтересовалось Лихо на чистом викинговском, оборачиваясь к нам. Перевело взгляд на Ульхдаттвара: — Что у вас за такое положено?

— Между двумя мужчинами? — усмехнулся конунг. — Поединок в круге с боевым оружием. В зависимости от тяжести оскорбления — или пока один на ногах стоять не сможет, или до смерти.

— Отлично. Значит, между столами на пиру, — кивнуло Лихо. — Прямо сейчас.